Кристальный пик
Шрифт:
Решив, что отвлекать Маттиолу в такой момент будет верхом кощунства, я отправилась искать Гектора сама. Первую половину дня он всегда проводил в кузнице за ремонтом доспехов, а вторую — за ковкой оружия. Сейчас же он, должно быть, и вовсе не вылезал из-за наковальни: заказы на выплавку копий и мечей сыпались от Мидира сотнями, и еще вчера из окна обеденного зала я видела, как Гектор возвращается в замок на рассвете, чтобы, поспав всего несколько часов, снова уйти до следующего восхода. Будучи трудолюбивым, как Матти, и таким же преданным, он трудился в поте лица на благо своего туата. Но, может быть, между этим он все-таки успевал что-то еще?..
— Нет мальца здесь, — ответил кузнечный мастер, и за звонкими ударами его молота, высекающего
— Простите, вы сказали «огнедержцы»? — переспросила я и принялась обмахиваться рукой, сместившись поближе к раскрытым воротам. Из-за того, что здесь не было ни одной вещицы из дерева или камня, кроме столов, все вокруг накалялось тоже и было таким горячим, что обжигало даже если ты просто стоял рядом.
— Да, госпожа, это мы, кузнецы, так закаленные вёльвами склянки называем, в которых драконий огонь храниться может. Раньше мы их не использовали, но теперь, когда столько оружия выковать надо, только с драконьим огнем успеть и можно. У нас целый ящик огнедержцев был, пока Гектор не уронил его прямо под копыта нашему рабочему мерину. Видно, по девкам гулять начал, возраст-то самое оно, вот и не думает ни о чем больше.
— Вы это своими глазами видели? В смысле, как он склянки разбил. Или он только сказал вам это? — спросила я, но, заметив, как кузнец смотрит на меня из-под сведенных бровей, осеклась. Не хватало еще посеять в нем подозрение, будто Гектор на самом деле вор! Даже если это и впрямь так. — Впрочем, неважно, забудьте. Продолжайте работу. Я попрошу драконов лично помочь вам с выплавкой. Так никакие склянки не понадобятся. И быстрее будет, и безопаснее.
— Спасибо, госпожа! Да будет славен ваш век, госпожа!
В отличие от ленивых высокородных господ, вечно занятые рабочие не славились красноречием и длинным языком. Поэтому, довольная уже тем, что кузнечный мастер вообще решился поведать мне об инциденте с Гектором, я решила более не пытать человека и спешно покинула кузнецу. Голова кружилась от духоты, но от глотка свежего воздуха легче не стало. Я успела взмокнуть до нитки, пока дошла до замка, погруженная в мысли одна страшнее другой.
Драконий огонь недаром звали солнечным — горячее пламени нельзя было ни высечь, ни раздобыть. Его хранили бережно, а коль разбивали, то часто не могли оправиться от ожогов ни один год, ибо даже камни плавились в этом огне, как глина. Единственное, для чего драконье пламя использовалось в мирные дни — это для согрева в месяц воя, когда самый лютый мороз тушил и очаги, и жизни. Даже кузнецы избегали его, настолько сложно было обращаться с ним, чтобы не превратить и себя, и оружие в жидкое месиво. Но если уж удастся закалить в драконьем пламени меч, то знай: он будет верно служить поколениям людей и сможет рассечь даже мрамор, сколько лет в ножнах не пролежит. А еще только солнечное пламя могло расплавить то, что брали ни молоты, ни стрелы — драконью чешую...
Я велела себе проявить терпение, — в конце концов, как показало прошлое, все тайное рано или поздно становится явным, — и побродила по замку еще немного, но, куда бы не заглянула, Сола нигде не было. Тогда мне пришлось возвратиться к маковому полю и выполнить его наказ, взяв в руки меч. Тренировка затянулась до самого заката: из-за дурных мыслей, лезущих в голову, я никак не могла сосредоточиться, из-за чего рубящие удары меча очень скоро превратились в обыкновенное размахивание палкой. Мышцы болели, а косы, заплетенные Матти этим утром, расплелись. Красные пряди в них даже не блестели на солнце, словно поглощали свет. Я невольно вспомнила о Селене, расчесывая их гребнем после купаний, но сразу тряхнула головой, решив лишний раз не тревожить осиный улей, пока он тих.
