Колодец бесконечности. Неучтенный ключ
Шрифт:
Шелест листьев звучал, как мамина колыбельная и ближе к середине ночи Малкольм уже начал клевать носом. Он подбросил дров в огонь и пошел будить Дугласа.
– Даг, – прошептал он. – Просыпайся, твоя очередь.
Дуглас что-то буркнул и повернулся на другой бок.
– Твоя очередь сторожить, – настойчивее зашептал Малкольм.
Вдруг свет от костра выхватил из тьмы тень. Малкольм насторожился и услышал, как беспокойно заворчали батлаки. Их ворчание усиливалось. Во тьме леса он увидел пару горящих желтым огнем глаз и вспомнил тварь, что напала на него в канадских
Глава 5. Мы здесь не одни.
Он обхватил рукоять "Тени" и поднялся.
– Мэл, ты чего, – пискнул Дуглас. – Я проснулся.
– У нас гости, – сказал Малкольм сквозь зубы и перешагнул через друга.
Из леса на них смотрело больше дюжины страшных желтых глаз. Дуглас присмотрелся и ахнул.
– Стой, глупец, – зашептал он.
Батлаки боялись огня, но того, что скрывалось в лесу, они боялись еще больше. Испуганные животные, бормоча, подошли к спящей Санаре. Из леса вышел самец и громадой своего тела загородил жеребят. Надрывно урча, он теснил семейство к лесу.
Санара проснулась от этого шума и заметила Малкольма, который стоял в пяти ярдах от костра. Его наручи ярко горели, освещая дальний край поляны. С пальцев левой руки на землю падали огненные капли. Из леса медленно выходили похожие на волков животные, но крупнее и свирепее, одним видом внушая ужас.
– Батлаки не убежали, значит, мы окружены, – проговорил Малкольм. – Санара, Дуглас, на вас фланги.
Его последняя фраза прозвучала, как команда хищникам, и два волка бросились вперед. С рук Малкольма сорвались огненные шары. Оставляя за собой мерцающие дорожки, они устремились в полумрак. Один из нападавших хищников перевернулся в воздухе и отлетел назад. Больше он не поднялся. Другой свалился, как подкошенный, но еще дышал. Он заскулил и медленно стал отползать к сородичам.
За спиной Малкольм слышал шум и возню. До него донеслись звуки электрических разрядов, треск и шипение.
– Сколько? – спросил он, не оборачиваясь.
– По два на каждого, – ответил Дуглас.
Тут же на него бросился злобный хищник и Дуглас отскочил в сторону, выставив вперед руку. Луч света вырвался из его ладони и пробил злобной твари грудь. Бездыханное тело бестии упало в яму с костром. На мгновение тени сместились.
Санара прочла менталу, и шерсть чудовища вспыхнула как факел.
Она видела, как грозный хищник бросился на батлаков, в порыве ярости и страха. Папаша-батлак сбил его в полете ударом задних копыт. Кувыркаясь, как тряпичная кукла, волк улетел во тьму леса и не вернулся.
На поляну перед Малкольмом вышел зверь – матерый хищник.
“Вожак! – думал Малкольм, вспомнив любимый вопрос Дугласа. – Где вас таких откармливают?”
– Господи! – раздался возглас Дугласа. – Ну, куда уже больше-то?
– Следи за своими, – буркнул, не оборачиваясь, Малкольм.
Злобный хищник опустил голову. Шерсть на его загривке стояла дыбом; здоровенные клыки торчали из приоткрытой пасти. Зверь повернул голову, изучая противника. Он высунул язык, с которого медленно стекла слюна и упала в траву.
Малкольм смотрел, не отрывая взгляда.
Вожак резко рыкнул и бросился в атаку. Стая разом хлынула следом. Малкольм сделал шаг назад, убрал "Тень" и тут же с его рук скользнули огненные кнуты. Замах и выброс. Вожак пригнулся, кнут распорол ему переднюю лапу. Матерый резким прыжком ушел в темноту. Малкольм закрутился юлой, нанося удары кнутами направо и налево; промах и смертоносные когти чиркнули его по бедру; удар кнута и свирепый враг, скуля, уползает в полумрак. Руки чувствовали, как удары достигают цели. Взмах кнута, уход и лязг смертельной челюсти; удар наотмашь и снова уход. Руки работали как пропеллеры. Огненные кнуты с треском прорезали воздух.
Огненный шар, выпущенный Дугласом, задел плечо Малкольма и разнес голову хищника, прыгнувшего из темноты. Санара увидела, что два небольших волка, возможно молодняк, напали на жеребенка батлака, и бросилась на помощь.
Напор хищников ослабевал, их осталось мало, но Малкольм ждал, когда же вновь появится вожак, и боялся, он чувствовал, как силы покидают его. Наручи не всесильны, это он помнил. Вожак появился неожиданно и напал на Дугласа. Хищник подобно черной молнии, вырвался из темноты и бросился вперед. От неожиданности Дуглас упал на живот, острые, как серпы, когти, чиркнули его по ягодице. Он заорал от боли.
Малкольм краем глаза заметил бросок матерого и стал приседать и поворачиваться одновременно, расставив руки в стороны. Когда он встал, вожак и еще один из стаи лежали на земле бездыханными.
Все закончилось, так же неожиданно, как и началось.
На поляне, где Малкольм танцевал страшный танец, лежали раненые и убитые хищники. Санара ходила во мраке, шептала менталу, и туши поверженных хищников вспыхивали желтым пламенем. Поляна походила на жуткий праздничный пирог с множеством зажженных свечей. Она подошла к костру, в ее глазах застыли слезы и запоздалый страх.
Тихий голос Дугласа привел ее в чувство.
– Санара, помоги мне, – прохрипел он. – Кажется, я умираю.
Дуглас тянул правую руку к ней, левой – пытался нащупать разорванную ягодицу, из которой торчали два крючковатых когтя. Санара бросилась к нему.
– Лежи, не шевелись, я сейчас.
– Постой, – прохрипел Дуглас. – Я хочу тебе кое-что сказать.
– Конечно, милый, позже, – ответила она, сбегала за сумкой и вновь склонилась над ним.
Дуглас картинно уронил голову и руку на траву.
– Без театральщины, милый, все будет хорошо, – зашептала Санара. – Потерпи.
Двумя резкими движениями она вырвала когти. Дуглас взвизгнул.
– Тебе легко говорить, – неожиданно бодро пискнул он. – Не в твоей . . . ОЙ!
Санара стала сыпать желтый порошок из бумажного пакетика на раны Дугласа.
– Холодно.
– Терпи, будет как новая, даже лучше, – шептала Санара.
Одной рукой она придерживала Дугласа, чтобы не дергался. Малкольм сидел напротив них и смотрел в землю отрешенным взглядом. Запах горелой шерсти и плоти стоял над поляной тяжелым, невидимым туманом.