Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")
Шрифт:
— Это очень старое место, Вахаи, — сказала я.
Она встала на колени рядом со мной и поставила на огонь котелок с длинной ручкой, которым мы пользовались на лагерных кострах.
— Ты много раз бывала здесь?
Она медленно повернула голову и слегка нахмурилась, как бы стараясь придумать или подсчитать, хотя система счета у нее и ее народа была примитивной.
— Я помню, когда я была маленькой, — начала она тихим голосом с паузами, будто говорила так редко, что ей приходилось искать слова, — и моя мать помнила тоже. Мы очень давно были здесь. Это хорошее место. Здесь много мяса, а в море рыба жирная и вкусная. И еще есть ягоды, которые можно сушить. Мы собирали их после первых морозов. Это очень хорошее место, когда нет рейдеров.
— Там есть много камней. — Я указала на север. — Ты там была?
Она судорожно вздохнула и переключила все свое внимание на котелок. Несмотря на ее явное нежелание отвечать, я продолжала расспросы. Было что-то в ветре и воде, штурмовавших нас, что
— Что там за место, Вахаи?
Она чуть заметно дернула плечом и испуганно отвернула голову.
— Вахаи! — Я и сама не знала, почему настаиваю на ответе, но чувствовала, что должна получить его.
— Это странное место. — Она запиналась то ли от страха, то ли ее тупой мозг не мог подобрать слов. — Утта однажды ходила туда, когда я была еще девочкой. Она вернулась и сказала, что это место Власти, оно не для тех, кто не из Мудрых.
— Место Власти, — повторила я задумчиво. Но какой Власти? В некоторых местах этой несчастной страны были омуты зла, оставленные живущими там или проходившими мимо Тенями, а были и бастионы, в которых такие, как я, могли найти поддержку и помощь. А если развалины в этом далеком от центра страны месте похожи на те убежища голубых камней, может ли посещение их укрепить то, чего я достигла? Но руины слишком далеко, и вряд ли рунные чары позволят мне идти туда. Время от времени я делала эксперименты, чтобы узнать, как далеко я могу отойти от племени, и расстояние это оказывалось небольшим. Допустим, я уговорю кого-нибудь сопровождать меня хотя бы только до границы того места, раз уж они боятся подойти близко, удлинится ли мой невидимый поводок настолько, чтобы я могла исследовать то место? Но если это жилище Теней, мне нечего и думать идти Туда с моей хилой защитой. Как жаль, что Утта не оставила никаких записей о своем пребывании в племени. Но если бы даже она и начала такой отсчет, за столько лет все было бы похоронено. Живя среди людей, которые отмечали лишь немногие события, она, без сомнения, утратила свою меру времени. Я подумала о двух загадочных свитках в сундуке Утты. Может, они как раз из этой цитадели на мысе? А что, если эти руины и есть те самые, что я видела во сне? Свитков два, а я использовала только один, когда видела мага, открывавшего ворота. Нет ли в другом свитке какого-нибудь секрета, который даст мне то, что я хочу — свободу? Меня охватило нетерпеливое желание произвести такой опыт снова — постараться увидеть сон и взять из него нужное знание. Но я призвала в помощь крепко вколоченную в меня дисциплинированность. Хотя я была почти уверена, что Вахаи нелюбопытна и тугоумна, но такое сновидение может вызвать человека из его тела в пространство, а я не хотела иметь свидетелей.
Я употребила тот же прием, что и с Айфингом — приготовила с помощью трав Утты приятный напиток. Вахаи удивилась, что я угощаю ее такой роскошью, и я упрекнула себя, что не сделала этого раньше. Надо сделать что-нибудь для нее, и сейчас самый подходящий момент. Когда она уснула, я соткала для нее сонные чары, которые дадут ей радость, какую она желает, и оставят эту радость в ее мозгу. Затем я наложила чары на нашу дверь, чтобы никто не вошел, разделась, прижала второй свиток к груди и уткнулась лицом в его верхний конец, открыв свой мозг. Снова хлынула волна, непонятная, слишком запутанная для меня. Если бы я имела время разобраться в ней, я, вероятно, получила бы очень многое, но я была в положении человека, перед которым высыпали груду драгоценных камней и велели за короткое время выбрать камни одного вида, так что мне пришлось торопливо выбирать все изумруды, откидывая в сторону рубины, сапфиры и перлы, такие прекрасные, что я жаждала иметь их. Мои «изумруды» я выхватывала то здесь, то там. Эти кусочки и обрывки оказались для меня, когда я проснулась, неизмеримо дороже любых драгоценностей.
Я спрятала свиток в контейнер и оглянулась на Вахаи. Она лежала на спине и улыбалась. Я ни разу не видела такой улыбки на ее тупом лице. Когда я накинула плащ на свое дрожавшее тело и вытянулась, чтобы подкинуть дров в очаг, я снова подумала о том, что можно сделать для моей компаньонки. Небольшие чары могут дать ей возможность видеть хорошие, счастливые сны каждую ночь до конца жизни. Для того, кто хочет от жизни большего, чем спать и видеть сны, такой подарок стал бы проклятием, но сны для Вахаи, по-моему, будут благом. Я еще подкрепила свои мысленные приказы и сработала чары, а уж потом вернулась к тому, что должна была сделать этой ночью. Мои «изумруды» оказались истинным сокровищем. Как я и знала с самого начала, магия Утты была ближе к природе, чем к учению Эсткарпа, и ее связывающие руны были делом крови. Но, при некоторых обстоятельствах, кровь можно аннулировать кровью же. Это болезненно и, возможно, опасно для меня, но я решила попробовать этот путь.
