Княжич
Шрифт:
Если это, правда, и Коробьин из-за денег мог так легко пойти на предательство государя и отечества, то чего ему стоило из-за них же попытаться отравить какого-то Бежецкого? Ведь у него долг перед ним немалый! Но доказательств нет.
Борис Федорович встал со стула и заходил по комнате, размышляя. “Жребий или поле?
– думал он.- Конечно, поле изжило себя, но жребий здесь будет кощунством. Особенно когда кто-то, уверенный в беспомощности правосудия, готов присягнуть ложно! В правде Бог!”. Годунов подошел к столу, взял гусиное перо и, макнув его в чернильницу, твердой рукой написал на обратной стороне “столпа”: “Пусть судятся
Через неделю, судья князь Куракин зачитал Коробьину и Бежецкому волю государя, о том, что спор их должен быть решен божьим судом. Дьяк Клобуков вручил обеим срочные грамоты, в которых говорилось, что через 10 дней, с восходом солнца, они должны стоять на поле со своими стряпчими и поручниками. Местом поля был назначен заливной луг, сразу за Москвой рекой возле моста напротив Москворецких ворот Китай-города. Кому Бог даст одоление, тот будет чист. Тот, кто не вынесет боя, даже если останется жив, будет заключен в тюрьму с последующим царским наказанием: истец за клевету, а ответчик за обиду истца.
Выслушав судью, Коробьин сразу же поехал к себе домой. Он был в замешательстве. Ему не терпелось поделиться своими сомнениями с Ириной.
– Почему ты так переживаешь?
– удивилась Ирина.
– Неужели не справишься с еще не оправившимся от болезни мальчишкой?
– Ирина, а если я проиграю?- пытался оправдаться Коробьин.
– Ах, вон оно что!
– рассмеялась Ирина.
– А что же ты хотел? Ты боишься?
– Да боюсь! Если он действительно есть, - Юрий показал пальцем в небо, - то мне не сдобровать! В божьем суде не сила берет, а правое дело!
– Жаль, что ты так думаешь! В народе по-другому говорят: “Коли у поля встал, так бей наповал!” - с усмешкой произнесла она.
– А ты, я так чувствую, бить наповал уже не сможешь! Что же придумать?
Ирина задумалась. Юрий с надеждой бросал полные отчаянья взгляды на нее.
– Мы выставим вместо тебя наймита! В день поединка!
– наконец сказала она.
– Скажешь, что захворал!
Коробьину полегчало. Что-что, а где взять наемного бойца, он знал!
Шибаев Гришка никак не мог оторваться от только что вынутого из кипящего бульона, коровьего мосла, смачно хрустящего хрящами на зубах. В дверь избы постучали. Гришка недовольно положил кость на деревянную тарелку: “Кого это там принесло!”.
– Кто там?
– подойдя к двери, спросил он.
– Свои!
– ответил ему мужской голос.
Гришка узнал своего бывшего начальника Коробьина. Отодвинул засов пригласив:
– Проходи князь!
Князь, не спрашивая сел на скамью. Огляделся. На стенах избы на крючках всюду были развешаны доспехи, сабли, топоры, кинжалы и щиты.
– Пора тебе Гриша хозяйку заводить!
– посоветовал он.
– Не надо!
– хмуро ответил Григорий.
– Одна сухота от них!
– Тоже правильно!
– согласился Коробьин.
– Дело у меня к тебе есть!
Коробьин и Шибаев были знакомы друг с другом уже лет пятнадцать. Григорий, тогда пышущий здоровьем и силой сын сельского дьячка, устроился в Разбойный приказ помощником заплечных дел мастера. Им часто приходилось вместе на допросах стоять. Через два года он стал мастером.
– Говори про свое дело!
– сухо потребовал Григорий.
– На поле вместо меня выйти!
– сообщил Коробьин.
– Кто он?
– поинтересовался Шибаев.
Бойцов, хоть как-то представляющих ему угрозу, он старался обходить.
– Князь Бежецкий, мальчишка, справишься с ним легко!
– охарактеризовал ему соперника Коробьин.
– Как биться? Пешим или конным?
– Пешим!
– Покалечить или …?
– Или!
– Сколько?
– спросил Шибаев.
Коробьин снял с пояса туго набитый кошель и высыпал его содержимое на стол. Шибаев принялся за подсчет денег. Пересчитав, он поднял на него глаза:
– Здесь не хватает еще столько же!
– Помилуй Бог!
– взмолился Коробьин.
– Откуда у меня такие деньги.
Шибаев встал из-за стола якобы с намерением выпроводить гостя:
– Забирай эту мелочь, бери в руки сабельку и на поле! Разговор окончен!
Коробьин снял с пояса еще один мешочек с деньгами, и бросил его на стол:
– Возьми и подавись!
Шибаев, не заметив нанесенного ему оскорбления, пересчитал деньги.
– Считай, что предварительно договорились, - сказал он.
– За два дня до поля сообщишь мне время и место проведения поединка. Расскажи, где он живет. Мне надо убедиться, такой ли он хлюпик, как ты его описал!
Андрей выслушал приговор царя спокойно. К этому все и шло. Он отомстит злодею за все обиды. Но у него ничего нет для поля: ни оружия, ни брони. Бекман с братьями, которых он попросил быть его поручниками и стряпчими, предлагали ему свои доспехи, но Андрей отказался. Пора иметь свою броню и оружие. Хороши были отцовы бахтерцы, да только где и у кого они теперь? После выплаты части долга Коробьиным, деньги у Андрея были. Поэтому, прямо на следующий день, сразу после сообщения о предстоящем поединке, он, взяв с собой Никодима, отправился в оружейные ряды Гостиного двора.
Чего там только не было. На стенах лавок висели доспехи из металлических пластинок, наложенных друг на друга наподобие рыбьей чешуи; железные кольчуги из округлых колец; байданы и полубайданы из крупных и плоских колец. Здесь можно было купить и панцири, кольчуги, изготовленные из более мелких и тонких “плосковатых” колец, что делало их в два раза легче кольчуг. Отдельно располагались блистающие вороненой сталью и отделкой позолотой дорогие юшманы, панцири у которых на груди, спине и боковых частях среди колец имелись два или три ряда металлических пластин; бахтерцы, схожие с ними; зерцала - соединенные ремнями и кольцами металлические пластины, надевавшиеся поверх кольчуги. Самыми простым из всех доспехов был куяк, который представлял собой кафтан из плотной материи, с нашитыми на нее металлическими пластинками или частями кольчуг.