Королевский брак, или Не трать мое время
Шрифт:
Она бессильно опустилась на край стола и все-таки не выдержала, расплакалась, как ребенок. Мужчина подошел к ней, погладил по плечам:
— Ты же знаешь, что не всё. Я люблю тебя. И мне неважно, сколько у тебя денег или титулов. Хочешь, уедем из города прямо сейчас? Плюнем на этих аристократишек и их проблемы — и будем счастливы всем назло?
Вместо ответа она ткнулась ему в плечо и крепко-крепко обняла обеими руками. Куда только подевалась отстраненная холодность и сдержанность? Такая нежная, ранимая, такая соблазнительная и прекрасная женщина. Обманутая и брошенная уже в который раз. Неужели она
Он и сам не понял, когда её тонкие пальцы впились в его плечи. Марсела подалась вперед, прижимаясь к нему всем телом, отыскивая искусанными в волнении губами его губы. Соль и горечь слез растаяли в полном страсти поцелуе.
Мужчина тихо охнул, ощутив сквозь тонкую ткань рубашки жар соблазнительного до безумия тела. Марсела, не прерывая поцелуя, смела одной рукой всё, что было на столе, и откинулась назад, увлекая мужчину за собой.
— Леди Вальс, — тихо застонал он.
— Нет! — её палец лег на его губы в запрещающем жесте. — Не леди, не сегодня, не для тебя. Зови меня Мари, зови как тогда, в юности, когда мы оба и знать не знали, куда нас забросит судьба. — Она рванула с плеча халат, оставаясь перед ним практически обнаженной, откинула назад голову, позволяя ему любоваться лихорадочным румянцем на щеках и сумасшедшим блеском глаз. — И я хочу, чтобы эту ночь ты провел со мной, хочу, чтобы…
Договорить она не успела — мужчина буквально лишил её дыхания, с жадностью припав к её рту. Тишину в комнате прерывали только тяжелые вздохи, а торопливо сброшенная на пол одежда отлично дополнила живописный беспорядок. На какое-то время прикосновения и стоны стали единственным, что имело значение во всем мире. И лишь какое-то время спустя, когда оба — уставшие, взмокшие, еще дрожащие от пережитого удовольствия — обрели способность рассуждать здраво, мужчина повторил свой вопрос:
— Так ты согласна уехать?
Марсела провела кончиком пальца по его груди и животу, игриво улыбнулась и, потянувшись, как довольная кошка, села прямо на столе:
— Мы уедем. Но сперва нужно закончить одно дело. Хочу восстановить справедливость, пусть каждый получит то, что заслужил. А ты мне в этом поможешь, ведь правда?
— Хватит уже притворяться спящей, я же слышу, как неровно ты дышишь, — Эд мягко надавил мне на плечи, разворачивая к себе лицом. — Не хочешь поделиться, что тебя тревожит?
Я с нескрываемым удовольствием прижалась к нему, пристроив голову на широком предплечье. Спасибо, подруга выделила нам целую комнату, и пусть диван в ней был не самым удобным в мире, зато достаточно широким, чтобы вместить нас обоих. Сама Вивьен уже, наверное, третий сон смотрела в спальне, Хорас давно ушел, пообещав вернуться утром. Возможно, последним более-менее спокойным утром в моей жизни.
— Прости, не хотела мешать отдыхать. Денёчки нам выпали — врагу не пожелаешь.
— Я немного вздремнул в обед, пока кое-кто мял подушку на кушетке. Так почему не спишь теперь? Переживаешь из-за наших планов?
— А не стоит? — криво усмехнулась я. — Всего-то: пробраться к артефакту, сходу встроиться в древнейшее заклинание, оказаться под прицелом магов и стражи, пойти на прямой конфликт с королем и советом. О, чуть не забыла, еще надо постараться не спалить этот чертов храм, не обрушить его на наши головы, да и просто выжить было бы неплохо. Я ничего не упустила?
— Пф! Нашла, из-за чего переживать. Хорас будет нас прикрывать, Вивьен приложит все силы, чтобы отвлечь нападающих, ты сама говорила, что её иллюзии — это настоящее чудо. К тому же ты самый лучший из известных миру интуитов. Даже магия времени для тебя лишь детская забава. Что может пойти не так? Мы или выиграем, или бесславно погибнем, покрыв себя позором. Велика важность, — усмехнулся он, бездумно проводя пальцами свободной руки по моей спине.
— Ты просто не понимаешь! Это же серьезно!
— Очень даже понимаю. Я живу с осознанием постоянной опасности с восемнадцати лет. С тех пор как впервые понял, насколько отличаюсь от остальных.
— Расскажи мне, — тихо попросила я. — Каково это?
— Знать, что ты всегда стоишь одной ногой по ту сторону закона?
— Нести в себе тайну, о которой даже рассказать нельзя. Быть одиноким.
Рука Эда на секунду замерла, потом вновь пришла в движение. На лице, полускрытом ночными тенями и упавшими прядями, застыла едва уловимая улыбка.
— Все мы по-своему одиноки, тебе ли не знать? Кто-то больше, кто-то меньше, но в целом разница невелика. Вопрос только в том, как к этому относиться.
— В том и беда, моя прошлая жизнь была далека от идеальной. Слишком много одиночества, обиды, тоски. Думаю, если бы не та гроза, которая отправила меня в посмертие, прошел бы год, другой, и я сама сделала бы какую-то непоправимую глупость. В первой жизни я только и знала, что бежать, прятаться, обвинять кого-то в своих бедах. Здесь всё иначе. Мне казалось, я стала сильнее, добилась того, о чем и мечтать раньше не могла. У меня есть свое дело, уникальные знания, настоящие друзья, кое-кого из них даже можно назвать приемными родителями. Я встретила тебя, — добавила совсем тихо, глядя ему в глаза, — и влюбилась по-настоящему.
— Звучит неплохо, — он провел ладонью по моим волосам, убирая растрепавшиеся пряди. — И теперь ты боишься всё это потерять?
— Да, то есть нет, не совсем, — глубоко вздохнула и выдавила из себя то, в чем и сама себе боялась признаться: — Всегда мечтала исправить прежние ошибки и построить пусть крохотный, но идеальный мир. Думала доказать самой себе, что достойна большего, верила, что это сделает меня настоящей, цельной. Вот только, кажется, есть проблема: нет никакого идеала, и цельной меня тоже нет. Есть сгусток страхов, стремлений и магии, причем, вполне возможно, что не моей, а запущенной людьми, чьих целей и мотивов я никогда не узнаю. Я словно иду наощупь с завязанными глазами.
— Погоди, — Эд подпер голову рукой. — Так что пугает тебя больше: то, что ты получишь желаемое, или то, что не сможешь его получить?
— И то и другое. Я не знаю, как тебе удается жить, не оглядываясь назад. Хотелось бы и мне иметь такую же твердость духа, но её нет. Завтра нам придется выступить против всего королевства. Согласись, немалая ответственность. А я… Не думаю, что готова к такому. Я не боец, не лучший в Ареоне интуит, готовый рискнуть собой ради справедливости. Где-то глубоко я все та же потерянная одинокая девочка, которая просто научилась прятать свои страхи.