Конец цепи

Олссон Фредрик Т.

Жанин сказала это прямо и просто и ждала его реакцию.

И Вильям кивнул. Ты права, означало это. Он здесь на замену ей.

Вильям почувствовал, как силы частично покинули его. Пожалуй, целая очередь стояла за его спиной, и, наверное, они были готовы заменить его тоже, если он не справится с тем, что им требовалось от него.

– Что им надо? – спросил он наконец.

– Я не в курсе. Сначала я знала только про клинописный текст. И думала, это, наверное, историческая находка, археологическая сенсация, нечто, способное перевернуть всю историю человечества, то, что стоило прятать и держать в секрете, я не знаю. – Она пожала плечами. – И дело,

пожалуй, не в том, что Дженифер оказалась слишком близко ко мне, просто мне в конечном счете удалось к двум прибавить два. Откуда мне знать. Но наверное, именно этого она и хотела.

– Что ты поняла?

Пауза. Она засунула руку в тонкий карман у себя на бедре, достала оттуда свернутый листок бумаги, развернула, протянула ему.

Вильям взглянул на него. Он был заполнен клинописью.

– Мне жаль, – успел он сказать. – Это мне ничего не говорит.

Когда она перевела дух, было слишком поздно, чтобы успеть ответить.

Пожалуй, темнота заставила их почувствовать себя в безопасности. Вероятно, злую шутку сыграла возможность разговаривать с кем-то, стоять напротив другого человека, мучимого теми же вопросами и тем же беспокойством, и давать свободу мыслям, которые постоянно крутились в голове и давили на мозг, если не находили выхода.

Или просто-напросто охранники двигались вверх по узкой каменной лестнице в полной тишине, абсолютно неслышимые за толстой дверью, находившейся позади них.

Вильям и Жанин все еще стояли на террасе, невидимые со стороны двери, когда шум открывающегося замка нарушил тишину вдалеке.

– Ты боишься высоты? – спросила она и не стала дожидаться ответа.

Прежде чем Вильям успел среагировать, взяла его за руку, потянув за собой подальше от двери, мимо изгибов стены и всевозможных выступов с внешней стороны фасада, и Вильям последовал за ней, беспокоясь о том, что терраса в конце концов закончится и сделает ее вопрос актуальным. Босые ноги Жанин касались каменного пола почти беззвучно, и Вильям пытался двигаться в одном ритме с ней и шагать так, чтобы каблуки производили как можно меньше шума, а совсем рядом с ними тянулась пропасть, остававшаяся столь же ужасающе глубокой, сколь бы долго они ни бежали.

Потом она резко остановилась. Строго посмотрела ему прямо в глаза.

– Двумя этажами ниже находится окно. Смотри на меня и делай точно как я.

Секунду спустя Жанин перемахнула через край.

Вильям успел подумать, что сейчас она умрет.

Но ничего подобного не случилось.

Она не впервые спускалась этим путем, понял он. Не единожды искала, на что может встать или где держаться, дотягивалась до выступов и выбоин в стене, училась с их помощью спускаться до узкого карниза, который этажом ниже шел вдоль фасада. Там она остановилась на полпути к указанному окну.

Кивнула ему: твоя очередь.

Сначала Вильям понял, что все еще не ответил на ее вопрос и что ее особенно и не интересовал его ответ.

В противном случае он сказал бы «да». Как бы ни велико было его желание покончить с собой, он не испытывал особой радости от перспективы свалиться в бездну.

Одновременно он слышал приближавшийся топот ног по полу террасы.

А увидев лучи фонарей охранников, шарящие по камням у выступа, который они только-только миновали, решил, что высота в любом случае не так опасна.

11

Вильям шагнул в окно двумя этажами ниже, и уровень адреналина в его крови был настолько велик, что, даже свалившись

вниз, он наверняка не заметил бы этого.

Ведь его тело полностью приготовилось к смерти.

Он попытался запомнить те немногочисленные перемещения, при помощи которых Жанин добралась до карниза. В ее исполнении все это выглядело совсем просто, но Вильяму не приходилось видеть полосу препятствий уже несколько десятилетий, и карабканье по стене не становилось проще ни от осознания опасности, подстерегавшей далеко внизу, ни от шума охранников, приближавшихся наверху по террасе. Несколько раз он терял захват, потные руки выскальзывали из неглубоких щелей между камнями, но в последнюю секунду ему все-таки удалось за что-то зацепиться, и он оказался на узком выступе рядом с Жанин.

Теперь им осталось спуститься под карниз, и это оказалось более трудным делом. И даже если сейчас они имели то преимущество, что их не могли видеть сверху, им уже негде было опереться снизу, и там их ждала только вертикальная стена и увеличившаяся опасность сорваться в бездну.

Однако времени на сомнения у них не было.

Жанин продолжила путь вниз, дала ему сигнал идти следом за ней, и он, дрожа от возбуждения (а может, и страха), сделал, как она сказала. Заставил пальцы искать малейшие впадины и трещины, на которые она показывала ему. Было холодно, но его рубашка насквозь промокла от пота, и каждый раз, отпуская захват и вынуждая тело парить в подвешенном состоянии, пока рука или нога не находили новое временное спасение, он в душе давал самые разные обещания всем земным и небесным силам принять любые кары и измениться к лучшему, лишь бы ему удалось спуститься целым и невредимым.

Когда Вильям наконец увидел протянутую ему руку Жанин, он сразу схватился за нее и позволил ей втянуть его в каменную нишу, где она сидела скрючившись. А потом он довольно долго сам сидел неподвижно рядом с ней, словно любое движение все еще могло привести его к падению в черную пустоту.

Она посмотрела на него и не смогла сдержать улыбку.

– Живя в Неваде, я занималась скалолазанием и даже принимала участие в соревнованиях. Я говорила об этом?

– Пошли внутрь, – сказал он просто.

Жанин дружелюбно взяла его за плечо. Мы справимся – означал этот жест.

– Бумага, которую я дала, у тебя?

Он с трудом заставил себя пошевелиться, направил руку к карману брюк, чтобы вернуть скомканный листок с клинописью. Жанин взяла его, просунула в щель в окне и открыла тонкий крючок с его внутренней стороны.

А секунду спустя они шагнули в длинный холл и опустили ноги на холодный, покрытый листовым железом пол. И в то время как Жанин закрывала окно за ними, догоняла его и показывала в сторону освещенного прохода, он успел мысленно пробежаться по опрометчивым обещаниям, данным несколько минут назад, и с надеждой подумал, что, возможно, ему удастся выполнить их когда-то в будущем.

Коридор, по которому они сейчас торопливо двигались вперед, отличался от тех, где он побывал ранее.

Вильям явно уже запутался, даже не мог решить, выше или ниже своего этажа находится, но у него не вызывало сомнения, что эта часть здания используется для каких-то других целей. Люминесцентные светильники на потолке и металлическое покрытие на полу, с обеих сторон в холл выходили большие обшарпанные двери из покрашенных зеленой краской стальных листов, и в определенном смысле он мог сейчас находиться где угодно во всем мире, слишком уж многие помещения определенного типа выглядели так двадцать-пятьдесят лет назад.