Комедии

Гольдони Карло

Панталоне. Да, вертушка, да, я тебя люблю… но язык у тебя…

Арджентина(ласково). И вы сделаете мне удовольствие.

Панталоне. Какое?

Арджентина(как выше). Вы примете синьора Оттавио.

Панталоне. А какое тебе до этого дело?

Арджентина(кокетничая). Да, его примет мой дорогой папа.

Панталоне. Ты мне говоришь «папа»?

Арджентина. Папа любит свою малютку.

Панталоне.

Да, я тебя люблю.

Арджентина. И вы его примете.

Панталоне. Зачем?

Арджентина. Его примет дедуся, примет.

Панталоне. Теперь уже дедушка?

Арджентина. Хороший дедуся.

Панталоне. Да перестанешь ли ты называть меня дедушкой!

Арджентина. Хороший дедусечка, красивый папа, очаровательный хозяин, который так любит меня. А вот и синьор Оттавио. Входите, входите! Синьор, ради вашей Арджентины вы должны его принять. О! Посмотрите, кто может сказать, что он не любит меня! Не правда ли, синьор, вы меня так сильно любите, что из-за любви ко мне вы его примете. Дорогой папа! Вы же его примете! (Уходит.)

СЦЕНА 5

Панталоне, потом Оттавио.

Панталоне. Ну вот! Говори, что хочешь! Она меня околдовала, я робею и не знаю, что сказать. Характер у меня горячий, чуть что — выхожу из себя, а с ней я, как ягненок, А вот синьор Оттавио. Она его пустила, и он тут как тут. Что-то очень уж она предупредительна к этому синьору Оттавио. Не потому ли, что Фламминия в него влюблена? Кто знает, может быть Арджентина хочет выдать замуж моих девчонок, рассчитывая, что потом я женюсь на ней? Ну, что же, неплохо придумано! Мне бы и самому хотелось. Ведь она права, когда говорит, что я старик, когда называет меня папой и дедушкой. А все-таки она любит меня. Я это знаю!

Оттавио(входит). Ваш покорный слуга, синьор Панталоне.

Панталоне. Мое почтение, синьор.

Оттавио делает жесты удивления в ответ на холодный прием Панталоне.

Вам угодно приказать мне что-нибудь?

Оттавио. Нет, синьор. Я приехал сюда купить землю. Для развлечения осматриваю деревню.

Панталоне. Желаете купить землю? Разве здесь можно купить? Кто захочет продать? По правде говоря, я тоже мечтал прикупить землицы, но, насколько мне известно, здесь никто ничего не продает.

Оттавио. А мне уже предлагают. Были бы наличные в шкатулке, за предложениями дело не станет.

Панталоне. С вашего разрешения, смею спросить, вы приобрели земли на большую сумму?

Оттавио. Нет, так пустячок! Всего на сто тысяч дукатов.

Панталоне. Скажите! Сто тысяч дукатов пустячок! (Про себя.) Ну и хвастунишка!

Оттавио. Должен сказать, что поместье мне не очень понравилось.

Панталоне. Как не понравилось? Ведь Местре сейчас — это маленький Версаль. [21] Там начинается канал Мальгера, он орошает всю местность и течет дальше через Теральо

до самого Тревизо. Вряд ли вам найти в Италии и за ее пределами пригородное место, более обширное, более привлекательное, более посещаемое. Тут целыми рядами тянутся виллы, там — городские дворцы знатных людей. Общество блестящее, балы умопомрачительные, праздники необыкновенные! С утра до ночи проносятся носилки, почта, экипажи, лошади, лакеи — непрерывный прилив и отлив! Я удалился от этой сутолоки, так как люблю уединение. Кроме того, мне известно, что в Местре обделывают всякие делишки, сорят деньгами, веселятся во-всю, а тамошние жители отличаются хорошим вкусом, богатством и любезностью, которые могут сделать честь родине, народу и самой Италии.

21

Местре сейчас — это маленький Версаль. — Речь идет о местечке Местре, откуда в настоящее время начинается плотина, тянущаяся до Большого Канала в Венеции.

Оттавио. Мое поместье стоит больше, чем Местре и Теральо вместе взятые.

Панталоне. У вас есть поместье? Я никогда об этом не слыхал.

Оттавио. И даже не одно! Но есть вещи, о которых я умалчиваю. Терпеть не могу кичиться своим богатством.

Панталоне. И титулы, наверное, есть?

Оттавио. Есть и титулы, есть и поместья; у меня есть решительно все, чего только можно пожелать. Но не будем говорить об этом. Я здесь, как я уже говорил, по делу и пришел осмотреть вашу виллу.

Панталоне. Вы увидите лачугу, берлогу, домишко бедного человека. У меня поместья нет и роскоши нет.

Оттавио. Каждый должен жить по своим средствам. Я недолюбливаю хвастунов.

Панталоне. Синьор, сразу видно, что вы очень скромны и хвастать не любите.

Оттавио. Нет, конечно! Вы знаете, к моему ежедневному обеду может притти каждый, кто захочет, но я никого не приглашаю.

Панталоне. Я тоже: к обеду никого не приглашаю.

Оттавио. Очень хорошо делаете. К друзьям идут без приглашения.

Панталоне. Да, когда надеются плотно поесть. Ну, а у меня с едой плоховато.

Оттавио. В деревне не полагается пышных приемов. В деревне все сойдет.

Панталоне. В деревне, как вы изволили сказать, принимает тот, кто может. У меня же денег нет, и я приемов не устраиваю.

Оттавио. Но здесь все сойдет.

Панталоне. В деревне тоже надо есть.

Оттавио. А вы сами разве не едите?

Панталоне. Ем, но мало.

Оттавио. Хорошо делаете. Обильная еда вредна для здоровья.

Панталоне. Я и моя семья привыкли к скромному столу. Кто любит хорошо поесть, тому у нас будет трудновато.

Оттавио. Я ем обыкновенно очень мало.

Панталоне. Но раз каждый может к вам зайти пообедать, значит стол-то у вас богатый?

Оттавио. Это для других. Я люблю сорить деньгами, люблю угощать. Но сам я в пище неприхотлив: суп, пулярка, два кусочка печенки, немного жаркого — вот и все.