Как жить человеку на планете Земля?
Шрифт:
Поэт-сайентивист (общий облик вдохновленного музами творца, – грива седеющих волос, большие голубые несколько навыкате глаза, – прекрасно эрудированный, остроумный, любящий поэзию, знающий ее и прекрасно декламирующий стихи на память, – по базовому образованию физик):
Господа, все, однако, сложнее. В нашем земном мире, в нашей Вселенной действительно существуют определенные закономерности, – главная из них, как уже отмечалось, – закон эволюции (все течет, все меняется). Но этот закон предусматривает и революционные скачки, в том числе и в социуме, когда радикально меняется иерархия власти. Причем, все эти изменения и скачки связаны с процессами двух видов – концентрации (энергии и материи) и распада. Законы концентрации связаны, в частности, с появлением и развитием жизненных явлений, как это и произошло на нашей Земле. Но в сфере их действия проявляются и законы распада, энтропии, – это доказывает, в частности, физика так называемой неживой материи. Солнце, звезды светят, излучают энергию, превращаясь постепенно в космических карликов. И эти карлики, как утверждают астрономы, могут неожиданно взрываться с выделением колоссальной энергии, – происходит катастрофический распад. В то же время и метеорология
Рационалист: И все же подчеркнем, что сами понятия «физический, физическое тело» связаны, как уже отмечалось, с нашим земным восприятием пространства и времени, со спецификой нашего земного существования и телесного устройства.
Виктор: Да, об этом было уже много сказано. Итак, модель действий по созданию устойчивого, справедливого, материально и духовно изобильного общества нащупывается. Прежде всего, следует поддержать идею существования в рамках одного государства, создания и развития, различных по социально-политическому устройству общественных образований. Проживание граждан в них – дело сугубо добровольное (при желании или по необходимости их проживание там можно менять). Но для социальных объединений любого уровня должны быть установлены вполне определенные, твердые «правила игры». Для любого, в частности, государства – это Конституция (верховный закон). И в последней должно быть всего лишь несколько положений, – кратких и ясных для любого читающего и воспринимающего. В целом, такая конституция, утвержденная плебисцитом страны по каждому отдельному положению и в целом, должна действовать всегда. Она не меняется, (строго контролируется выполнение отдельных ее положений), но существует система поправок, которые вносятся и отменяются для конкретных обстоятельств (как в США сегодня). Давайте подумаем, какие это должны быть положения. Одним из первых положений и должно быть требование недопущения тиранических проявлений лидера, возможности его злоупотребления властью. Наиболее тяжкие из них должны быть определены (описаны) и предусматривать незамедлительное отстранение тирана от власти (юридически – по результатам плебисцита опять-таки, – или физически (вплоть до смертной казни в случае отказа от проведения плебисцита).
Глобалист: Но как Верховному Правителю подчинить всех своей воле, каким образом заставить всех выполнять положения конституции без искажений? Как сделать менеджеров всех нижестоящих звеньев полностью идентичными себе психологически, когда проявляется единая воля во множестве?
Платон: Искусство политики должно прежде всего соединять между собой по сродству вечносущую часть душ людей божественной связью, а уж после того, – животную часть их душ, – связью человеческой. Воспитывать смешанный (разумный и мужественный) нрав, – причем следует стремиться переплести подобно нитям в ткацком ремесле, смешать, связать таким образом воспитанных людей (сплести единомыслием и почестями, бесчестьем и славой, взаимной выдачей обязательств). Ткань эта должна обвивать всех остальных людей в государстве, держать их в своих узах, чтобы управитель мог править, никогда не упуская из виду того, насколько можно сделать государство счастливым.
Аристотель: Исходя из рассмотрения основ блага, счастья, добродетели и переходя к анализу форм государственного устройства, в максимальной степени способствующих реализации этих возможностей, я утверждаю, что существует три вида правильного государственного устройства и равное число извращений, – царская власть (может перейти в тиранию, как дурное качество единоначалия), аристократия (может перейти в олигархию из-за порочности отдельных ее представителей), тимократия или полития (может перейти в демократию, как власть народа). Демократия – наименее плохое среди извращений. Царская власть подобна отношениям отца и детей, аристократия подобна отношениям мужей и жен, тимократия – отношениям братьев. Демократия же бывает в домах без господина или там, где начальствующий немощен и каждому можно делать все, что вздумается.
