Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни
Шрифт:
21 января — злополучный манускрипт готов к отправке… но у Маркса нет денег на почтовые расходы и страховку {71}.
Наконец 26 января 1859 года Маркс пишет Энгельсу короткое, в три строки письмо: рукопись «К критике политической экономии» отправлена Дюнкеру {72}.
Маркс гадал, будет ли книга иметь успех в Берлине, чтобы он мог искать издателя в Лондоне и договариваться о переводе на английский язык {73}.
27. Лондон, 1859
Увы, это ужасно — быть мудрым, когда мудрость не приносит мудрецу никаких наград.
Пока Маркс работал над рукописью, мировой финансовый кризис, от которого они с Энгельсом ожидали, что он выльется в революцию, закончился, так и не уничтожив капиталистическую систему, не спровоцировав серьезных социальных потрясений и не опрокинув ни одно правительство. В Пруссии, правда, был новый правитель, но причины тому были вполне естественные. Король Фридрих Вильгельм в 1858 году сошел с ума, и его брат Вильгельм стал регентом. Вильгельм в свое время послужил брату чем-то вроде громоотвода — ходили устойчивые слухи, что это он приказал армии стрелять в толпу в марте 1848 года, тем самым спровоцировав восстание в Берлине {2}. Однако Вильгельм-регент вскоре удовлетворил тех, кто мог бы уйти в оппозицию, поскольку перетряхнул правительство, убрав из него тех, кто стоял за репрессиями последнего десятилетия {3}. Среди них был и брат Женни, Фердинанд фон Вестфален {4}.
Похоже, что над реакционной Пруссией занимался рассвет. Вильгельм в качестве союзников предпочитал рассматривать Англию и западные страны, а не Россию; в его кабинете министров появились либералы {5}. Были понемногу разрешены политические, культурные и профессиональные союзы, ходили слухи об амнистии политическим ссыльным. Введение этих новых свобод сопровождалось все усиливающимся ощущением праздника; в этом же году отмечался столетний юбилей великого немецкого поэта, драматурга, историка и философа Иоганна Кристофа Фридриха фон Шиллера. По всему Бунду и немецким сообществам в Европе и Америке прошли праздничные мероприятия в память человека, который казался воплощением немецкой культуры {6}.
Хотя Маркс и Энгельс не дождались революции, на которую так надеялись, но то, что произошло вместо этого, вдохновило их не меньше: изменившийся политический климат в их родной стране делал возможным создание политической партии рабочего класса, к чему они стремились много лет.
После стольких лет подпольной деятельности и тайных собраний подобные группы и организации могли наконец собираться и работать открыто, подготавливая конец монархического, буржуазного, капиталистического строя для грядущего господства пролетариата, а затем и для полного уничтожения классов в обществе. Кроме того, наступило время, когда работы Маркса могли быть напечатаны, поскольку его заклятый недруг Фердинанд фон Вестфален больше не мог этому помешать.
На протяжении первых месяцев 1859 года Маркс с нетерпением ждал, когда же будет напечатана его книга. Ждала и Женни, уже похваставшись родне в Пруссии, что скоро выйдет книга ее мужа, разрушившая, по ее словам, здоровье Карла за предыдущий год интенсивной работы {7}. Они оба так ждали выхода книги не только потому, что это было важно для «партии» и репутации Маркса, — но и потому, что книга должна была стать основным источником дохода семьи: после выхода в Германии она могла быть переведена и опубликована в Англии, на куда более обширном и прибыльном книжном рынке {8}.
Хотя Маркс и задержал рукопись на 8 месяцев, никаких задержек от Дюнкера он не ждал. Он ожидает новостей из Берлина с нетерпением, которое ясно просматривается в каждом письме к Энгельсу. Можно воочию представить, как он возбужденно расхаживает по кабинету, прислушиваясь, не постучит ли в дверь почтальон.
Так прошло две недели, потом месяц… Через 6 недель после получения рукописи Дюнкер прислал Марксу всего один лист пробной печати, посмотреть. Маркс был вне себя от разочарования {9}. Он чувствовал, что его работа должна быть напечатана немедленно, чтобы это имело смысл, а в практическом аспекте — чтобы труд его был оплачен. Да, он сам сильно задержал рукопись, но ведь с его стороны это был акт творчества, а все, что требовалось от Дюнкера, — утверждал раздраженный автор — так это просто побыстрее набрать текст.
