Книга историй
Шрифт:
Теймураз поехал в Исфахан в 1110 (1661) году, а в 1112 (1663) году умертвили его; более того, избранных из людей, близких к Теймуразу, тоже убили. Тело Теймураза по приказу шаха повезли к нему на родину, в Кахетию, к внуку его Теймуразу [777] . В 1114 (1665) году, в декабре месяце, после полуночи, утром рано, на небе между востоком и югом показалась звезда с опахалом [778] ; когда она поднималась, опахало ее было вытянуто к западу; поднималась она все быстрее и быстрее и двигалась с такой скоростью до вечера, пока не минула полночь, тогда она повернула опахало и вытянула его по направлению к востоку и, двигаясь в этом направлении, достигла вечерней зари и затем исчезла. И снова в том же году, в апреле месяце, опять утром, на востоке, ближе к северу, показалась звезда с косой; коса ее была вытянута на запад; поднималась она день от дня все /650/ медленнее и так достигла утренней зари и исчезла.
777
Внука царя Теймураза звали Ираклием; это будущий кахетинский царь Ираклий I (мусульманское имя — Назар Али-хан) (1688-1703).
778
В
В 1115 (1666) году, 10 сентября, скончался царь персидский шах Аббас второй, [его царствование] было большим благом, ибо окружавшие его враги добровольно изъявляли любовь и покорность ему; кроме того, он проявлял благосклонную заботу о народе армянском. После него царствовал сын его, которого нарекли шахом Сефи по имени деда его, почему мы и называем его шахом Сефи вторым. После того как шах Сефи сел на престол, жившие вокруг вражеские племена объединились и стали совершать набеги на страну его. Сам [шах] постоянно болел и был хвор телом, поэтому гадающие на песке и другие волхвы, поворожив, сказали, что имя шах Сефи, которым его нарекли, несчастливое; не были счастливыми также день и час, когда посадили его на царский трон. Поэтому переименовали его и нарекли шахом Сулейманом и, поворожив, назначили счастливый день и снова посадили его на царский трон. И ныне он здоров и благополучен, называют и везде пишут имя его — шах Сулейман [779]
779
Далее в третьем издании следовала "История приключений еврейского племени и еврея по имени Сапета, который говорил, "Я, Христос, спаситель еврейского племени, и вот я пришел, явился, чтобы спасти их" и иных событий, которые последовали за этим".
/ 666 / ГЛАВА 57
Причины написания сей «Книги, историй», а также и памятные записи автора
Благословение, благодарение и славословие господу моему и спасителю Иисусу Христу, который дал мне, недостойному, слабому и ничтожному служителю слова, по имени Аракел, в конце века моего, на склоне лет, [возможность] заново ожить и вновь изложить и продвинуть вперед эту книгу, названную «Книгой историй», а также довести ее до завершения, что и было исполнено.
Посему, пав ниц, со слезной мольбой взываю к Нему и говорю: «Благодарю Тебя, Христос, бог мой, благословляю Тебя и святую родительницу Твою, светозарный храм и обиталище Твое Святой Эчмиадзин. господь мой и бог мой Иисус Христос, все дарованные блага — Твои и твоих ближних; Ты есть Слово и дарующий слово, [Ты есть] Письмо, и Пишущий, и все Снаряжение для письма. Будь вместе с Отцом Твоим — Создателем и /667/ Духом-украшателем благословен во веки веков всеми тварями. Аминь.
