Кровь износа
Шрифт:
Я лежал на мостовой, придавив Катю, и, забыв пошевелиться, смотрел и не верил своим глазам - буквально в метре от меня ставший дыбом асфальт проваливался в ЯМУ - и в ней же исчезала "Лада"! "А как же проф?!" - пронзила меня мысль.
Тут послышался визг тормозов - это черный членовоз безуспешно пытался остановиться перед страшным провалом, вдруг возникшим буквально из ниоткуда. Возможно, тормоза бы сработали, несмотря на скользкую мостовую - но яма продолжала стремительно расширяться, куски асфальта трескались и проваливались - так, словно под ними
Тяжелый лимузин, ставший внезапно катафалком (украшенный по всем правилам - с бело-сине-красным флажком на капоте, черно-желтыми ленточками по обеим боковым зеркалам и иконой Георгия Победоносца посреди лобового стекла) прошел юзом с десяток метров и тоже ухнул в то, что уже напоминало овраг посреди перекрестка. Вместо ожидаемого грохота я услышал странный всплеск.
По счастью, проф не пострадал в этом странном происшествии - я понял это, когда на самом краю ЯМЫ зашевелилась темная куча и послышался его голос:
– Вы живы?!
– Да, мы здесь.
Я вскочил и помог встать Кате. Профессор уже тоже стоял на ногах, почему-то покачиваясь. Мы с ужасом смотрели в провал, поглотивший оба автомобиля на наших глазах. Это была не просто яма: она буквально на наших глазах заполнялась водой... и от воды шел пар!
– Не подходите к краю!
– крикнул профессор.
– Обвал может продолжиться!
Сам он при этом именно к самому краю и подошел. Я сделал Кате знак оставаться на месте и с легкой опаской подошел к нему.
– Откуда пар?
– задал я вопрос, прекрасно понимая нелепость своего любопытства.
– Это промоина, - вдруг услышал я сзади голос Кати. Чертовка, естественно, не стала меня слушать и тоже встала рядом.
– Промоина??
– удивился я.
– Да, я читал об этом, - с трудом сказал проф.
– Подземные коммуникации изношены, трубы лопаются, размывают грунт под дорогами, поэтому периодически происходят провалы... Так во многих городах вашей... нашей страны.
Я заметил эту оговорку.
– У нас на Советской в прошлом году грузовик провалился, - подтвердила Катя.
– И на Урицкого была яма, я помню. Но, конечно, таких огромных никогда не было!
– Я понимаю, что промоина, - сказал я с досадой.
– Но пар-то откуда??
Ответить мне не успели. Катя взвизгнула, и мы увидели, что в мутной луже... плывет человек. Видимо, только что вынырнувший на поверхность.
– Вот он!
– закричал проф.
– Помогайте!!
Мы вместе вытянули пловца на берег. Это оказался шофер лимузина. В черном же фраке и в доску пьяный. Ехал он, как выяснилось, с закрытой вечеринки, на которой "гуляли" (его выражение) все "отцы города" во главе, понятно, с партбоссами "Священной державы". Гуляла вся эта "элита" чуть ли не с самого Нового года.
– Постойте, да вы что ж, не знали, что в городе ЧП?
– спросил я.
– Я ничего не знаю, - отвечал шофер, назвавшийся Степой. Вообще он был изрядно раздражен, все твердил, что у него "отпуск до 11-го" и что ехать он никуда не собирался, его заставили. Заставил сын второго секретаря по НПИ, которому, вишь ли, "приспичило" именно сегодня лететь в Милан.
(- Что такое НПИ?
– шепотом спросил меня профессор.
– Национально-православная, она же национально-патриотическая идеология, - ответил я тоже шепотом, больше не удивляясь полному невежеству этого странного человека).
– Какой еще Милан??
– удивился проф уже громко.
– Зачем Милан?
Сынок, однако, хотел именно в Милан ("у этого падлы билет на пятое" - сказал со злобой шофер) - и вот он повез его в аэропорт. А такси не взяли, потому что "береговая линия оцеплена" - вот и решили взять папашин черный лимузин со всеми "вездеходами".
– Так вот почему, профессор, здесь никаких авто не было, кроме нас!
– повернулся я к Иноземцеву.
– Мост развалился, а там дальше, видимо, тоже блокпост! Мы бы прямо на них выехали!
– Погодите, - вдруг в чрезвычайном волнении перебила меня Катя, - это что ж, в машине - пассажир?!
– У вас в машине пассажир?
– спросил я водилу и для убедительности взял его за мокрые лацканы пиджака.
– Да, - пьяно улыбнулся он.
– Веньямин Алексеич. Как всегда - нажрался и спит на заднем сиденье.
Я оттолкнул пьяную скотину, и мы все уставились в мрачный провал. Пара уже почти не было - вода, видимо, быстро остывала. Черная жидкость вообще мало походила на обычную воду - она казалась какой-то чересчур плотной, грязной и жирной. Ни малейшего следа потонувших автомобилей не было видно.
– Блин, какая ж тут глубина?!
– вырвалось у меня.
На поверхности рядом с нами стали появляться странные маленькие кругляши. С тихим шелестением они поднимались откуда-то из глубины и матово поблескивали в неверном свете луны. Профессор наклонился и поднял один из воды. Поднес к глазам и близоруко прищурился.
На поверхности рядом с нами стали появляться странные маленькие кругляши. С тихим шелестением они поднимались откуда-то из глубины и матово поблескивали в неверном свете луны. Профессор наклонился и поднял один из воды. Поднес к глазам и близоруко прищурился.
– Это яблоки, - сказал он через пару секунд.
– Обыкновенная антоновка.
– Откуда в яме яблоки??
– поразился я.
– Видите? Некоторые как будто разгрызены? Это следы от пуль. Видимо, несколько мешков яблок лежали в багажнике утонувшей "Лады". От удара багажник раскрылся - и вот... А иначе как бы вам удалось выжить на заднем сиденье под огнем трех автоматов...