Феохарий: Это уже охлократия, – власть толпы. Похоже, что, следуя Платону и Аристотелю надо действительно выбрать, как лучшее, именно «царскую» власть для социального образования наивысшего уровня, – у нас назовем это властью Верховного Правителя. В этом случае, работая с разнообразными социальными образованиями, властью можно распорядиться наиболее эффективно, оперативно реагируя на вызовы эпохи. Демократия, равенство, уравнивание, – это предприятие смерти, энтропия. Жизнь выстраивает иерархию власти. Всегда. Нэгэнтропия – это закон жизни. Об этом как раз говорят Ницше, Леонтьев К. Н. Дионисий Ареопагит вообще считает, что на земле продлевается действие законов небес (там тоже существует соответствующая иерархия власти).
Чайна: Китайцы во все времена представляли государство только в виде абсолютной монархии. Власть правителя всегда считалась неограниченной и неделимой. Не допускалось какое бы то ни было неповиновение царю.
Конфуций: Счастье правителя в том, что ему никто не смеет перечить.
Чайна: И все же эта власть не была в полном смысле абсолютной. Сам государь должен был управлять так, чтобы удовлетворять чаяния народа. Царя – тирана можно и должно было лишать престола. Это соотнесение деспотического и демократического уклонов решалось представлением о воле Неба, согласно которому власть правителя должна сливаться со стихией народного быта, незаметно и ненасильственно направляя течение жизни, совпадая с насущными требованиями времени. Изначально понятие Неба соотносилось с образом всемогущего необычайно большого человека, чьи повеления, как приказы предков, необходимо выполнять. Правителя в государстве называли сыном Неба. В дальнейшем Небо утратило черты личностные и стало трактоваться как безличная моральная сила. При этом Небесная воля, Небесный путь понимаются соотносимыми с извечными устремлениями человека. Отношения верхов и низов, государя и подданных следуют устройству земли и неба, будучи подобными движению небесных светил, смене времен года, вторят животворным силам неба. В незримом фокусе вселенского круговорота и находится правитель, как воплощение жизненных мистических сил, обладая способностью изнутри, без насилия воздействовать на все живое. Государство мыслилось, как тело государя. Каждая семья являлась как бы малой копией государства. Все подданные были только статистами при Единственном из людей. Он был царем – сверхчеловеком, – одновременно властитель, мудрец и святой, питаясь от верховной гармонии космоса, которую нельзя ощутить и познать, а можно только интуитивно угадывать. По Конфуцию мерой заслуг правителя служило процветание государства и благодарность народа.
Конфуций: Правление мудрых царей подобно вовремя выпавшему дождю: где он выпадает, там ликуют люди… Секрет мудрого правления в том, чтобы отбирать на службу честных людей…Возвышайте праведных, ставьте их над неправедными и люди будут послушны. Когда у людей всего в достатке, как может быть недостаток у правителя? Когда у людей нет достатка, как может быть достаток у правителя?
Виктор: Теперь обратим внимание еще на одну проблему. Есть одна из главных, разъединяющих человечество тенденций: а именно, множество религий и, соответственно, множество расхождений в трактовке даже основных заповедей для жизни человека. Но в то же время следует четко осознавать, что существующие заповеди – это все же правила, обеспечивающие устойчивость мира, – по крайней мере, в рамках действия той или иной религии. Поэтому, отвечая на вопрос, возможно ли построить новый мир без Апокалипсиса в обозримом будущем, создавая в этих целях некую основу для построения единой религии и нового бесконфликтного с этой точки зрения общества, следует провести серьезный анализ всех заповедей (специалистами – священнослужителями – философами) с изучением расхождений в их трактовке, что может позволить выявить, – что оставить в них, а что может быть и устранить, как устаревшее. И в этом кроется надежда.