Теперь прерву речь свою и расскажу о достойных уважения и величавых людях и философах, пресытившихся искусством философии, о святых, украшенных действенными добродетелями, и да будет известно [о них] единоверцам по рождению в святой купели во Христе. И еще с великой мольбой прошу не презирать и не обвинять меня за то, что предпринял я [дело], превышающее мои возможности. Как будто надменно и дерзко, уповая на храбрость свою, предприняли мы это дело, искони превышающее возможности наши. Кроме того, повеление трижды блаженного и увенчанного Христом патриарха и воспреемника Святого Эчмиадзинского Престола владыки Филиппоса, католикоса всех армян, вынудило нас [приняться за труд сей], ибо сам многомудрый патриарх владыка Филиппос и все мудрые, добродетельные и престарелые мужи, жившие до него и при нем и видевшие все эти события и происшествия, о которых рассказано в сей «Книге историй», а именно: разорение страны армян, пленение и истребление христиан, а также оскудение и ослабление церковного порядка, утрату славы и разорение высокого и христообитаемого Престола Святого Эчмиадзина, а также и восстановление их и другие исторические события, записанные в этом повествовании, — все, что эти люди с большим вожделением и бессмертной мечтой хотели увековечить в памятных записях к сведению следующих поколений, живущих в этом веке, а также тех, что [будут жить] в грядущие годы, — они без конца просили и умоляли католикоса Филиппоса /668/ приказать кому-либо выполнить эту задачу: написать историю. Сам католикос Филиппос тоже проявлял очень большую заботу об этом деле, почему и заставлял то одного, то другого, то третьего взяться за это дело. Многих из своих учеников он уговаривал, надеясь, что кто-нибудь согласится исполнить [его просьбу]. А те, будучи сведущими, знали, как велики трудности, связанные с этим, и не взяли на себя мучений, отстранились и избежали [их]. Поэтому мне, недостойному и презреннейшему служителю слова, по прозванию Аракел, уроженцу города Тавриза, обучавшемуся у этого католикоса владыки Филиппоса, из братии светозарного престола святого Эчмиадзина, здесь же вскормленному и обученному, сюда же приехавшему на старости лет (надеюсь также, что буду погребен в землю под его сенью, дабы быть приобщенным к священнодействию, отправляемому там), — мне, несчастному и презренному, в последнюю очередь был [объявлен] грозный приказ патриарха. И я, несчастный, угодил в тенета этого дела, вырывался, подобно слабому животному, попавшему в силки и тенета и не могущему вырваться из них. Вот столько относительно сих причин.
Во-первых, как показано выше, я не смог обойти приказ патриарха, хотя и при помощи многих посредников заявлял и признавался в своей немощности, [в том], что меня не хватит на это дело.
Во-вторых, не только вынуждаемый католикосом Филиппосом, но наипаче вынуждаемый великодушным и долготерпеливым патриархом католикосом владыкой Иакобом Джугаеци, который после католикоса Филиппоса унаследовал /669/ трон патриарший, Престол Святого Эчмиадзина; и он уговаривал меня [выполнить] сей труд, который я после кончины католикоса Филиппоса забросил, поскольку дело это, как показалось мне, требовало многих усилий и трудов; поэтому я отошел и отказался выполнить его. На какое-то время дело задержалось. Затем святейший патриарх наш, католикос Иакоб, снова напомнил мне об этом, призвал меня к себе и, убедив, вторично поручил мне это же самое дело. И вот я, претерпев множество мук, кое-как собрал столько историй и изложил [их].
В-третьих, сам я, видя разорение страны армян, ослабление народа нашего и злодеяния магометан, [терзался], и сердце мое пылало от горечи и скорби, поэтому и согласился записать [все] это.
