Капитализму в России не бывать!
Шрифт:
Вот, пожалуй, и всё, что было известно о советском проекте. Но советским людям, занятым повседневным трудом по приближению обрисованного идеала, казалось, этого знания было вполне достаточно, потому что коммунизм просто представлялся обществом всеобщего счастья. О том, что счастье — категория индивидуального сознания и не может быть чертой, присущей целому обществу, и что оно не может ощущаться на протяжении всей жизни, как-то не принято было задумываться.
Зато советский строй — явление вполне ощутимое, практически воплощённое.
С.Г.Кара-Мурза различает два типа обществ: общество-семья и общество рынок.
В обществе-семье каждый человек уже по факту своего рождения является членом этого общества и потому имеет право на тот минимум жизненных благ, который полагается и всем остальным. Это — общество, где человек человеку — брат, что вытекает также и из религиозных представлений: Христос пошёл на крест ради всех людей. Люди братья потому, что они имеют одного для всех Отца нашего Небесного. Человек такого общества органически связан и с миром, космосом, и с другими людьми. Производство в таком обществе ведётся ради удовлетворения потребностей его членов. Главное средство производства — земля — находится в общественной собственности. Такое общество самодостаточно и в завоеваниях не нуждается.
В обществе же, в основе которого лежит рынок, человек, явившийся в этот мир без приглашения, не может рассчитывать на жизненные блага, если он не востребован рынком. Здесь всё продаётся и покупается. Востребован ты рынком — живи, насколько позволяют твои доходы, не востребован — не взыщи. Здесь человек — атом, «человек человеку — волк», и связывает людей в гражданское общество только интерес. Учение Христа в таком обществе истолковано в духе Кальвина: Христос умер на кресте не ради всех, а ради избранных, остальные — отверженные, которые пойдут в геенну огненную. А признаком избранности в большинстве протестантских вероисповеданий служит успех в делах, прежде всего в денежных. Богатство — это признак Божьего благоволения, «честная прибыль угодна Богу». Производство в таком обществе ведётся ради извлечения прибыли. Рыночная цивилизация агрессивна, основана на расизме (полноценными считаются только те люди, которые живут в условиях рынка, этого высшего достижения цивилизации), нацелена на захваты, потому что не может существовать без притока ресурсов извне, из колоний.
В действительности деление обществ на эти два типа не вполне корректно, но я это здесь не буду обсуждать. Важно другое: даже приведённой краткой характеристики двух типов общества ясно, что они должны в экономическом отношении развиваться по разным законам. Когда крупнейшие авторитеты экономической науки утверждают, что в экономике, как и в физике, есть лишь общие законы, не зависящие от того, хозяйство какой страны рассматривается, они впадают в грубую ошибку, порождённую тем же евроцентризмом.
С.Г.Кара-Мурза убеждён, что советское общество представляло собой общество-семью. Таким же обществом-семьёй была русская крестьянская община, из которой и выросло, после серьёзных трансформаций, советское общество.
Здесь кроется его главная ошибка. Семейные отношения, вообще частная жизнь никогда не были для русского человека главной ценностью. Россия почти все 800 лет своей истории жила на положении военного лагеря, русский человек — прежде всего служилый человек, государственник. Общинные традиции, братские отношения тоже присутствуют в его характере, но это — маргинальные черты, нечто отживающее. У нас даже на субботник во дворе своего дома жителей калачом не заманишь, соседи по этажу, годами живущие рядом, подчас не знают друг друга.
Тут мне придётся сделать небольшое отступление, чтобы показать основные черты русского национального миропонимания и менталитета.
Несколько слов о русском человеке
Русских отличает от европейцев (равно как и от большинства других народов) не какой-то таинственный «коллективизм», а отношение к собственности; русский крестьянин фактически не владел землёй на правах частного собственника, а обладал правом аренды земли у своей общины. Кроме того, мы иначе, чем на Западе, понимали предназначение человека. Если на Западе акцент делается на «талант», то в России — на «призвание».