Мистик Мэри: Действительно, возможно создание модели социума на основе некой новой единой религии (объединяющей, а не разъединяющей). Основания для этого есть: у всех конфессий, наиболее крупных сегодня (христианство, ислам, кришнаизм, иудаизм) почитается Бог Единый (Бог – Отец, Аллах, Иегова, Кришна). Разные имена, различные ритуалы поклонения, но суть одна, – Бог-Творец существует и он един. Исторически уже были попытки создания единого социума на основе единой религии у Ал. Македонского, Тамерлана, Хубилая, Н. Кузанского. Не удалось. Почему? Социум ли был не готов, идеологи ли были недостаточно подготовлены, либо сама сущность человека этому препятствует и сам Творец считал эти попытки преждевременными? Тем не менее, кое-что в направлении создания единой религии сегодня уже делается: к примеру, ведущие политики России, чаще православные, присутствуют на богослужениях других конфессий, проводятся общие собрания и богослужения с участием представителей всех конфессий и государственных деятелей. (Другой вопрос, насколько все это делается искренне, не на показ?). Возрождается (хочется верить) и ведущая роль философа, создающего философские основы картины мира, соответствующие становлению единой мировой религии и в ее рамках, построению справедливого (в какой-то степени, но, похоже, все-таки не бесконфликтного) общества. Кстати, Ленин также сделал попытку (достаточно оригинальную, но и чрезмерно кровавую) объединения социума через полное разрушение прежней веры в Бога (в разных разъединяющих богов различных конфессий) и замену ее верой объединяющей (в коммунистические идеалы, в интернационализм на основе классового подхода, – оттого, возможно, и жестокие расстрелы священников, и варварские разрушения молитвенных домов). Это была попытка создать нечто вроде религии без бога (что-то схожее с учением исторического Будды). Опять не удалось. Почему? Похоже, что недостаток сакральности в последнем случае как раз и ведет к неудаче, – к искажениям и злоупотреблениям. Гитлер, совместно с идеологами фашизма, предпринял попытку создания социума на основе идеологии смерти, сатанизма, мифологии некоторых языческих богов. И тут не вышло. Почему? Похоже, во всех этих попытках было слишком много человеческого (провозглашается идея полной свободы и социальной, якобы, справедливости, – она увлекает массы обездоленных не только на бескомпромиссное разрушение старого мира, но и на грабительские войны, насилие и даже на соответствующие действия внутри страны). Иерархия власти не исчезает в результате революционных переворотов, а оказывается всего лишь перевернутой в революции с ног на голову. Волна террора, кровавых разборок захлестывает общество и уничтожает человека в человеке. А далее, под влиянием внутренних противоречий либо под воздействием внешнего толчка, следует распад страны и крушение всей иерархической структуры. В целом, похоже, нельзя безнаказанно отказаться от признания существования трансцендентного существа, Бога (ибо это противоречит и разуму, и многовековым традициям и верованиям народов, в которых и проявляется, возможно, Божественная воля). Ибо при этом радикально меняется этика человечества: без веры в Бога утрачиваются основания морали и нравственности. И поэтому всякий раз религия возвращается. Похоже, именно поэтому, например, исторический буддизм (хинаяна – религия без Бога) превращается в религию с верой в Бога (махаяна).
Рационалист: В целом перемены в обществе налицо, в том числе и попытки движения вроде бы к лучшему, но никогда не исчезает главный вопрос: что влечет общество к переменам и что им мешает? Развитие идет как бы циклами: от хорошего, благополучного к плохому и наоборот. Накапливается как будто время от времени некая критическая масса зла или добра и…происходит трансформация и общества в целом, и в государстве, и в отдельной личности. У Макиавелли, кстати, есть попытка ответа, – добро и зло, доблесть и трусость, кочуют по разным областям мира, – при этом учитывается некий пассионарный эффект, как импульс из трансцендентного. Или все же действует воля Провидения?
Виктор: Аристотель заканчивает свое этическое учение пожеланием: самое лучшее, чтобы проявилось общественное внимание к воспитанию молодежи, причем правильное. Воспитание каждого в отдельности отличается от воспитания всех, т. е. общественного, – в частном порядке достигается большая точность. Однако и общие правила надо знать, ибо сказано, что науки имеют дело с общим. Однако, пока все это слишком как-то зыбко, расплывчато. Поэтому повторяю вопрос: и все-таки, как же жить, – реально, сегодня?