Маркс подозревал, что во всем виноват Лассаль. Он был почти уверен, что Дюнкер отложил опубликование его книги по экономике в пользу очередного романа Лассаля {10}. Тем временем Дюнкер опубликовал анонимный памфлет Энгельса «По и Рейн как повод напряжения между Австрией, Францией и Пруссией» {11}. Через 9 недель Маркс получил только три листа оттисков — около 48 страниц из 192-страничного труда. Маркс написал Лассалю, что Дюнкер, как ему кажется, сожалеет о том, что связался с этой книгой, и потому так тянет с ее публикацией {12}. Поскольку сроки выхода книги откладывались на неопределенный срок, Маркс наконец-то признался Лассалю, какова на самом деле его финансовая ситуация, и попросил денег взаймы {13}. Лассаль отказал. Вместо этого он связался со своим кузеном, который предложил использовать Маркса в новом качестве: чтобы тот телеграфировал новости из Лондона {14}. Несмотря на сложную и дорогостоящую логистику и несогласие с политикой газеты, Маркс ухватился за это предложение и взволнованно описал Энгельсу, какой доход планирует получить. Однако в течение нескольких недель эта схема, как и множество других до нее, рухнула. Маркс снова обвинил Лассаля {15}. Он сказал, что это Лассаль критиковал своего кузена за консервативный уклон его службы новостей, а приписал эти слова Марксу. Маркс буквально рычит: «Таким образом этот болван сорвал лучшие перспективы, которые были у меня на лето» {16}. Куда бы Маркс ни сунулся, везде его ждало разочарование. В середине мая подошел обговоренный срок выхода первой части книги — но шли дни, а о публикации не было ни слова. Вместо этого Дюнкер опубликовал памфлет Лассаля на военную тему, написанный по следам памфлета Энгельса {17}. Подозрения Маркса, что работам Лассаля отдавалось явное предпочтение, укрепились, когда он узнал, что Лассаль переехал из дома графини фон Хатцфельдт и теперь живет в доме Дюнкера {18}. 21 мая 1859 года, через 4 дня после возвращения последней верстки в Берлин, Маркс использовал небольшую хитрость, чтобы поднажать на Дюнкера и ускорить публикацию: он сказал, что из Америки ему пришел заказ на 100 экземпляров его книги, и потому ему нужно знать цену, по которой книга будет продаваться {19}. Однако хитрость успеха не возымела, и тогда Маркс послал Дюнкеру гневное письмо, в котором открыто обвинил в преднамеренном затягивании выхода «Политэкономии»: «Настоящим письмом я требую, чтобы вы раз и навсегда отказались от этих махинаций, цель которых мне вполне ясна. Все мои знакомые в Англии разделяют мою точку зрения». (Последнее говорилось об Энгельсе, Люпусе и Женни.) {20}
В то время, когда Маркс был уже готов взорваться, Немецкое рабочее образовательное общество начало выпускать в Лондоне газету «Das Volk» {21}. Маркс не имел с ними и другими эмигрантскими организациями ничего общего с 1851 года. Он общался примерно с десятком человек помимо своей семьи, и хотя они с Энгельсом высмеивали политических беженцев в своем узком кругу, публично они этого не делали, а потому поводов для перепалки, как в первые годы жизни в Лондоне, у них не было. Однако Маркс казался настроенным на схватку. Он был зол и расстроен — и видел возможность излить это ожесточение при помощи прессы. (Он писал: «Жизнь в Лондоне не такова, чтобы не предаваться таким развлечениям каждые 8 лет или около того».) {22} Энгельсу он сказал, что «Das Volk» — «тряпки-дилетанты», однако их можно использовать, чтобы помучить их давнего соперника Готфрида «Иисуса Христа» Кинкеля, у которого была собственная газета {23}.
Либкнехт и основатель «Das Volk» Элард Бискамп как раз предложили Марксу сотрудничать с газетой. Хотя сначала он отказался, искушение иметь в своем распоряжении газету было слишком велико, и вскоре он начал предлагать редакции «репортажи о том о сем» {24}. Влияние Маркса росло; при нем газета начала печатать материалы против Кинкеля и его сторонников, а также против своих противников на континенте. Это, в свою очередь, пробудило от спячки всех тех, кто выступал против «партии Маркса» в эмигрантских кругах.
В июне Маркс отправился в Манчестер, чтобы повидать Энгельса и Люпуса. Они не собирались его отговаривать, они поощряли его ярость, полагая, что его новаторская экономическая работа намеренно удерживается от публикации издателем, не представляющим ее истинную ценность. 22 июня Маркс написал Дюнкеру очередное письмо, в котором резко укорял издателя за нарушение обещания опубликовать его труд и заплатить гонорар в начале июня. Маркс угрожал, что напишет об этом в газеты, объяснив, почему откладывается выход книги. Разумеется, он вновь преувеличивал, сообщив, что вынужден так поступить, потому что к нему приходит слишком много писем с вопросами о книге, что он не в состоянии ответить на них {25}. Письмо оказалось неловкостью вдвойне. Маркс просто не знал, что тысяча экземпляров его «Критики политэкономии» 11 дней назад сошла с печатного станка; таким образом, он незаслуженно оскорбил человека, с чьей помощью надеялся опубликовать следующую свою работу {26}.