В-четвертых и более всего, ради доброй памяти у господа, ибо, видя множество преступлений и снедаемый угрызениями совести, не имея в уединении ничего из благ [мирских], я уповал на бесконечное милосердие человеколюбивого бога, не преминувшего вознаградить за чашу воды [780] , и бросил [труд свой], как лепту вдовицы, в сокровищницу господа («Взглянув же, он увидел богатых, клавших дары свои в сокровищницу; увидел также и бедную вдову, положившую
780
Марк, 9.41: "И кто напоит вас чашею воды во имя мое, потому что вы Христовы, истинно говорю вам, не потеряет награды своей"
781
См.: Иоанн, II, 1-45
Книга сия содержит историю шестидесяти лет, а также и то, что было милостью Христа найдено /671/ и было брошено торгующим [782] . А недостатки, искажения и тому подобное [вытекают] из невежества и немощности моей, за что с мольбой прошу у вас прощения. Наипаче [потому, что] выпало мне приступить к делу этому не в годы бодрой юности, а [в годы] жалкой старости, ибо я был уже стар, а также весьма хвор телом, меркнет свет очей моих, руки мои утратили твердость и дрожат, точно так же [весь я] стал немощным, и тень смерти, [которая приходит] ко всем, маячит у меня перед глазами, угроза же геенны [огненной] все чаще и чаще посещает меня. Поэтому, пав ниц к стопам вашим и призывая в качестве заступника перед вами любовь к Христу, прошу, удостоверившись, не пренебрегайте мольбой моей; взываю, умоляю, прошу, настаиваю с великой мольбой: даруйте мне милосердие Божье и Христа, Сына Отца нашего, что на небесах, и т. д. Сидите вы или стоите, прошу, не мешкая и не ленясь, сказать это; и из дарованного вами нам будет вам доля и удел в день страшного суда перед праведным судьей — спасителем Иисусом, которому честь, и поклонение, и славословие беспредельное, неумолчно провозглашаемое всеми тварями, и разумными и скорбящими. Аминь.
782
См.: Матф., 25, 27; Лука, 19, 23
/ 672 / Памятные записи книги [783]
Вечная слава неделимой и единой Святой Троице: Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь. Что дала возможность недостойному и погрязшему в грехах, нечестивому писцу дпиру Атанасу завершить книгу, изложенную недавно вардапетом Аракелом, которого теперь называют историографом Аракелом. В 1112 году нашего летосчисления (1663), в период патриаршества над всем народом армянским святейшего патриарха владыки Иакоба, из царственного города, именуемого Сузами, который нынче Исфаханом называют, уроженца Джуги, в царствование в Персии шаха Аббаса второго, в период владычества в Араратской области Аббас-Кули-хана, сына Амиргуна-хана, в тот год, когда свергли Наджаф-Кули-хана и Ереван отдали Аббас-Кули-хану. Итак, написана была книга сия в стране Араратской, в городке Карби, при покровительстве архангелов Гавриила и Михаила и всех святых, которые здесь собрались. В епархии и уделе святого Предтечи, достославной обители Ованнаванк, десницы святого Степаноса и покрывала святой Богородицы, когда настоятелем святой обители был кроткий, мудрый и смиренный архиепископ Иованнес, коренной житель городка Карби, да хранит надежно господь бог в благополучии обитель его и самого его до глубокой старости, аминь.
783
Так как памятные записи дпира Атанаса (1663 г.) и и иерея Аветиса (1666 г.) представляют интерес, мы сочли возможным поместить их в конце книги. Они были в третьем издании.
Слава Всесвятой Троице; Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь.
/673/ Благоволением и милосердием господа нашего Иисуса Христа была написана книга сия, названная «Книгой историй», в 1115 году великого летосчисления армян (1666) в столице Ереване, у врат святой церкви, называемой Катухике, попечительством, расходами и на средства вардапета Аракела, творца и создателя этой самой книги — вардапета Аракела Тавризского, который для умножения образца дал переписать сию книгу, и это — пятая книга, списанная с образца, написанного рукою самого вардапета Аракела, приложившего большие усилия и много забот, расточившего свое имущество и давшего переписать [книгу] рукою писцов — во-первых, для умножения образца, во-вторых, во имя памяти владельца. Итак, кому случится прочитать, или списать, или читать ее забавы ради — в глубине души помяните во Христе вышеупомянутого вардапета Аракела, который различными способами и всеми средствами вложил много труда в «Книгу историй» и все еще продолжает трудиться, почему умоляем помянуть в господе его, и ближних его, и всех тех, которые вложили труд в это дело. Вместе с ними умоляю помянуть во Христе и меня, презренного писца иерея Аветиса, который по повелению вардапета Аракела написал эту книгу для всеобщего пользования. Итак, те из вас, кто вспомянет нас во Христе и скажет: «господи, помилуй!», «Сын Христос» и «Отче наш, иже еси на небесех», получат тысячекратно от Христа, бога нашего, благословляемого во веки веков. Аминь. Отче наш, иже еси на небесех, да освятится имя Твое.