Кавалер умученных Жизелей (сборник)
Шрифт:
Калинин позвонил и Клавдии Ивановне. Та была искренне обескуражена, но единственно, что сказала:
– Это вы с Петром Михалычем в деловых вопросах разбирайтесь. А я что – совладелица новоиспеченная. Разыскивать, наверное, надо Немченко. И к ответу. А с тобой постараюсь в ближайшее время повидаться.
И это ближайшее время не заставило себя ждать. Потому что поехал Петр Михайлович в поликлинику для дополнительной диагностики, и не вернулся. Клавдия встревожилась, когда прошло больше часа против ориентировочного времени его приезда. Он звонил на выходе,
И когда, после полутора часов ожидания, Клавдия уже решилась звонить куда-то, разыскивать, Петр позвонил. Голос был тих, напряжен и заряжен максимальной убедительностью:
– Слушай меня внимательно. Ты никуда не звонишь, кроме Калинина. Надо достать к послезавтра пятьсот тысяч. Да, пятьсот тысяч долларов. Завтра вечером я позвоню, и скажу, куда подвести. Если хочешь увидеть меня живым и остаться живой сама. Никаких звонков. Для всех – у нас все нормально. Я не подхожу к телефону – нездоров. А Калинину я позвоню, чтоб помог деньги достать. Вместе действуйте. Все от вас зависит. Позвоню завтра в девять.
И наступило молчание. Клавдия посмотрела – он звонил со своей трубки. Машинально нажала соединение – абонент недоступен. И мысли не работали, лишь сердце резко сжалось. Возникла и обрушилась беда.
Внезапно телефон зазвонил опять, и Клавдия, на миг, воспрянула надеждой.
Но это был Калинин. Взволнованный Вячеслав Петрович резко оглушил вопросом:
– Что у вас происходит? Петр Михалыч мне бред какой-то в трубку нес. Пьяный, что ли?
– Подъезжай ко мне. Он тоже мне звонил. Похоже, что беда.
Калинин, через полчаса, подъехал. Клавдия впустила его. Молча, прошли в гостиную.
– Так что стряслось? Где Петр Михалыч?
Клавдия дословно озвучила текст телефонных указаний.
Калинин, со словами: «Меня он просил сделать все, как ты просишь. И только мы с тобой должны об этом знать» – тяжело опустился в кресло.
И они долго молчали, пока Клавдия не сказала – полуутвердительно, полувопросительно:
– Давай, что ли, перекусить приготовлю? Калинин не слышал, не слушал. Он подытожил свои мысли:
– Не думаю, что это розыгрыш. Но денег нет, и взять их негде.
И в воздухе, пропитанном вопросами, все вытеснив, повисла безнадежность. Клавдия сделала попытку пробиться сквозь нее.
– Ты, Слава, знаешь, Петр не на срок какой-то в долг просит. Может, на него наехали – полно ведь всяких отморозков. А деньги он тут же вернет, как сможет до банка добраться.
– Денег нет на счетах компании. Я сам пустой. Какие пятьсот тысяч?
– А если в банк обратиться, кредит на фирму взять?
– За один день? Я новый человек в активном бизнесе, и я такой возможности не вижу.
– Но надо же что-то делать?
– Наверное. В милицию идти. Тебе.
И Калинин стал собираться. Клавдия его не задерживала. Лишь спросила на пороге:
– А ты не боишься? Ведь Петр говорил, ему смерть в лицо дышит. А ты ведь совсем один. Вдруг, и тебя также скрутит?
– Вас тоже немного. А я не боюсь. Ведь я, по совету, все деньги «надежно» определил для увеличения капитала. И меня ободрали, как липку.
Клавдия дверь заперла. И не знала, что же тут делать? Она промучилась всю ночь, а утром позвонила Гущину.
– Я понимаю вас и всячески сочувствую. Но мы работаем по делу Роминой, и вашего племянника. Хотя неправильно объединять. А о пропаже вашего родственника вы в районное УВД обратитесь. И заявление должны туда писать. А к нам пусть обращаются за справками, если какую связь отыщут. Да, может, он и сам появится. Ведь вам не муж, чего не загулять?
– Так он звонил, и деньги достать просил. И в милицию не обращаться.
– Ну, вот видите. У вас просили денег, и милицию не беспокоить. А вы – все наоборот. Вернется – вряд ли будет вам благодарен.
Совсем обескураженная, Клавдия Ивановна подумала: «Гори оно все синим пламенем. Если это история, то я не желаю быть крайней. А Петр столько раз из разных вод сухим выходил. Может, и на этот раз Бог милует». И в РУВД не пошла.
Петр Михайлович вчера спешил домой. Он не любил и не хотел лечиться. Наверное, был слишком здоров для этого. Или считал так.
Он говорил, что надо к врачу. Поликлиника служила ему верным алиби всегда и во всем. Но в этот раз он решил пройти все амбулаторные обследования, чтоб быть спокойным – есть еще что тратить.
Кардиологи сошлись во мнении, что сердце может еще долго служить исправно. И Ромин спешил домой с этой радостной вестью.
Его «Пассат» был запаркован среди других немногочисленных машин посетителей и персонала на небольшой площадке во дворе. Она не имела охраны и специальной подсветки, но находилась на огороженной территории. Ярко освещенное здание достаточно рассеивало вечерний сумрак, а на выезде сидел сотрудник в будке – не сторож, просто штатный наблюдатель. Петр Михайлович, на подходе, открыл автомобиль с брелка. Но, сделав последние шаги, не удержался и выругался от возмущения. Должно быть, кто-то изощренно развлекался. Лобовые стекла трех машин подряд залили белой масляной краской. И «Пассат» Ромина – посередине.
– Что толку вы сидите? – набросился он на ошарашенного мужика из будки, – тут и магнитолы украдут, и колеса поснимают у вас под носом.
– Никогда такого безобразия не было, а я уж пятый год работаю, – подключился тот к возмущению. Но тут же открестился от ответственности. – Я тут, чтоб заезжали и входили аккуратно. А кто там хулиганит – в милицию звоню. Сейчас вызову. Разберутся.
Ромин зашел к администратору на первом этаже, с которой был знаком, и обратился с просьбой.
– Вы, уж, пожалуйста, проверьте – что и как. На ней сейчас никуда не уедешь. А я вам позвоню попозже. Чтоб знать, что сотрудники все запротоколировали. И пришлю эвакуатор, пусть в сервис отвезут. Не ждать же. И так здоровья никакого.