Колыбельная для брата
Шрифт:
А что было делать? Кирилл глянул с бугра на парусник, там на кормовом флагштоке слабо колыхался оранжевый флаг «Капитана Гранта». На ходу флаг поднимают под гафель грот-мачты. Если сейчас отсидеться за мысом, потом как поднимать этот флаг? «Зря, что ли, его шили?» — чуть не сказал Кирилл. Но не сказал, только переглотнул. Какое он имеет право так говорить? Он что, храбрее всех? У него коленки дребезжат при мысли о выходе из-за мыса.
«Почему же он всё-таки рыскает на волне? Хорошо хоть, что всегда в одну сторону».
— Какие мы дружные, — вдруг проговорил Валерка Карпов. — Даже боимся все вместе.
Он был маленький, похожий на воронёнка. Не насмешливый, а сердитый.
И тогда Саня Матюхин заговорил снова:
— Давайте бояться на ходу. А то пока здесь сидим, те голубчики могут поджариться…
Кириллу показалось, что все вздохнули с облегчением. И он спросил:
— А как пойдём? Ветер в лоб.
— Сперва на Каменный остров, а потом будем вырезаться на Совиный мыс. Ещё короткий галс — и на месте.
«Легко сказать», — подумал Кирилл, а Дед подал голос:
— У Каменного острова гряда. Забыли? А дальше — отмели, остров не обойти.
— Есть проход, — сказал Саня. — Вот здесь… — Он нагнулся, отыскал в траве плоский камень, подобрал несколько сухих шишек. Раскидал их цепочкой. — Вот остров, а вот первый камень. Тут ещё бетонный блок. Можно проскочить, если рассчитать.
— Поворот оверштаг прямо в проходе? — спросил Алик. — Если зависнем, левым бортом нас хряпнет о камни.
«Если не зависнем, тоже может хряпнуть, — подумал Кирилл. — Волной снесёт…»
— Может, хряпнет, а может, и нет, — сказал Саня.
Юрки посмотрели на него и, не глядя друг на друга, стали спускаться к «Капитану Гранту».
— А если сперва вдоль нашего берега идти, а потом вырезаться на Совиный? — предложил Валерка.
— До завтра проколупаемся, — ответил Саня.
А Дед наконец сказал:
— Не имею права, ребята… Не имею права выходить с вами в такой свистодуй…
— Не на прогулку же! — громко удивился Алик. — Там же люди! Как это не имеешь?
А Саня спокойно предложил:
— Мы тебя свяжем и скажем, что пошли без разрешения.
— Болтун, — грустно сказал Дед. Посмотрел на Кирилла и тихо спросил:
— Поведёшь?
— Я? — испугался Кирилл.
— Мне при такой качке не устоять, нога разболелась. Да и рулевой из тебя лучше, чем из меня. Чего уж там…
Вот тогда Кириллу стало по-настоящему страшно. Холодно даже. Будто ветер повеял осенью. Кирилл нагнулся и начал зябко растирать ноги от щиколоток до колен. Он тёр, тёр и на Деда не смотрел. А Дед ещё тише сказал:
— Надо, Кир…
Кирилл выпрямился. Страх не отпустил его, но стало спокойнее. Что делать, раз надо? Кирилл кивнул и, скользя кедами по сухим иголкам, стал спускаться к стоянке. Он даже не понял, что обманывает себя: не понял пока, что решение принял не кто-то другой, а он сам.
Дед громко крикнул с бугра:
— Проверьте спасательные жилеты! А на Митьку наденьте второй круг!
На карте страны нет Андреевского озера совсем, а на карте области оно кажется маленькой синей запятой. Но от этого не легче тому, кто идёт по озеру в штормовой ветер.
В длину озеро около семнадцати километров, а в ширину очень разное — от километра до пяти. Оно разлито среди отрогов старых гор, здесь много островков, заливчиков. В заливчиках удобные стоянки. Но какой смысл думать о стоянках, если путь лежит через открытую воду, где пенистые гребни и нестихающий свист?
Как ни крути, а «Капитан Грант» — шлюпка. Хотя и перестроенная, укрытая с носа палубой, но всё равно шлюпка. Случалось, что на шлюпках переплывали океаны. Но случалось и другое (гораздо чаще): шлюпки переворачивало ветром послабее, чем нынешний, и в заливах поменьше Андреевского озера…
Всё это знал нахмуренный и молчаливый экипаж «Капитана Гранта», когда выводил свой корабль из-за мыса.
Верхние паруса поднимать не стали. Поставили кливер, стаксель, бизань. Уже на ходу Алик и Саня подняли тяжёлый грот. Вздёрнули под гафель флаг.
Оконечность мыса с одинокой сосной ушла за корму, ветер навалился на парусину, в левый борт ударил гребень. Следующий вал приподнял парусник и почти положил направо.
— Экипаж — на открен, — негромко и быстро сказал Дед.
И началось…
Если бы верхушка грот-мачты оставляла в небе след, это была бы извилистая линия, которая в учебнике геометрии называется «синусоида». То выпрямляясь и чуть кренясь налево, то валясь на правый борт, «Капитан Грант» шёл при боковом ветре к Каменному острову, и клотик мачты выписывал зубцы длиной в шесть или семь метров.
Кирилл стоял, цепляясь босыми ступнями за решётчатый настил. Когда парусник валился вправо и казалось, что это уже всё, Кирилл машинально переносил тяжесть на левую ногу, словно так можно было выпрямить «Капитана Гранта». Помедлив, судно выпрямлялось. А потом опять…
Кирилл понимал, что, если во время большого крена резко усилится ветер, парусник может не встать. И он стискивал штурвал, ожидая шквала и готовясь немедленно привести судно бушпритом к ветру…
Но шквалов не было. Ветер — душный, плотный, горький от дыма — дул очень сильно, однако без порывов. И валы, бурля верхушками, катились ровно. И в конце концов (не известно только, скоро или не очень скоро) Кирилл понял, что корабль держится и экипаж тоже держится. Такая погода была по плечу «Капитану Гранту». Он резво бежал, оставляя на склонах волн кипящий след, и не пытался уйти с курса.