«Талант» — это возможности человека; «призвание» — это его обязанность в этой жизни. На Западе принято всё мерить правами («права человека»), а у русских — обязанностями. Отсюда вытекает и разное понимание свободы у тех и других. В западном понимании человек свободен, когда он свободен, не стеснён в своих законных действиях. В русском — когда он свободен реализовывать своё призвание. Если у русского человека абстрактная свобода выбора есть, а нет самой малости — возможности реализовать своё предназначение, то это в его понимании не свобода, а каторга. И наоборот, заставьте нашего человека ходить на любимую работу в цепях и под конвоем — он всё равно будет счастлив. Наши выдающиеся конструкторы ракет и самолётов, люди, ставшие впоследствии гордостью страны (такие как С.Королёв, Б.Стечкин и многие другие), но в 30-е годы невинно репрессированные и попавшие в «шаражки», то есть в конструкторские бюро с тюремным режимом, и там проявляли чудеса изобретательности, находили гениальные решения в, казалось бы, невыносимых, не подходящих для творчества, условиях. По русскому пониманию, человек свободен, когда он счастлив. А счастье — это не только «когда тебя понимают», но и когда ты видишь, как сбываются твои мечты, как расцветает страна, — особенно, если самому удалось приложить к этому руку. Вот почему во второй половине 30-х годов была популярна песня «Широка страна моя родная…», в которой были такие слова: «где так вольно дышит человек!». В обществе того времени не было того, что сейчас называют «политическими свободами»: нельзя было говорить и писать всё, что вздумается, критиковать политику власти, но это не смущало наших соотечественников. Просто люди видели, как сбываются их мечты о стране, выбивающейся в люди, о жизни, которая каждый день меняется в лучшую сторону на их глазах. Они были счастливы — и потому свободны!
Именно отсутствие частной собственности на землю породило всё мировоззрение русского народа, космизм его мировидения. В то время как взор европейца упирался в границы его земельных владений, взор русского от пределов его общины («мира») переходил прямо к миру Божьему, мирозданию. Отсюда — и высочайшая духовность русской литературы, и космизм как стержневое направление русской философской мысли.
Русских как фактический народ без собственности отличает не «коллективизм», а мобильность (которую при поверхностном взгляде можно принять за некое коллективное начало): русского легче поднять на какое-то общественно значимое дело, как бы лично его и не касающееся, тогда как у прочих народов грузом висит на ногах собственность.
Если провести аналогию с физикой, то определение «атомарный» больше подходит как раз к общественному состоянию в России, а для Запада подходило бы определение «молекулярный». Лёгкая атомарность у нас и тяжёлая неповоротливость громоздких молекул у них. Можно даже сказать, что русское общество «газообразно»; «газообразность» — одно из его традиционных «агрегатных состояний».
Но на одной такой «атомарности» можно построить культуру подсечного земледелия, а не великое государство. Русские смогли создать великую и самостоятельную цивилизацию, потому что им ещё был присущ государственный инстинкт, то есть открытость государственному импульсу (по научному — этатизм). И это наше качество приняли исследователи за мифический «коллективизм», якобы противостоящий «западному индивидуализму». Когда возникает сильный общегосударственный импульс, «газ» превращается в… кристалл. А на Западе общество остаётся «молекулярным», там человека просто трудно вытянуть за пределы его личных интересов в пользу абстрактных общенациональных и тем более интернациональных, хотя он гораздо легче кооперируется с другими для защиты конкретного общего дела, задевающего этот частный интерес. Нас отличает также лёгкое отношение к собственности и как следствие — отсутствие привычки охранять частную жизнь, свою и чужую. Если продолжить аналогию с миром физических явлений, можно отметить, что среди аморфных веществ числятся не только газы, но и, допустим, сажа, образующаяся при неполном сгорании углеводородов. Сажу можно, воздействуя высокими температурами и давлениями, превратить в… алмаз! А алмаз может попросту сгореть, оставив после себя… сажу.
Аморфная «сажа» и кристаллический «алмаз» — это как бы два основных состояния русского народа. Сгорел алмаз — получилась сажа, пачкающая всё вокруг. «Русская мафия», коррупция, хаос в экономике — вот впечатления от «общества-сажи». Трудно увидеть что-то общее у этих русских с теми, кто создал великое государство и великую культуру. Но ведь Великую Россию построили не инопланетяне и не «варяги» (как утверждала популярная в своё время «норманнская теория» о происхождении российской государственности от скандинавов)! И пока страна не зовёт к подвигу, «частицы сажи» не могут объединяться, вести себя «по-цивилизованному», а «сажа» остаётся аморфной.