К истокам слова. Рассказы о науке этимологии

Откупщиков Юрий Владимирович

Русский язык, как и всякий другой, постоянно обновляет и пополняет свой словарный запас. Все лексические «новинки», как правило, фиксируются словарями. Но количество новых слов в наш космический век растёт с поистине «космической» быстротой. Не случайно у нас время от времени выходят издания типа «Новые слова и значения».

Среди этих новых слов немало заимствований из других языков, но есть здесь также и незаимствованные слова. Сравнительно новыми являются слова, «стаж» которых обычно не превышает 40–50 лет: лавсан(I956) [121] , круиз(1957), бионика, бистро, лазер(I960), бадминтон, джинсы(1963), акваланг, бикини, хобби(1964), болонья,

прессинг, ралли, смог, цунами(1965), венерианский, субъядерный(1966), колготки, сенаж(1967). А вот слова, появившиеся в русском языке ещё позднее: лизинг, маркетинг, интернет, пейджер, бутик, памперсыи многие другие.

121

В скобках указан год первой фиксации слова. Возможно, что отдельные слова появились в русском языке несколько раньше, а в языке специалистов — и намного раньше. Словарь обычно фиксирует лишь время сравнительно широкого распространения слова.

С этимологической точки зрения эти слова составляют довольно «разношёрстную» массу. С некоторыми из них мы уже знакомы ( лавсан, акваланг, сенаж). Из остальных слов одни этимологизируются предельно ясно: венерианский, болонья(от названия итальянского города Болонья), субъядерный, другие — не столь просто. Например, заимствованное из английского языка слово смог‘густой туман, смешанный с дымом и копотью’ мы тщетно пытались бы отыскать в английских словарях, вышедших, скажем, до 1940 года. Дело в том, что и в самом английском языке слово smogпредставляет собой неологизм, появившийся в результате контаминации (скрещивания) слов fog[фог] ‘туман’ и smoke[см'oук] ‘дым, копоть’. Следовательно, и самые новые слова могут представлять определённый интерес для этимолога.

История слов майка, кибернетикаи др. показывает, что, занимаясь происхождением новых слов в языке, этимолог может столкнуться с массой неожиданных трудностей. Примеры с этимологиями подобного рода должны предостеречь от пренебрежительного отношения к «ближней» этимологии, которая имеет такое же право на существование, как и «дальняя», базирующаяся на изучении родственных связей между отдельными индоевропейскими языками.

Глава двадцать вторая

«Враги» этимолога

Жизнь этимолога была бы ясной и безмятежной, если бы в истории слов проявлялись одни лишь регулярные закономерности. Восстановил на основании известных фонетических законов древнейшую форму слова, по таблице звуковых соответствий выявил ближайших «родственников» (в тех индоевропейских языках, где они сохранились), определил словообразовательную модель, реконструировал (на основе типичных семантических изменений) древнейшее значение слова — и готова этимология! Всё было бы хорошо и просто.

Но дело в том, что каждый язык содержит большое количество заимствований и калек. А здесь уже действуют свои особые закономерности, к тому же не всегда столь же строгие, как в лексике исконного происхождения. Но и это не всё. Значительное число древнейших глаголов, которые могли бы явиться «ключевыми» при раскрытии этимологии многих слов, безвозвратно исчезли из языка. И этимологу вместо прямых доказательств часто приходится прибегать к косвенным аргументам, то есть идти к раскрытию этимологии слова окольным путем.

Какая-то часть слов в языке вообще «выпадает» из обычных норм фонетического, словообразовательного и семантического развития. Каждое из таких слов является уникальным в своём роде, не отражая общих закономерностей развития языка (вспомните слова кворум, омнибуси другие примеры, рассмотренные нами в X главе).

Однако всем этим отнюдь не исчерпываются неожиданности, с которыми приходится сталкиваться исследователю, занимающемуся вопросами происхождения слов. Немало и других подводных рифов ожидает этимологический корабль на его нелёгком пути по безбрежным просторам моря слов. Именно о подобного рода этимологических «рифах» у нас и пойдёт речь в настоящей главе.

Пилигрим и каннибал

Нет, это не рассказ о том, как каннибал съел пилигрима, а всего лишь разбор

соответствующих слов, в которых произошли фонетические изменения нерегулярного типа. Такого рода явления, когда в одних и тех же условиях фонетическое изменение то происходит, то не происходит, встречаются в языке достаточно часто. К их числу относятся ассимиляция (уподобление) и диссимиляция (расподобление). Причём ассимиляция (как и диссимиляция) может быть полной или частичной.

Примером частичной ассимиляции может служить слово свадьба, которое образовалось из *сватьба(сравните слова сват, сватать). Под влиянием звонкого бглухой звук тперешёл у этого слова в д. Иначе говоря, звук туподобился звуку бв отношении его звонкости. Произошла так называемая частичная ассимиляция по степени звонкости.

Особенно часто ассимиляция происходит у приставочных образований: раз-украсить, но рас-писать, рас-творить. Поскольку слова с приставками обычно представляют собой сравнительно поздние образования, ассимиляция в большинстве случаев не доставляет слишком больших хлопот этимологу. Иное дело — диссимиляция. Здесь изменения, как правило, бывают более «разнонаправленными», а подчас и несколько неожиданными.

Старое наше слово феврарь(из латин. Februarius[фебру'a:риус]) перешло в февральв результате расподобления: р - р -> р - л. Между прочим, в древнерусском языке сохранились следы несколько иной диссимиляции: феуларь. Древнерусское слово вельблюдъодно из своих лизменило в р(-> верблюд). Выше мы уже видели, что в немецком языке слово Tartuffelизменилось в Kartoffel( t- t -> k - t). Латинское слово *medidianus[медиди'a:нус] ‘полуденный’ (от medius[м'eдиус] ‘средний’ и dies[д'uэ: с] ‘день’) в результате диссимиляции превратилось в meridianus( d - d -> r- d); сравните наше слово меридиан. В латинском языке слово peregrinus[перегр'u:нус] ‘чужеземец’ было образовано с помощью приставки per– ‘через, сквозь’, существительного ager‘поле, земля’ и суффикса — in– . Буквальное этимологическое значение этого слова: ‘за полями, за землями (находящийся)’ или ‘по полям, по землям (странствующий)’ — к латинскому per agros[пер 'aгрос] ‘за поля, земли’ или ‘по полям, землям’. В поздней латыни слово peregrinusподверглось диссимиляции ( r— r-> l- r), и его новая форма pelegrinusпослужила в конечном счёте источником русского слова пилигрим(сравните русские просторечные образования колидори секлетарь, в которых произошло аналогичное фонетическое изменение).

Интересна история слова каннибал, которое к нам пришло через западноевропейские языки из туземных языков Вест-Индии. В Европу это слово было принесено испанцами, в языке которых слово canibal[к'aнибал] ‘людоед, каннибал’ первоначально имело значение ‘кариб, житель Карибских островов’. Слово canibalвозникло из caribal‘кариб’ в результате диссимиляции: r — l(два плавных звука) -> n — l. Мена rи nв процессе диссимиляции хорошо известна и из других языков. Например, латинское слово carmen[к'aрмен] ‘песня’ возникло из * canmen( n— n-> r— n). сравните глагол cano[к'aно:] ‘пою’.