К истокам слова. Рассказы о науке этимологии
Шрифт:
Всё это вопросы, на которые далеко не всегда можно дать простой и ясный ответ. Правда, в корне индоевропейских слов со значением ‘дым’ в большинстве языков мы находим u [у:], а не ы. Но это обстоятельство ещё не является достаточным аргументом, ибо лингвистические проблемы отнюдь не во всех случаях могут решаться простым «подсчётом голосов». Следовательно, вопрос о приоритете uили ыв данном случае остаётся открытым.
И вот здесь на помощь языковедам, приходит… корова. Да, да — самая обыкновенная корова. Посмотрим, как «мычит» корова в разных индоевропейских языках:
| латинский — | mugire | [му:
| ‘мычать’ |
| немецкий — | muhen | [м'y:эн] | ‘мычать’ |
| литовский — | mukti | [м'y:кти] | ‘мычать’ |
| древнегреческий — | m"ykaomai | [мю: к'aомай], | ‘мычу’. |
| древнегреческий — в более древнем произношении — | m"ykaomai | [му: к'aомай] | ‘мычу’. |
Сюда же относятся слова со значением ‘немой’ (буквально: ‘мычащий’): в латинском языке — mutus[м'y:тус], в древнеиндийском — mukas[м'y:кас].
Все перечисленные слова — звукоподражательные по своему происхождению: в их основе воспроизводится мычание коровы — mu [му:]. Едва ли «артикуляция» («произношение») коровьего мычания существенно изменилась за время существования индоевропейских языков. Вот почему звук uв приведённых словах следует признать исконным.
А как же быть с русским глаголом мычатьили со старославянским существительным мыкъ‘мычание’? Быть может, русские коровы мычат по-особому? Вопрос этот не так наивен, как может показаться на первый взгляд. Известно, что представители разных народов могут по-разному воспроизводить «язык» животных. Мы с вами ясно «слышим» петушиное кукареку, гусиное га-га-га, собачье гав-гав-гав. Но спросите, например, немца, и он вам скажет, что вы воспроизводите кукареканье, гоготанье и лай неверно, что петух на самом деле кричит kikeriki[кикерик'u], гусь — gickgack[г'uкгак], собака — klifflklaff[кл'uфклаф].
В случае с коровой дело обстоит несколько иначе. Глагол мычатьотнюдь не свидетельствует о том, что восприятие коровьего мычания у нас отличается особой оригинальностью. В самом деле, подойдите к любому двух-, трёхлетнему носителю русского языка, который с широко раскрытыми от удивления глазами уставился на мычащую корову. Отведите его в сторонку и спросите: «Что тебе сказала корова?» Малыш наверняка ответит, что корова «скачала» ему мyy, а не мыы [38] .
38
Сравните также болгарский глагол мукам‘мычу’ и украинский мукати‘мычать’, где реальное «произношение» коровы внесло свои коррективы в фонетическое развитие слов.
Следовательно, поставленный выше вопрос может быть решён только так: в корне глагола мычать произошло фонетическое изменение u[у:] -> ы — точно такое же, какое языковеды устанавливают для русских слов на основании сопоставлений типа литовское sunus[су: н'yс] — русское сын, латинское fumus — русское дыми т. д.
И не только корова…
Разумеется, «коровья» аргументация отнюдь не была решающим, а тем более — единственным подтверждением правильности реконструкций этимологов. Эти реконструкции опираются на анализ фонетических изменений, которые произошли в исторически засвидетельствованных языках. Так, например, латинское с [к] в определённой позиции стало сначала произноситься как [ц], а затем — уже в романских языках — как [ч] (итальянский язык) или [с] (французский). Сравните хотя бы латинское centum[ к'eнтум] ‘сто’ с позднелатинским centum[ ц'eнтум] [39] , итальянским cento[ ч'eнто], французским cent[ сан] [40] . Сходные изменения произошли и в русском языке. Соотношение между словами лик — лицо — личныйфонетически аналогично соотношению между приведёнными выше словами [ кентум] — [ центум] — [ ченто].
39
Отсюда в русском центнер‘сто килограммов’.
40
Сравните слово сантиметр‘сотая часть метра’.
Можно было бы привести и другие примеры, доказывающие, что в разных языках [к] может изменяться в [ц], [ч] и [с], но не наоборот. Вот почему, например, при сравнении латинского cord-is [41] [к'oрдис] ‘сердце’ со старославянским срьд-ьце(русск. серд-це) [42] мы первый согласный основы возводим к индоевропейскому * k’, а не * s.
41
Форма родительного падежа единственного числа, где основа существительного выступает в полном виде.
42
С уменьшительным суффиксом — (ь)це, сравните для примера окно — оконце.
Из других особенностей, на которые стоит обратить внимание при рассмотрении таблиц, можно отметить, что славянскому ов готском (и вообще в германских языках), а также в литовском, как правило, соответствует а, а славянскому ав этих же языках соответствует о. В результате при сопоставлении славянских слов с германскими или литовскими словами гласные ои абудут отражаться в сопоставляемых языках полярно противоположным образом:
| русский язык — | м ать, м атери | |
| английский язык — | m other[м'aдзе] | ‘мать’ |
| литовский язык — | m ote[м'o:те:], род. пад. m oters[м'o:терс] | ‘женщина’ |