Кристальный пик
Шрифт:
— Ох, Ллеу, — вздохнула она. Да, это те самые самоцветы и были.
Но впервые за месяц она не заплакала. Глаза ее больше не выглядели красными и стеклянными, как в первые дни после известия, пришедшего вместе с разлагающимся телом издалека. Губы не подрагивали, не сжимались, проглатывая крики и плач. Вчера, прежде чем наконец-то вернуться в кузницу, Гектор сказал мне, что Маттиола наконец-то начала оправляться от горя — и, судя по всему, не ошибся. Какие-то самоцветы из прошлого больше не могли ранить ее, покуда она каждое утро видела своего мертвого близнеца, умываясь напротив зеркала. Я не могла представить,
Матти спрятала самоцветы обратно в мешочек, туго затянула его и посмотрела на меня с улыбкой такой вымученной, что я едва не отвела глаза, не в силах на нее смотреть.
— Знаешь, чего я сейчас хочу на самом деле? — спросила она вдруг дразнящим тоном. — Хочу узнать, сделала ли ты то самое, за чем ходила в лес вместе с Солярисом.
— Ты про то, собрала ли я чернику?
— Ага, — Улыбка Матти стала чуть более веселой и искренней. — И драконьи ягодки. Ну что, я была права? Большие ли они?
— Матти!
Она засмеялась, но скрипуче, неестественно, пока убирала все мешочки на место и наверняка придумывала очередную неподобающую шутку.
А затем вдруг покачнулась.
— Матти! — воскликнула я снова.
Я подалась к ней, успела придержать за локоть прежде, чем она смахнула бы на пол добрую половину мешочков, а затем упала бы сама. Щеки ее полыхнули, как в паучьей лихорадке, будто вся кровь разом прилила к лицу. Наощупь же кожа оставалась прохладной, как обычно: я приложила ко лбу Матти ладонь сразу же, как усадила ее на жертвенный стол, лишь бы она не упала.
— Белены, видать, надышалась, — пробормотала Матти, когда наконец-то вернула власть над собственным телом, сделала несколько глотков свежей воды из поданного мной кувшина и выпрямилась. — Плохо сплю по ночам. Не верится, что уже завтра дом покину... Как на сундуки гляну — сердце от ужаса щемит.
— Боишься, Вельгар платья твои не дотащит? — отшутилась я, все еще держа Матти за плечо: не дай боги попробует встать и снова растечется. — Глупая, не переживай ты о полете! Вельгар будет останавливаться по первому твоему слову. Посмотришь Круг, побываешь в городах, где не бывала даже твоя госпожа. Только в Немайн не залетайте, ладно? Там неспокойно сейчас, буянов много. Лучше попроси Вельгара остановиться на ночлег в Золотой Пустоши — каньон, где море раньше было, глубокий, просто дух захватывает, ах! А в Сердце его матушка тебя встретит, как родную. И Гектору прок: ремеслу драконьему обучится, еще умнее вещицы делать сможет...
— Ты так о Гекторе говоришь, что теперь я сомневаюсь, надо ли брать его с собой. Вообще-то, путешествие задумывалось ему в наказание, а не в подарок, — мрачно напомнила Матти и мягко отвела меня рукой, вставая. Поступь ее снова окрепла, лицо сравнялось в цвете, и Маттиола без всяких признаков недомогания снова взялась за метелку. Но кадку с травяным настоем все же отодвинула ногой. — Слушай, раз мы заговорили о драконьих ягодах...
— Матти, не начинай, — простонала я, ничуть не сомневаясь, что теперь у меня лицо горит точь-в-точь как у нее пару минут тому назад.
Сметая со столов всякий сор вместе с пауками, не успевшими спастись бегством, Маттиола все-таки спросила из-за плеча:
— Ты ведь тоже слышала историю, как женщина от драконьего мужа зачинает, но не дитя у нее растет в утробе, а яйцо? И как то потом разрывает ее на части, когда не может выхода найти. Правда это? Сильтан рассказывал...
— Все, что тебе говорит Сильтан, запиши на деревянной дощечке и брось ее в камин. Вот что от этой дощечки останется — ровно столько же в словах Сильтана правды, — закатила глаза я и содрогнулась, вспомнив, как он поведал мне ту же самую байку прямо за трапезным столом в Сердце. Возможно, отправлять туда Маттиолу было не такой уж хорошей идеей.
— Славно, — вздохнула Матти. — Значит, Волчья Госпожа на меня серчает, что сейд не практикую.
— В каком смысле? — нахмурилась я, но Матти только покачала головой и швырнула метелку в кадку с застоявшейся водой.
— Ступай в чертоги, госпожа, отходи после ягодного сбора перед встречей с ярлами. Пусть то будет победный пир, торжественный, не как второй сейм, а как второе Вознесение. Мед должен литься рекой, барды петь до рассвета, а ты танцевать и радоваться, слышишь? Ты истинная королева Круга. Так пусть весь Круг об этом и услышит, вспомнит.
Матти улыбнулась мне с сестринской гордостью, которую мне было так тяжело принять, глядя на то, какой ее сделало именно мое правление. Но я улыбнулась в ответ, поклонилась низко-низко, как если бы она тоже была королевой, и двинулась наверх, решив не настаивать, чтобы Матти присоединилась ко мне. Пока что ей нечего было праздновать — только оплакивать.
— Спасибо, — сказала Маттиола напоследок, когда я почти скрылась в каменном туннеле, откуда из стен на меня смотрели пустые глазницы черепов. — Его погребальный драккар полыхал высоко и ярко, точно звезда упала с неба и приземлилась на воду. Будто он и впрямь герой.
Я ничего не ответила, не сумев проглотить тот горький ком из слез, что поднялся к горлу. Ллеу не прослыл берсерком, чтобы быть похороненным в склепе, ближе к Заступнику и медвежьему логову. Он не был и поэтом, чтобы развеяться по ветру, и не был земледельцем, чтобы удобрить собою землю. Ллеу мог бы покоиться в таком же бархатном мешочке, какие раскладывала Матти по столу, и принести силу в один из будущих ее ритуалов, но мы обе не были уверены, что Волчья Госпожа примет его после того, как он отвернулся от нее. Но его могли принять в Тир-на-Ног, ибо он спас собою ту, в ком текла кровь его жителей. Понадеяться на это и отправить тело Ллеу вплавь по Тихой реке, впадающей в Изумрудное море, как отправляли лишь королей и высокородных господ, было меньшим, чем я, мои предки и мои потомки могли ему отплатить.
Самой же Маттиоле я могла отплатить тем, что отныне буду исполнять любую ее волю. Потому я повелела открыть все бочки с медом, которые привезли из Столицы на груженных телегах, и пригласила самых умелых бардов, встреченных мною на ярмарке в Эсбат, чтобы действительно праздновать, танцевать и веселиться. А еще, повстречав Вельгара по пути в Медовый зал после купания и долгих переодеваний, я попросила его никогда не возвращать Маттиолу в Столицу и сделать все для того, чтобы она возвращаться и не захотела.