КАЗАЧЬЯ ДОЛЯ. Первый чеченский след
Шрифт:
На ее глазах появились слезы.
–Дашенька, ты только пожелай, и у тебя будет друг, который жизни не пожалеет за тебя.
Я прижал ее к себе и обнял. Она смотрела на меня доверчивыми глазами. И я увидел близко ее лицо; она еще совсем была молода.
–Сколько тебе лет?
–Семнадцать.
«Она совсем еще ребенок», – подумал я про себя.
–Даша, расскажи мне, пожалуйста, декабристы – кто это?
–Тебе в деревне хорошо жилось? Барин мучил тебя, твоих родных?
–Да уж пришлось хлебнуть горюшка!
–Но не думай, есть на Руси люди, которым не безразлична судьба простых людей. В Петрограде в 1825 году вспыхнуло восстание дворян, там были и князья, и генералы. Все они хотели отмены крепостного права, что так угнетало простых людей. Но их не поддержал сам народ, и свои же предали; восстание было потоплено в крови. Мой отец смог убежать, спрятаться здесь, у своего друга – турка. Через год, оставив светскую жизнь, к нему приехала мама, ей очень трудно было привыкать к новой жизни, но она очень любила папу и стойко переносила все трудности. Со здоровьем у нее было худо. Врачи ей запретили рожать, но ей так хотелось меня, что она решилась. Папа привез из Ростова доктора на мамины роды, но и он не помог: мама умерла, когда родилась я. Меня воспитывал папа. Поначалу все было хорошо, он отдал меня в гимназию, в Ростов. Часто ко мне приезжал погостить, но по окончании гимназии я приехала сюда. От старых ран папа сильно болел и этой весной умер. Я осталась одна. Хозяин Мустафа-паша хочет меня взять восьмой женой, но я сказала: «Если так, то я убью себя.»
За разговором я не заметил, как стало светать.
–Мне пора, Даша!
Она будто проснулась:
–Ой, мне тоже.
Мы быстро расстались, но договорились, что как стемнеет – встретимся. Я перелез забор, незаметно прошел в казарму. Богдан спал. Его сапоги были в песке, а мы вечером обувь вместе чистили. Друг охранял меня, пока я ходил на свидание.
Спать оставалось один час.
–Подъем! – крикнул дежурный.
Я взглянул на Богдана, тот уже заправлял кровать.
–Ну что, рассказывай, Дашу встретил?
– А то ты не знаешь!
–Нет.
–Ты что, не ходил за мной?
–Сам же сказал: не надо.
Я задумался. Если был он, то я его легко расколю, а вот если не он, то кто?
–Ну, свидание было у вас?
–Было.
В казарме остались только мы, все ушли на завтрак.
–Представляешь, у нее отец декабрист!
–А это кто?
Я посмотрел на него, как учитель смотрит на плохого ученика:
–Ой, деревенщина! Как это можно не знать?
–Ну, вам-то, милейший граф, должно быть все известно.
–Так все-таки это ты ветками трещал?
–Нет, не я.
Он встал с кровати и вышел. Я смотрел ему вслед и думал: «Он же из-за меня тоже всю ночь не спал».
Я шел за другом, и на душе у меня было радостно. Может, судьба специально меня сюда забросила, чтобы я здесь, вдали от родины, нашел свою любовь и спас ее от ненавистного турка. Так, размышляя, я подошел к кухне. Богдан сидел в стороне и ел кашу. Рядом стояла полная тарелка. Богдан, протягивая мне кашу, сказал:
–Прошу прощения, граф, но здесь кроме каши ничего нет, вашему сиятельству, наверное, не понравится такая еда?
–Да нет, отчего же, по утрам я могу себе позволить кашу.
Богдан молчал, ждал, когда я сам заговорю про Дашу. Мне тоже очень хотелось рассказать другу про мое свидание, и я спросил:
–Ты не все слышал, да?
–Я до графини слышал.
–Ее замуж хотят выдать насильно, восьмой женой.
–Какой?
– Восьмой.
–Ну, живут же здесь эти султаны. Николай, ее надо вытаскивать из этого гарема, пока не поздно.
–Ночью опять пойду. Только не ходи за мной. Мне неудобно, что ты не спишь из-за меня.
–Ты думаешь, что я забыл из-за кого ты здесь, – сказал он обиженно, – если бы ты со мной не пошел к барину, то сидел бы сейчас дома.
–Да… и не встретил бы Дашу.
–О, кум, да ты влюбился?
–Да, Богдан, мне тоже так кажется.
–Стройся! – крикнул дежурный.
Мы встали в строй; первым к нам подошел майор Семкин.
–Равняйсь, смирно! Тех, кого отобрали в канониры, выйти из строя!
Вышло человек двадцать, майор подал команду:
–Направо шагом марш!
Артиллерия ушла. Пехоту забрал капитан Мишин – двадцать три человека. На плацу осталось стоять восемнадцать тех, кого отобрали в казаки.
–Ну, что стоим? Не маленькие, дорогу к казакам сами найдем, пошли, – сказал Богдан.
Мы немножко построились, пошли к казакам. Увидев их издали, я сразу почуял неладное. Видно было, что они нас ждали, но почему не пришли за нами на плац, как все офицеры? Я видел, как есаул нас заметил и зашел в палатку. Это меня еще сильнее насторожило. Казаки жили в четырех палатках. По неубранной территории было видно, что дисциплина у них хромает: вокруг палаток валялись какие-то коробки, мусор, прямо на мусоре стояли казаки, все в полном составе, и приготовились к представлению. Глядя на их одежду, казалось, что они похожи на бандитов: красивая форма висела на них, как на корове, сапоги, похоже, никогда не чистили, кинжал, который должен висеть на поясе у каждого казака, висел не у всех – у некоторых были только ножны. Впереди всех стоял вахмистр Дениска Шунько, такого же неприглядного вида. В его глазах улавливалось какое-то презрение. Я узнал его: это был тот казак, которого сбил на землю своим конем Богдан. Вахмистр не сводил глаз с Богдана:
–Почему задержались? Сколько вас можно ждать?
–Мы ждали офицера! – ответил Богдан.
–Вас надо за ручку приводить, да?
Он стаял вплотную к нему и, размахивая кулаками перед лицом, орал, оскорбляя Богдана. Казаки все смеялись. Им это нравилось. Их смех еще больше подзадоривал вахмистра. У Богдана от злости выступил пот на лбу, и кум мой не выдержал:
–Руками не маши!
–Что?– продолжал орать вахмистр, краснея от злости, – что ты сказал?
Я подошел ближе и сказал:
–Он сказал: руками не маши, а то получишь, как давича на экзаменах.
Драку остановил крик есаула:
–Стоять! Вы что, салаги, страх потеряли?
–А у меня его нет!– ответил Богдан.
–Кого нет?
–Страха!
–Всем разойдись, проверка закончена,– он злобно посмотрел на нас, – за мной пошли.
Мы зашли за есаулом в палатку. Я начал первым:
–Андрюх, но он первый начал, нам что, молчать, когда он кулаками машет?
–Он – вахмистр, в званиях научись разбираться. Я скоро уеду домой, а он вместо меня есаулом будет; он, если захочет, вас до ручки доведет.