— Одна хочешь спать? — нахмурился Сол, когда я вечером улеглась в свою постель вместо того, чтобы пойти следом за ним в башню, как раз заглянувшим проводить меня туда.
— Да, мы с Матти давно не устраивали посиделки. Хотим погадать на углях.
— Разве девицы не накануне Эсбатов гадают?
— Именно так, но напомнить тебе, где мы были во время летнего Эсбата? Надо наверстать упущенное.
— Понял, — кивнул Сол, ничего не подозревая. В конце концов, гадания были излюбленной нашей забавой, ради которой я и раньше ни раз выпроваживала его за дверь. — Драконам с девицами, гадающими на суженого, и впрямь не место. Пойду лучше «Память о пыли» почитаю. До сияющего утра, драгоценная госпожа.
Я зарылась лицом в простыни, когда Солярис запечатлел целомудренный поцелуй на моем лбу, прежде чем уйти, и закрыла глаза. Конечно же, никакая Маттиола не пришла ко мне в ту ночь — еще во время купаний я велела ей остаться сегодня в своих покоях и провести время с братом или даже Вельгаром, если она того желает, но только не ходить ко мне. Потому что на положенном месте она бы все равно меня не застала.
Чем меньше дней оставалось до военного похода на Керидвен, тем хуже замок спал. Даже после полуночи под его башнями маршировали и тренировались солдаты, а через ворота проезжали телеги с провизией и новобранцами. Я вслушивалась в шепот слуг, сплетничающих в своих коморках от бессонницы, и в цокот посыльных воронов по крыше, пока брела по коридорам в утепленной накидке, наброшенной поверх ночного платья. К моей удаче сегодня Гектор как раз вернулся из кузницы раньше обычного — хускарлы сразу же доложили мне об этом и также сообщили, что до своего чертога он не дошел, но и саму кузницу почему-то не запер. В окнах ее остался гореть свет от не затушенной печи — значит, Гектор собирался вернуться. У меня наконец-то был шанс поймать их с Солом с поличным.
Я старалась идти медленно, не издавая лишнего шума, но, когда впереди показались затухшие факела и шторы из паутины, знаменующие собой начало драконьей обители, я позволила себе ускориться. В заброшенной башне Соляриса меня и впрямь ждали двое, но отнюдь не те, кого я рассчитывала там застать.
— Посмотрите-ка... А наш братец-то не промах, раз к нему королева по ночам ходит! Вот же повезло!
Под стрельчатым окном, где мы с Солярисом обычно расставляли шахматы, чтобы сыграть партию перед сном, сидел юноша лет двадцати на вид. Лишь по его озорной улыбке в четыре ряда острых зубов-гвоздей я признала в том одного из драконов, которого видела еще в Медовом зале на заключении мира. Только тогда, помнится, меня удивило в нем что-то еще... Кажется, то, что он был не один, а вместе...
— Осилиал, посмотри! Сестрица правду сказала, у них даже серьги одинаковые. Может, нам свои тоже разделить?
Кто-то тронул меня за правое ухо, и я рефлекторно отскочила в сторону, заметив краем глаза, как из-за двери вытянулась длинная рука. Когти на ней были иссиня-лиловые, точно у покойника, а запястье окольцовывала серо-голубая чешуя. Следом показался весь юноша целиком — один в один тот же, что устроился на подоконнике. Близнецы. Оба были не только абсолютно идентичны друг другу вплоть до изумрудных одеяний с эмалевыми поясами и расшитыми рукавами, но и подозрительно напоминали хорошо известное мне семейство. Те же восковые черты лица, тонкие губы, высокие скулы... Только глаза не янтарь, а скорее лавандовые лепестки, словно те самые цветы, которыми была набита моя подушка. Волосы у обоих шли прямой линией на уровне подбородка, подстриженные в идеальной симметрии; светлые, как у Сола, но с прохладным морским оттенком, словно кто-то сбрызнул их лютиковой настойкой. На лицах у близнецов читалось хитрое, опасное выражение, и, придирчиво осмотрев их обоих, я убедилась в своих выводах окончательно.