Ключ
Шрифт:
Поднялся деревянный молоточек… И тихо-тихо опустился. Дед посидел ещё чуть, хмуро глядя из-под насупленных бровей, а затем, побросав инструмент в деревянный ящик, вышел со всем своим добром на улицу — сидеть на ступеньках невысокой лесенки.
В комнатушке стало так тихо, что показалась из норы мышь. Дёрнув носом, поведя круглыми розовыми ушками, сделала шаг, два на середину комнаты и, уже не боясь ничего, побежала по полкам, сундукам да корзинкам искать себе пропитания.
За окошком вечерело, потянуло прохладой, вернулся с улицы дед Гнат, но лишь когда загремел посудой, собирая ужин, примчавшийся из кухни поварёнок, Рокти проснулась.
Проснулась внезапно, вскочила — одеяло упало с плеч на пол. Затуманенный взгляд охватил всю комнатушку и вернулся к окну — на небосклоне сияли первые звёздочки.
— Проклятье! — Прыжком выскочив за дверь, она не слышала уже, как звал её обратно и грозился сам съесть её пайку дед Гнат.
Ей не пришлось бежать до самых покоев главнокомандующего. Она застыла как вкопанная посреди коридора, когда наткнулась на его след. Его и ведьмы. Наина была в порядке — на минуту Рокти испытала облегчение. Но потом развернулась и помчалась дальше.
Они взяли экипаж. Покидая дворец, Марк забрал с собою Рато и того, за кем весь день ходили лекари. Всё, что она могла уловить, запах старости. Запах, который невозможно перепутать ни с чем. Возницей был сам Марк. Рокти и на минуту не задержалась, чтоб увидеть, где переступали копытами кони, где стоял Марк, помогая ведьме забраться в карету, где он сделал два шага, чтобы после самому влезть на козлы. Она помчалась дальше, по следам колёс, полагаясь уже только на зрение, и скоро выбежала к южным воротам. Ими пользовались не часто, много реже, чем другими тремя, поскольку ворота вели прямо на пустоши, к череде холмов за рекой.
Там, однако, стоял непременный караул.
— Откройте! — скомандовала она, срывая, разворачивая заправленную за обшлаг охотничьей курточки грамоту. — Вот, это подпись главнокомандующего и его печать, — она сунула грамотку под нос одному, затем другому, — мне надо к нему, надо догнать его!
Двое у ворот переглянулись неуверенно. Наконец один ответил:
— Прошу меня простить… но все ворота заперты. И будут заперты до самого рассвета. — А затем веки его дрогнули, расширились зрачки, а запах, крепкий мужской дух, чуть, едва уловимо изменился. — Прямым распоряжением главнокомандующего.
— Ты лжёшь! — отшатнулась Рокти, — Ты лжёшь! — она успела сделать ещё шаг назад, прежде чем гвардеец поймал её за руку.
— Сюда, — второй открыл уже дверцу узкой и тесной караулки.
— Прости, — здоровый бугай, он вовсе не замечал её отчаянных попыток вырваться на свободу, — посиди тут до утра. Последнее, что нам нужно, так это паника во дворце.
Взвизгнув, она попыталась укусить его.
— Сука! — вскрикнул он, но, вместо того чтобы отдёрнуть ладонь, двинул изо всех сил в зубы.
На пол караулки Рокти упала, отплёвываясь своей и чужой кровью.
Вадимир выловил меня в коридоре.
Я предпочёл бы, чтоб он нашёл меня там, где мне и положено было быть, — в казармах, но задержался невольно. Рядовой, которого я не знал, но который, очевидно, знал меня, вынырнул навстречу, заглянул в одну из заброшенных классных комнат и захлопнул дверь.
— Марк взял экипаж и выехал из дворца. — Было темно, хоть глаз коли. Я не видел, с кем говорю, но зато очень хорошо слышал. Он бежал бегом, запыхался и был взволнован. Более чем взволнован. — Я не мог остановить его, не мог ничего придумать, а теперь он в городе.
Солдат схватил меня за предплечье.
— Успокойся, — Я попытался убрать руку, когда почувствовал, что ладонь его залита кровью, — ты ранен?
— Пустяки, оцарапался, — отмахнулся он. Я угадал это по движению воздуха. — Что делать? Может, надо выслать отряд?
— И открыть ворота? — я покачал головой. Потом сообразил, что собеседник не видит меня. — Нет. Ни в коем случае.
— Это главнокомандующий! — Парень отшатнулся. — Это Марк!
— Да! — рявкнул я в ответ, делая шаг навстречу. — Да, это Марк! — Схватив за плечо, я встряхнул. — Уж наверное, он сможет сам о себе позаботиться. — В последнем я, впрочем, был не совсем уверен. — А его первая задача — безопасность короля. Пойди к Алану, он скажет тебе то же самое. — В этом-то я был уверен стопроцентно.
— Хорошо. Хорошо. — Судя по интонациям, солдат смутился, но не был ещё окончательно убеждён.
— У нас уже есть отряд в городе, — сказал я. — Можно ли как-то связаться с ними? Чтобы они нашли и защищали Марка?
— Да! Нет… Не знаю. — Я по крайней мере озадачил его, и это было уже неплохо. — Связаться? Как?.. Сигналы! Световые сигналы! — Он рванулся к двери, распахнул её. Ударил по глазам, заставив зажмуриться, свет факелов. — Тучи над городом, мы воспользуемся морской грамотой и передадим послание! — Последнее он крикнул уже через плечо.
— Замечательно, — сказал я, выходя в коридор и смаргивая набегающие слёзы, — все проблемы решены, все заняты делом, — и, развернувшись, налетел прямо на Вадимира.
— Что ты здесь делаешь? — Он схватил за предплечье. Я поморщился, двинул плечом, стряхивая руку.
— Иду спать, а что?
Наверное, я что-то сделал неправильно. Вадимир отступил вдруг, посмотрев на меня внимательно, как-то по-новому.
— Спать будешь потом, — наконец продолжил он. — Потом у тебя будет куча времени, чтобы выспаться. А сейчас идём. — Он развернулся, зашагал прочь по коридору. Я поплёлся за ним. — Марк почуял что-то. Все ворота заперты. Его прямым распоряжением. Король под усиленной охраной. Жаль, — он мельком оглянулся через плечо, — что в наших рядах завелась крыса. Я думал, дружинники войдут во дворец и мы обойдёмся малой кровью. А теперь, — он толкнул очередную дверь, — а теперь малой кровью не получится. Надеюсь, хоть цепи у входа в гавань поднимут и нам не придётся годами выковыривать дворянчиков из их поместий.
Это была оружейная. Калкулюс бродил вдоль стоек, пробуя ногтем лезвия клинков.
— Ты нашёл его? Хорошо.
Я обрадовался, увидев гнома. И всё равно чувствовал себя всё более и более неуютно.
— Всё должно быть сделано быстро и тихо. — Вадимир плотно закрыл за собой дверь, привалился, скрестив руки на груди. — Иначе гвардейцы убьют нас прежде, чем мы успеем хоть что-то сделать. И тогда, — он сокрушённо покачал головой, — тогда в стране воцарится хаос.
— Об этом можно не беспокоиться. Изот позаботился о том, чтоб из его покоев никогда не доносилось и звука… Значит, ты решился всё-таки? — Гном вынул из стойки топор. Прикрыв глаза, провёл ладонью по топорищу. Будто сметал пыль.