Кгб против ссср. 17 мгновений измены
Шрифт:
контент-анализ прессы – как одно из вспомогательных средств ведения психологической войны;
имитация борьбы с экономичес ким саботажем: для дела стоило бы раскручивать всю «цепочку» снизу доверху, но «тряс ли-то» конечный элемент: магазины и рядовых продавцов;
ввиду того, что целиком хоть сколько-нибудь полного офи циально заявленного плана перестройки не существовало, то бы ло необходимым введение инноваций в соответствии с пере живаемым моментом и перспективой; политическое прогнозирование;
политическое планирование, включающее составление сце нариев, исходя из своих сил и оперативных возможностей;
ситуационный анализ (в цел ом по стране, по раскладу сил в Кремле, в ключевых регионах);
выращивание разного рода структур от Ленинградского рок- клуба (4. С. 184). (со ссылкой на: (5.27. С. 2)) и до «Д емсоюза» – вплоть до выхода на уровень эффекта организационного бума, когда была уничтожена прежняя монополия КПСС, до этого санкционировавшая создание тех или иных общественно – поли тических подсистем;
создание разного рода частных охранных, детективных и ин формационно – аналитических агентств;
«уход на дно» в западные страны, заметая следы по заверше нию своей части операции, не исключая и убийство (69. С. 318);
«уход под прикрытие»: самый заметный пример – Ф.Д. Боб ков становится начальником службы безопас ности группы «Мост», но никак не первым лицом;
и, наконец, самая виртуозная составляющая всей операции, так называемая декомпозиция: «Чем выше мастерство разведчи ка, тем на большее число отдельных элементов он способен раз дробить любое мероприятие, тем к расивее у него получится мо заика, составленная из этих элементов, тем неповторимее будет ее рисунок, а значит, тем труднее будет противнику постичь все тонкости его замысла и выявить приемы, с помощью которых этот замысел будет исполнен. Умение разделить целое на части, а затем из части сотворить новое целое – едва ли не главное в профессии разведчика…» (5.28. С. 393).
Какие еще знания были в КГБ? Кое-какие мелочи. Хотя их в таких делах не бывает. Если коммунистические жрецы сужали свой кругозор, то коми тетчики знали, что им надо знать все или, по крайней мере, как можно больше, включая периферийные области знаний. Например, там учили применению техники не стандартных методов по развитию суперпамяти – широко из вестной под названием мнемотехники, быстрооб учения, скоро чтения, сновидений и пробуждения по заказу, развития образ ного мышления (5.29. С. 3). Подбор своих кадров велся в том числе и по почерку (5.30. С. 13). Сейчас это направление расши рилось и в Академии ФСБ преподают курс «Гигиена умственно го труда». Если верить открытым источникам, то сведены они в в/ч 10003, курирующие разные области (медицина, философия и проч.). У самих же чекистов есть ПДЗ: активно искать любите лей нетрадиционных подходов во всех мыслимых и немысли мых областях… (5.31) . В том числе и некая эниология (5.32).
У КГБ была просто тяга к знаниям, которыми владели дру гие, в таком случае эти сведения просто… воровались (5.29. С. 3, 5.33. С. 26). Раньше о своих возрастающих интеллектуальных возможностях говорилось тайно (как, например, в докладе ¦ Л.И. Брежневу от 6 мая 1968 г. № 1025 А/ОВ «О результатах ра боты КГБ при СМ СССР и его органах на местах за 1967 г.»: «В решении задач качественного укрепления кадров, прежде всего подразделений разведки, контрразведки и следственных Аппаратов, Комитет госбезопасности исходит из того, чтобы эти
f109 кадры по уровню своей подготовки и чекистскому мастерству были способны обеспечить в современных условиях дальнейшее совершенствование методов и средств борьбы с противником на основе нов ейших достижений социальных наук и научно-тех- ' нической мысли» (48. С. 723; 56. С. 448)). В последние годы КГБ неоднократно демонстрировал это открыто: «С именем Ю.В. Анд ропова неразрывно связаны творческое развитие ленинских принципов в деятельности ор ганов и войск КГБ, большие и важные свершения в их жизни. Под его непосредственным ру ководством была разработана и успешно осуществляется научно обоснованная, выверенная жизнью программа деятельности по обеспечению государственной безопасности страны в ус ловиях развитого социализма» (5.34. С. 3); «В Комитете разработана и последовательно осуществляется научно-обоснованная про грамма действий по защите советского государственного и об щественного строя от разведывательно-подрывной деятельно сти противника. Большой вклад в ее разработку и практическое осуществление, в одухотворение чекистской работы большеви стской страстностью внес Ю.В. Андропов» (5.35. С. 53). Так что скажем спасибо Ю.В. Андропову и В.М. Чебрикову за эту от кровенность. Теперь Лубянка не см ожет сказать: а кто его вооб ще знает, как делаются такие вещи, эти разные перестройки – мы вот не знаем и не знали… Или опять скажет, что это было бле фом?
