Когда мир изменился
Шрифт:
— Артефакт? Укрыт у меня в башне? — завертел головой, ровно филин, достойный чародей. — Синьорина, ваша красота откроет вам двери даже герцогского замка в любое время дня и ночи, но, мадонна миа, неужто вы не могли подождать до утра?
— Не могли, маэстро! — отрезала драконица. — Артефакт можно подвергнуть локации лишь при свете звёзд. И лишь при их соответствующем расположении. Как раз сегодня. Сейчас, если быть совсем уж точным.
— Невероятно, — проворчал синьор Гольдони. — Я, Карло Гольдони, известный и, не побоюсь этого слова, даже
— Вы, маэстро, не зря ведь стали «особой, приближённой к его светлости герцогу», — лукаво пропела Аэ. — Вы человек опытный, я бы даже сказала — бывалый. Вы уже поняли, конечно, что двери нам лучше открыть и что с нами лучше не связываться. Так что давайте поговорим, маэстро, и покончим с этим. Мы ведь, как ни крути, прервали ваши достаточно приятные, гм, занятия!..
Словно услыхав её — а, может, и впрямь услыхав! — за плечами волшебника возникла хорошенькая румяная мордашка с задорным курносым носиком и большими зелеными глазами. Из-под белого чепца падали медно-рыжие волосы.
— Марица! — всполошившись, зашипел чародей. — Куда, куда лезешь!
— А кто это? — невинно поинтересовалась девица. — Почему они тут? Когда они уйдут? Мне скучно, я хочу уже в постельку, котик!
Маэстро Гольдони тяжко вздохнул, прикрывал глаза ладонью.
— Марица, поди в опочивальню. И… ожидай меня.
— Ну вот, опять в опочивальню! — огорчилась девица, мгновенно изменив намерения. — Мне ж интересно! Я ж знать хочу, кто тут к нам ломится! Вас как зовут, синьорина? И почему вы ворвались ночью к моему котику? Уж не кроется ли тут… ой, а это кто?
— Фесс. К вашим услугам, — усмехнулся некромант, бросая быстрый взгляд на прикусившую губу от сдерживаемого хохота драконицу.
— Мммм, рада вас видеть, синьор Фесс, — Марица точно рассчитанным движением поправила волосы. — А вы, синьорита? Вы его спутница?
— Аэсоннэ, к вашим услугам, — драконица, видел некромант, едва удержалась, чтобы не фыркнуть. — Но у нас срочное дело к маэстро Гольдони. Так мы пройдём, маэстро?
— Да, конечно, — горестно вздохнул тот, кидая мрачные взгляды то на прихорашивающуюся Марицу, то на молчаливого некроманта.
Жил маэстро, что и говорить, с удобствами. Каменные полы застелены роскошными берберийскими коврами, на стенах — шпалеры тонкой работы, вокруг резные кресла, овальные столики с хрустальными подсвечниками; могучие книжные шкафы, конторка, пюпитр с раскрытым томом, где на страницах теснились непонятные диаграммы. Часть покоя отделял плотно-синий занавес; в углу — узкая винтовая лесенка вверх, где, надо полагать, и скрывалась та самая опочивальня.
Рыжеволосая и зеленоглазая Марица, облачившись в некое подобие домашнего платья, но босая и растрёпанная, однако, никуда не собиралась уходить. Трепетала ресницами, стреляла глазками в некроманта, да накручивала на пальчик огненно-медную прядь.
Господин
Зала, очевидно, служила мэтру гостиной и библиотекой; Фесс не видел никаких признаков наличия магических инструментов, снадобий или артефактов.
— Вы, синьор и синьорина, намереваетесь, кстати, возместить мне ущерб за порчу двери? — сварливо осведомился меж тем маэстро Гольдони, кривясь, словно съев лимон, при виде тех взглядов, что бросала на его незванного гостя рыжеволосая и зеленоглазая Марица.
За каковой Марицей, опасно сощурившись, какое-то время наблюдала и Аэ.
— Несомненно, — кивнул некромант. — Тем более, что сумма невелика, ибо…
— Ибо железо не цвергов, — подхватила драконица.
— Это, — нахохлися маэстро, — ещё надо доказать…
— Докажем, уважаемый, не сомневайтесь, — ласково проговорила Аэсоннэ. Неуловимым движением выхватила из неприметных ножен игольчато-острый стилет, прокрутила меж пальцев. — Вот это — и в самом деле сталь цвергов. Положите его на камень и велите вашему Гробусу лупить по клинку топором хоть с утра до ночи. Ручаюсь, ржавый топор вашего стража развалится на пятом ударе. Если не на третьем, конечно же.
— Хмм, — ещё пуще свёл брови хозяин башни. — Ну, пусть так. Хотя меня обманули! Всякий в наши подлые времена так и норовит обмишулить старого честного чародея, в поте лица зарабатывающего свой хлеб! Господа, не угодно ли вам изложить, наконец, в чём дело, что за артефакт вы разыскиваете, причём тут я и вообще, у меня…
— У вас принят некий эликсир, — ухмыльнулась Аэ, — эликсир, непосредственно связанный возможностью насладиться, гм, прелестями синьорины Марицы. Эликсир действует не слишком долгое время, принимать его особенно часто вы не рискуете, и потому…
— Хватит! Хватит! — замахал руками маэстро, красный, как рак. — Что вы себе позволяте, синьорина?!..
— Ничего особенного, — пожала плечами драконица. — Всего лишь хочу, чтобы вы поняли — мы не просто путники, не просто странники на большой дороге…
— Это я уже понял, — пробурчал маэстро Гольдони, зло кусая губу. — Так что с артефактом? Что с ним? Давайте, говорите, и покончим с этим!
— Мы разыскиваем некий камень, — проговорил Фесс. — Камень, возможно, известный вам под именем «Душа дракона».
Глазки маэстро Гольдони беспокойно забегали.
— Душа дракона? Что за ересь, что за чепуха? Всем известно, что у драконов нет и никогда не было никакой души! И вообще, причём тут я?
— «Душа Дракона» спрятана где-то в этой башне, маэстро, — лучезарно улыбнулась Аэ. — Вы же, разумеется, не имеете к этому никакого отношения — собственно, никто и не утверждает, что имеете. Он просто где-то в недрах сей башни — а как давно он там, поистине, неведомо. Может, сто лет. А, может, триста. Артефакт пропал из виду чародеев этого мира почти пять веков тому назад…