Я развернула циновку с рунами и провела рукой по тусклой поверхности. Руны вспыхнули. Затем я взяла длинный нож и воткнула его острие в вену. Из руки ударила сильная струя. Я взяла жезл, который обнаружила при первом осмотре сундука, обмакнула его кончик в кровь и аккуратно перекрасила каждую руну. Они перестали блестеть и потемнели. Несколько раз мне приходилось вводить нож поглубже, чтобы вышло больше крови. Закончив, я приложила
Так были разбиты чары, но сама я после этого была в таком скверном состоянии, что не могла уйти ни в этот день, ни на следующий. К тому же, надо было предпринять некоторые меры предосторожности, чтобы ни одна собака в лагере не унюхала мой след и не пустилась в погоню, когда меня хватятся. Вахаи встала на рассвете довольная и с обычной сноровкой принялась за свои обязанности, а на меня почти не обращала внимания, кроме тех случаев, когда подавала мне еду. Нашему одиночеству способствовал также туман, окутавший, словно облаком, наши руины, так что все сидели по своим палаткам. К вечеру мне стало лучше, и я уже могла двигаться, хотя и с трудом. Я замялась подготовкой к бегству Мысль о развалинах на мысе крепко засела в моем мозгу. Утта была там, сказала, что это место Власти, и предупредила племя, чтобы не ходили туда, но она не сказала, что это злая Власть. Если я спрячусь там, то избегну преследования, и они припишут мое исчезновение действию магии и побоятся искать меня с собаками и следопытами. Я как-нибудь снова укроюсь и буду ждать хорошей погоды, чтобы снова пуститься в путь на запад. Пока я разбиралась в имуществе Утты, я размышляла о том, что все оказалось к лучшему, что я вышла благополучно из этого приключения. Конечно, я не получила обратно всего того, что потеряла из-за сотрудничества с Дензилом, но все-таки знала достаточно, чтобы не представлять угрозы для своих близких, и теперь могла спокойно вернуться в Долину. Я приготовила небольшой пакет целебных трав и все, что нужно для чар, которые могут потребоваться для защиты в пути и, когда Вахаи легла спать, я собрала запас пищи, взяв то, что долго не портится и дает наибольшую силу и энергию при наименьшем объеме. Но с севера пришел шторм и бушевал три дня. Завывания ветра напоминали зовущие голоса, так что мы с Вахаи тревожно переглядывались, держась поближе к огню, в котором горели последние запасы топлива и немного трав. К концу третьего дня ветер утих. Вскоре послышалось царапанье в дверное полотнище. На мой оклик появился Айфинг. Он принес охапку топлива, вынесенного морем на берег, и рыбу с серебристой чешуей, при виде которой Вахаи радостно засопела. Освободившись от этих припасов и стряхнув снег со своих тяжелых мехов, Айфинг посмотрел на меня.
— Ясновидящая… — начал он. Он запнулся, не зная, как выразить свою просьбу. — Взгляни, какие дни ожидают нас. Такой шторм иногда приводил рейдеров…
Я взяла доску, и он присел на пятки в ожидании. Я спросила его, каков внешний вид корабля, которого она опасается, и его неуверенное описание дало мне мысленный образ салкарского корабля, какие я видела в детстве. Я подумала, что эти другие морские волки, возможно, той же крови, что и салкары. Держа в уме это изображение, я закрыла глаза и повела пальцами по доске. Пальцы быстро дошли до конца красной линии, спустились по золотой, а на третьей, зловеще-черной, остановились, как будто застряли в ямах. Я взглянула. Они закрепились так близко от верха линии, что я испуганно закричала:
— Опасность! Великая опасность… и очень скоро!
Он выскочил, не закрыв за собой дверное полотнище. Я отбросила доску и бросилась к двери. В начинавшихся сумерках я видела, как он идет между стенами развалин, время от времени останавливается у некоторых опущенных полотнищ и выкрикивает предупреждение. Скоро все пришло в движение. Слишком поздно! Айфинг неожиданно покачнулся и упал навзничь, выхватив меч, которым уже не сможет воспользоваться. Топор ударил его между шеей и спиной и взял его жизнь. Метательный топор — это тоже салкарская штучка. Айфинг еще падал, когда между низкими стенами собралось множество Теней. С другой стороны лагеря донеслись крики: видимо, рейдеры ворвались в некоторые палатки. Я повернулась к Вахаи, хватая приготовленный мною мешок.
— Беги! Рейдеры!
Она стояла и смотрела на меня с самым глупым видом. Я набросила на нее плащ, повернула к двери и вытолкнула перед собой. Упряжные собаки были выпущены из их общей конуры в центре лагеря и сражались теперь вместе с хозяевами. Я толкала и дергала Вахаи, понуждая ее идти со мной к северу. Некоторое время она шла, но потом вдруг резко закричала, как бы проснувшись, и оттолкнула меня. Прежде, чем я успела снова схватить ее, она уже бежала обратно, к центру свалки. Я оглянулась. Будь я такой, как Утта, с ее природными силами, я, наверное, смогла бы помочь племени, но от меня им не было никакого толку.