Конец цепи
Шрифт:
С тем искренним дружелюбием, какое только существует в тени огромной катастрофы.
У глав государственных администраций по всему миру непрерывно звонили телефоны, и везде сообщение было одним и тем же.
«Сценарий ноль» вступил в силу.
И повсюду то же послание расходилось далее, в более высокие круги, и автомобили стояли наготове, и будились семьи, и машины втайне ехали через столицы к подготовленным к отлету самолетам.
А времени оставалось в обрез.
Не прошло и двух суток с тех пор, как пришла
Президенты и премьер-министры могли взять с собой небольшую группу из членов семьи и сотрудников, и те, кто вошли в нее, считались победителями, а остальные проигравшими, не зная об этом. И по-тихому собирались наиболее важные документы, требовавшиеся для «дистанционного» управления страной, и их упаковали вместе с игрушками, фотографиями и всем прочим, что могло пригодиться, и сейчас это лежало в багажниках автомобилей и в сопровождавших их грузовиках и на высокой скорости ехало к месту назначения.
А вдалеке виднелся дым костров.
Везде они оставляли дома, и друзей, и сограждан, и заразу, которая отказывалась останавливаться.
И сейчас их ждала жизнь на корабле.
В одиночестве и в изоляции от всего остального мира.
И все были ужасно напуганы и опечалены.
Такую цену им приходилось платить за возможность выжить в царившем на Земле кошмаре.
Альберт уже сидел в автомобиле, когда у Лео состоялся разговор с газетой.
Он пытался дозвониться до редакции с тех пор, как они проснулись, но никто не брал трубку. И он оставил сообщение, но ему не перезвонили, хотя прошло по крайней мере два часа. И он прекрасно понимал, в чем дело.
Знал ведь, как все выглядит в редакции.
Там сейчас явно творился настоящий кавардак, и он даже мог представить себе, какой гул стоял от телефонных разговоров, наверняка проходило одно импровизированное совещание за другим, и непрерывным потоком поступала информация, которую требовалось немедленно сортировать и превращать в статьи, прежде чем конкуренты успеют выложить в Сеть то же самое. Они делали наиважнейшую работу на планете. Прежде всего, с их собственной точки зрения, и это ощущение позволяло им не поддаваться страху и чувствовать себя неуязвимыми, словно они не были частью мира, а только рапортовали о нем, как будто просто стояли в стороне и никогда не смогли бы умереть. Точно как Кристина не могла, пока внезапно с ней это не случилось.
И он знал, что сам далеко не в приоритете. Мир настойчиво катился в пропасть. И это было чуточку важнее, чем позаботиться о каком-то практиканте, сидевшем на мели где-то в Европе.
Поэтому, когда ему наконец позвонили, он постарался быть кратким.
Зажал телефон между ухом и плечом, в то время как пальцы одной руки находились на считывающем устройстве для кредитки, поскольку он расплачивался за автомобиль, а в другой он держал тонкий пакет с завтраком, который скорее мог увеличить у них содержание сахара в крови, чем насытить желудки, но сейчас было
Он начал говорить, как только находившийся на другом конце линии редактор представился.
– Франкировальная машина, – сказал он. – Вы отследили ее?
И в ответ услышал «нет».
И потом последовало продолжение, но Лео перебил собеседника, не слушая его, не имел времени знакомиться с причинами и принимать извинения, и почти не сомневался, что тот, с кем он разговаривал, настроен примерно как он.
Все не могло закончиться здесь. Это был его долг перед ней.
– Я отправлял фотографию, – сказал он. – Она где-то у вас, проверь в редакции Кристины, мы нашли конверт, еще один, хотя какая разница. Я думаю, происходящее имеет отношение к Вильяму. За нами охотятся. По-моему, все из-за конверта, кто-то преследует нас…
С другого конца линии его перебил раздраженный голос:
– Лео? Милый?
Он замолчал.
Как бы с задержкой услышал собственные слова.
Сообразил, что понять его было совершенно невозможно.
Не лучшее качество для журналиста.
– Ты можешь послушать меня всего десять секунд? – спросил голос.
– Извини. Ради бога. Пожалуйста, – сказал Лео.
А потом он слушал, а его собеседник говорил.
Внезапно франкировальная машина стала абсолютно не интересной.
Прошло не более секунды, прежде чем дверь их взятого в аренду автомобиля открылась и Лео сел на пассажирское сиденье, бросил свой пакет назад и одним движением накинул на себя ремень безопасности.
– Поехали, – сказал он.
Альберт сидел за рулем и мгновенно среагировал.
Он позволил себе расслабиться, все еще уставший после всего нескольких часов сна, и сейчас посчитал, что очень глупо поступил, сделав это. Пожалуй, кто-то выследил их, возможно, кредитка Лео включила где-то сигнал тревоги, и он завел мотор, задним ходом выехал с парковки и ждал наихудшего.
– Что произошло?
– Ничего, – ответил Лео. – Или совсем наоборот. Нам на юг.
Альберт посмотрел на него. Что теперь?
А Лео сидел прямо на своем сиденье. Пыхтел от возбуждения, полный энергии, появившейся неизвестно откуда, и, похоже, не знал, куда ее применить. Взял себя в руки и попытался привести в порядок мысли, чтобы они, по крайней мере, не толкались, когда дойдут до рта.
– Разговор, – сказал он. – Разговор Вильяма. Когда я и Кристина были на крыше, он позвонил и чуть не сорвал эфир.
– Да?
Альберт направил машину к перекрестку, назад на автостраду.
И услышал, как Лео перевел дыхание рядом с ним.
– Они отследили его, – сообщил он. – Я знаю, где он находится.
Молодой пилот сидел в своем вертолете и бросал взгляды вниз на черную «ауди».
Он делал круг за кругом. Боролся со своими чувствами, с одной стороны, был обязан выполнить приказ и сделать свою работу, а с другой, болезненное беспокойство отказывалось покидать его, как бы постоянно напоминая, что правильно, а что нет.