Крис и Карма. Книга вторая

Сукачев Вячеслав Викторович

– Что – с кем? – не понимает Вадик. – С заказчиками, естественно.

– А я думала – с телками, – хмурит тонко выщипанные брови Светка, из последних сил сдерживая себя от желания шагнуть Вадику навстречу.

– С какими еще там телками?! – праведно возмущается Вадик, потихоньку тесня свою Светку из прихожей – в гостиную. – С какими телками, я спрашиваю? Ты что такое гонишь, в натуре, а?

– А то ты не знаешь – с какими… Знаешь ведь прекрасно… Вон, исхудал весь, бедненький, прямо с лица сошел… Одни бесстыжие глазищи только и остались.

– Светка! Ну, что ты выдумываешь? – уже почти искренне возмущается

Вадик. – Ты что, и в самом деле не догоняешь, что я только тебя люблю!?

– Любит он, а сам на целые сутки где-то пропадает, – явно сбавляет обороты Светка. – Что, так трудно было эсэмэску написать? Ну, хотя бы два слова… Не написал же, некогда было, договора заключал, очень сильно старался, видимо… Ну-ну, так я тебе и поверила, прямо разбежалась вся…

– Светка, я же тебе объяснял: мы с заказчиками после работы в баню поехали, – слегка раздражаясь, говорит Вадик, одновременно отмечая, как часто и глубоко начала дышать его Светка. – А баня у них за городом, там связи вообще никакой нет… Специально нет, понимаешь? Чтобы никто не дергал и проблемами не грузил… Я же не виноват, что мобила у меня не врубалась.

– Бе-едненький, – почти сдается Светка, упираясь пышненькой попкой в спинку дивана. – Так я тебе и пове-ерила…

Это уже почти песня, пронзительный гимн любви и обожания, от которого у Вадика радостно обмирает сердце, и все сжимается в тугой, стальной клубок внизу живота. Он делает решительный шаг, хватает Светку за талию и резко притягивает к себе. Она откидывает плечи, упирается в его грудь маленькими кулачками, вертит головой, уклоняясь от поцелуев, но все это уже не сопротивление, а лишь разжигание страсти, уже захватившей, уже несущей их в своем бешеном потоке, грозящем снести любые преграды на пути…

– Пусти-и! Паразит, – еще успевает промычать Светка, а в следующее мгновение ее рот уже крепко запечатан жарким поцелуем Вадика, которому, кажется, никогда не будет конца, и в который они погружаются оба, как в жарко обжигающую зимнюю прорубь….

– Ну, добился своего? – все еще тяжело дыша, спрашивает бессильно разметавшаяся на диване, счастливая и довольная Светка.

– Добился, – блаженно улыбаясь, отвечает Вадик.

– Доволен? Справился с бедной девушкой, да? – скашивает на него каштановые, жгучие глаза Светка, запуская пальцы с длиннющими красными ногтями в жесткую шевелюру Вадика.

– А как же, – Вадик берет ее вялую белую руку с меленькими конопушками и подносит к губам. – Я ведь так старался…

– Ты, наверное, со всеми так стараешься? – Тень сомнения вновь пробегает по раскрасневшемуся лицу Светланы.

– Светуля, родная моя, – приподнимается на локте и заглядывает в лицо жены Вадик. – Не начинай, а? Хватит уже на сегодня, честное слово…

– Ты есть хочешь? – с трудом смиряет новый приступ ревности Светка, и тянется к Вадику полненькими руками.

– Конечно, хочу, – с легкой обидой отвечает Вадик, и слышит, как закидывает на него горячую ножку Светка, как сваливаются на его живот невозможной теплоты ее крепенькие груди, а мягкие губы настойчиво тычутся в шею, потом в потную волосатую грудь. – Еще как хочу-у… – Голос у него срезается, он вытягивается в струнку, сильными руками сгребая и тиская податливые Светкины плечи.

– А я сегодня как встала с утра к плите, – громко рассказывает Светка, накрывая стол в гостиной, – так до твоего прихода и простояла. Зато такой говяжий язык приготовила – пальчики оближешь… Я вначале его отварила в соленой воде с укропом и лавровым листом, потом обжарила на сливочном масле, потом картошечку-пюре, как ты любишь, приготовила, салат из кальмаров с луком в сметане…А еще одна бабулька мне домашних груздочков принесла, да таких, Вадюша, просто объедение…

Светулька, его родная и несравненная половинка, говорит и говорит, явно наскучавшись одна в пустой квартире, а Вадик, блаженно отвалившись на подушку, возлежит на своем родном диване, смотрит родной телевизор, не вникая ни в смысл, ни в содержание того, что ему показывают по ящику, и чувствует сладостную истому во всем теле. Вот так бы всегда, до скончания веков: в теле – заслуженная усталость, на кухне – любимая жена, в доме – мир и покой. И что еще надо нормальному мужику, любящему и знающему толк в настоящем семейном уюте?

– Вадик, у меня уже все готово, – воркует Светка. – Давай, поднимайся и – к столу…

– Есть – к столу! – бодро реагирует Вадик, легко поднимаясь с дивана. – Ого, Светуля, ты и наготовила! – Вадик чувствует, что зверски проголодался и готов одним махом смести со стола все Светкины съестные припасы. – Свету-уля, – вкрадчиво обращается он к жене, – а как же?..

– Сухой закон, – строго говорит Светка и невозмутимо усаживается напротив обалдевшего от удивления Вадика.

– Как? – выпадает в осадок от этой неожиданной новости Вадик. – Какой закон? Светка – я же приехал!

И у Вадика такой смешной, такой растерянный вид, он так забавно таращит на Светку пронзительно синие, подсвеченные пережитой страстью глаза, что она не выдерживает, громко прыскает в кулак, и с ловкостью заправского фокусника извлекает из-под стола бутылку текилы. Но, прежде чем передать ее Вадику, обиженно надувает губки и капризно спрашивает:

– А подарок, Вадюша? Подарок ты мне из командировки привез?

Вадик с досадой хлопает себя по широкому лбу, вскакивает из-за стола и вихрем летит в прихожую.

– Вот,балда! – покаянно говорит он, и со своей дорожной сумкой садится в кресло. – Извини, Светуля, совсем забыл, – Вадик расстегивает молнию, шарит в сумке рукой, и первое, что ему попадает под руку, кинжал в ножнах, завернутый в газету. Он достает его и кладет на журнальный столик, и лишь затем извлекает плотно упакованный и перевязанный голубой лентой сверток, в котором припрятан скромный подарок – серебряное колечко с янтарным камушком. Это – Светкин камень, она просто тащится от янтаря, и Вадик законно рассчитывает на полный успех своего подарка. Как говорится: хоть и дешево, но – сердито…

– Ой, Вадик, спасибо! – с замиранием сердца принимает подарок Светка. – Какой же ты у меня внимательный, какой добрый…

– А то, – гордо разворачивает плечи Вадик.

Светка нетерпеливо раздирает сверток, достает бархатную красную коробочку, открывает ее, и Вадик с удивлением видит, как вытягивается у нее лицо и непроизвольно открывается рот. Она поднимает полные ужаса глаза и пристально, не мигая, смотрит на ничего не понимающего Вадика.

– Что это? – тихо и зловеще спрашивает Светка, и Вадик замечает, как прыгают ее побелевшие губы.