Катаклизьма. Сетевая Сага.
Шрифт:
"Взашей, - донеслось до обострённого слуха, - гнать надо гада!!! Взашей!!!" "В ложке его утопить, - отозвалось в ответ ухарским, кровь леденящим, криком, - в ложке!!!" Тут же, будто соль ю из мешка, многоэтажно сыпануло хлёстким забористым матюгом!!! И... стихло... Тишина... Точно и не было ничего...
"Видать, перебрали слегка слесаря-то", - решил для себя Исидор Петрович и, умиротворённо, с ленцой, позёвывая, продолжил течение мысли: "вот и распетушились. Ну ничего, набьют себе рожи, мускулами поиграют, да и замирятся мужики. И всё будет у нас нормалёк!"
"Гы-ы-ы!"
В
– Да-да... Войдите...
– голосом, в котором смешались и грусть и радость, и предвкушающая наслаждение боль, говорит, учащённо задышав, Исидор Петрович.
Дверь отворилась... "Так и есть, - Исидор Петрович расплывается в довольной улыбке, - Юленька!!! Моя маленькая проказница!!!"
"Гы-ы-ы!"
Дверь, плотно прижатая к косяку, затворяется.
Юленька, грудастая блондинка, павушкой плывёт, дрейфуя, в сторону Исидора Петровича.
– Надеюсь, ты ждал меня, мой шалунишка???
– вопрошает она, лукаво постреливая бархатными глазками.
Сползая с плеч, падает на пол, открывая взгляду Исидора Петровича чистое белое тело, халатик с перламутровыми пуговицами... Теми самыми пуговицами... [1]
___________________________________________________________________
[1] - О которых все мы давно уж наслышаны (к/ф "Бриллиантовая рука").
___________________________________________________________________
– Ждал... Конечно же ждал!!!
– с утробным стоном покорно отзывается Исидор Петрович. Запах молодой красивой женщины дразнит его, крылья широкого носа, вздрагивая, трепещут...
– Так иди же ко мне, мой глупыш!!! Не бойся!!! Иди!!!
– раскрывает объятья красавица.
– Иду... Я... Иду...
Исидор Петрович, неряшливо шаркая тапками, скользит к Юленьке... Дело... Суровое... Мужское дело... Предстоит... Ему... Сделать...
"Гы-ы-ы!"
Луч солнца, ударив сквозь оконную раму, выхватывает на миг, резко обозначив контрастами, черты лица Исидора Петровича. Игра света и тени, словно магия злого чародея, проявила сейчас в чертах этих и азарт охотника, и ярость, и борьбу желаний, и неумеренное, ничем не сдерживаемое вожделение, - феноменальная, в высшей степени врывоопасная железнодорожная смесь!!!
"Гы-ы-ы!"
Недовольно поморщившись, - ослепило, вишь!
– Исидор Петрович подходит, дабы задёрнуть плотной материи шторы, к окну, но так и не трогает их протянутой, было, рукой, а неожиданно вздрагивает, прогибаясь под навалившейся на него, жаждущей ласки и неги плотью: то милая Юленька, - богиня! само совершенство!
– горя нетерпением, полонила его и он, пленённый сей нагой Артемидой-наездницей, поскакал, - и-го-го!!! и-го-го!!!
– осёдланный ею, в знойную, опалённую солнцем
"Гы-ы-ы!"
Скрипя сжимаемыми пружинами, ложе враз поглотило два обнажённых тела. Тихая музыка джазовых переливов шёлковой лентой вплелась в начавшуюся любовную игру.
Джаз...
Любовь...
Бил Эванс...
"Счастье о котором мечтаешь..."
Всё было там...
в благодатной Элладе...
На самом высоком уровне...
Точка...
7. К онсенсус .
С ущественная необходимость побу ждает меня, - всецело вашего ав тора, - перенестись теперь вместе с вами немножко назад, минут на пятнадцать-двадцать в прошлое, дабы узнать, чем же всё-таки за кончилась та потасовка, что завязалась в штаб-квартире деповских слесарей, и по какому сценарию развивались в дальнейшем события в то время, когда мы, не спуская глаз, наблюдали за тем, к ак проходит любовное рандеву ба ловня железнодорожной фортуны Исидора Петровича с очаровательной - ух какая!
– озорницей Юленькой.
Напомним читателям, что мы покидали штаб-квартиру в болезненный момент накала страстей, - в момент, когда распри, поводом для которых стал рассказ Потапыча об инциденте с Пелагеей Григорьевной, девицей, завершились отчаянной попыткой ожесточившихся слесарей учинить над оплошавшим, как они думали, "Профессором" беспощадную расправу. Так вот, приспело время доложить: к неизмеримой радости автора и ко всеобъемлещему умилительному состоянию души и сердца каждого из читателей, сия попытка с треском провалилась! Игра не стоила свеч! Оно и понятно: медведя завалить непросто, на авось такого не возьмёшь! Протупишь только! Вот слесаря-то и протупили! Разбитый нос "Профессора" (Кузьмич кулаком приложился!) да огромная шишка, всбухшая на темени от удара по нему гайкой, брошенной кем-то из слесарей, - таким, собственно, и выдался весь причинённый "Профессору" в битве ущерб. Не так уж и много, а ежели учесть те потери, что пришлись на долю обидчиков его, то и вовсе сущая безделица, о которой и говорить-то не следует.
В короткий срок, благодаря тяжёлым - хошь караул кричи!
– тумакам и хлёстким, действенным - хошь в петлю полезай!
– зуботычинам, был наведён порядок: брожение умов пресеклось и в штаб-квартире вновь установилась железная, как и допрежь того, дисциплина.
***
В зад-вперёд, взад-вперёд, будучи погружён в размышленья, вышагивал из угла в угол "Профессор", хмуро поглядывая из-под кустистых бровей на жмущихся по лавкам слесарей. Ответственность, присущая этому сильному человеку, понуждала его теперь хорошенько, без спешки, раскинуть мозгами, - с тем, чтобы, основательно обдумав принесённые Потапычем новости, принять необходимое, единственно верное в сложившихся обстоятельствах, решение.