А вот именно КГБ СССР недоработал некоторые вопросы. Юристы, по крайней мере, отмечали, что «…с воеобразной фор мой измены Родине является заговор с целью захвата власти. (…) Заговор – это наименее исследованная советскими юриста ми форма измены Родине» (5.36. С. 39). (Со ссылкой на: (5.37. С. 124)). В самом деле. Вот был у нас такой корректируемый в зависимости от развития спецслужбистской мысли документ «Свод признаков, указывающих на подготовку или проведение шпионских акций лицом из числа советских граждан», но туда никогда даже тень мысли не просачивалась: а что, если под «шпионской акцией» буд ет переворот, а если в «число советских граждан» попадет само руководство Комитета? Юристы в силу самой своей заданности довольно ограниченны; справедливости ради надо сказать, что и западные были не лучше: «…Большин ство политологов стояло в прошлом и в се еще стоит на том, что политическая наука имеет дело только с легитимной политикой в сфере государственного управления и общественной жизни. Лишь в последние годы такие области жизни общества, как со циальные беспорядки или революционные изменения, стано – рятся объектами исследования политической науки» (5.38. С. 16-17).
Были и еще недоработки, подчас их можно воспринимать с долей юмора, но стоит понимать общую атмосферу тех лет: «С конца 50-х годов и до прихода в КГБ Ю.В. Андропова в орга нах госбезопасн ости витала навязанная ЦРУ США вреднейшая концепция о том, что в нынешнее время научно-технического прогресса утратила свою ведущую роль агентура как в разведке, так и в контрразведке. Утверждалось, что место агентуры в сбо ре секретных сведений занимают т ехнические средства, добыва ние информации из открытых источников и иными легальными методами. Многие наши работники не согласны были с такими утверждениями, но кое-кем им навязывались идеи о том, что ес ли шпионы противника и действуют, то в их поиске вед ущее место должны занять информационно-поисковые (кибернети ческие) системы, буквально и примитивно истолковывались способности вычислительных машин к реализации творчески – логических функций. Надо сказать, что к середине 60-х годов эти кибернетические «за скоки «были изжиты разоблачением ряда крупных агентов ЦРУ США и других разведок» (39. С. 16- 18). А уж после наступило время, когда такие, с позволения ска зать, «теории» были названы не просто вредными, но и указано их зарубежное авторство: «Американцы до лго вдалбливали в на ши головы, что надо отказаться от агентурной работы, что чело веческий фактор вещь не важная, главное – техника, получение информации с помощью технических средств. Некоторые спе циалисты, в том числе у нас, поддались этому веянию. Да, гово рят они, действительно, можно получить огромный объем важ ной информации с помощью чисто технических средств, и тогда агентуру можно «отмести в сторону».
Но что получилось? В те же самые 20 лет, что американцы об этом шумели, они сумели создать в Сов етском Союзе очень большую агентурную сеть. Причем их агенты занимали такие позиции, которые позволяли американцам (и некоторым дру гим) получать сведения, которые они другим способом никогда бы не получили» (5.39. С. 62).
Другими схожими примерами могут б ыть подход к критерию затраты/качество (24. С. 118-120), или увлечение «красивостя ми» составления разного рода планов (84. С. 69-70).