Круговой перекресток
Шрифт:
– Какой обед?! – Я поперхнулась кофе. – Мы с девчонками едем в читальный зал!
– Знаю я ваши читальные залы, – обрезала мама. – Опять вернешься к полуночи. Хорошо, хоть ночевать домой приходишь. Но чувствую, скоро и это закончится!
– С Кристиной недолго до беды, – проворчала бабушка. – Распутная девка.
– Брось, ба, – поморщилась я. – Крис – нормальная современная девчонка. Мы в двадцатом веке живем, а не в мрачном Средневековье.
– Ага, – встрепенулась бабушка, – все вы современные, а потом принесешь в подоле!
– Между прочим,
Я давно привыкла к бабушкиному ворчанью. Неизбежный конфликт поколений, почти по Тургеневу, жившему в далеком девятнадцатом веке.
– Саша, что ты говоришь?! – не на шутку встревожилась мама. – Мы же договаривались, помнишь? Как только что произойдет, сразу мне расскажешь!
– Ага, расскажет она, когда пузо на нос полезет, – проворчала бабушка.
Я бросила на нее выразительный взгляд и сообщила:
– А вот непорочное зачатие, кажется, пока не изобрели. Или я вторая Дева Мария.
– Не богохульствуй, нахалка! – воскликнула бабушка.
А мама облегченно вздохнула и сказала:
– Все, хватит, на сегодня читальные залы отменяются. Саня, приводи себя в порядок, я знаю, сколько у тебя это занимает времени, полдня будешь голову мыть. К трем часам мы должны быть в гостях.
– Не хочу я в гости! – выпалила я. – Я что, маленькая, чтобы меня за ручку водить?! Или думаете, я дурочка, не понимаю, что вы решили устроить мне знакомство с «мальчиком из хорошей семьи»? Вот только мне это неинтересно!
– Ладно, как знаешь. – Мама махнула рукой. – Можешь идти гулять со своими подружками. Главное, сессию не завали. – И добавила будто невзначай: – Кстати, у Веры Игоревны есть новые каталоги одежды, по которым можно заказать модные вещи прямо из Парижа – и совсем недорого.
– Что? – встрепенулась я. – Какие каталоги?
Вера Игоревна и Борис Егорович жили на пятом этаже стандартной сине-белой панели окнами во двор – пара тополей, железные гаражи и детская площадка с грибком и песочницей. Ничего примечательного. Отделана их трешка была по последнему ремонтному слову: пластиковые окна с узкими офисными подоконниками, обои – вспененный винил, темные двери, пожалуй, слишком массивные для невысоких потолков, на которые к тому же умудрились нагородить подвесы. Складывалось впечатление, что хозяева покупали все, что подворачивалось под руку. Много, дорого, безвкусно. Отвести бы их на экскурсию к Крис в такую же панель, но отделанную с почти французским изяществом.
Вера Игоревна, статная полнеющая дама с высокой прической, разившая парфюмом так, что возникало неудержимое желание открыть окно, манерно протянула пухлявую ручку, усердно разыгрывая светскую даму. Получалось у нее это неважно, скорее она тянула на домохозяйку, жаждущую новых эмоций, которые внесли бы разнообразие в ее благополучную, обеспеченную, невыразимо скучную жизнь. В данный момент в качестве свежего развлечения выступали мы, и, похоже, хозяйка действительно была рада гостям. Борис Егорович, невысокий
– Так вот ты какая выросла, Санька! – сказал, улыбаясь. – Красавица, копия мамочки. Эх, будь я лет на двадцать моложе, непременно бы влюбился! – И раскатисто захохотал.
Вера Игоревна сложила губки бантиком, томно завела глаза и попросила не обижаться на шоферский юмор супруга.
Стол ломился от яств. Вера Игоревна очень старалась вести непринужденные светские беседы о погоде, реформах, моде, поминала иняз, который когда-то закончила, а теперь вот вынуждена была сидеть дома. Не в школе же за копейки работать, в самом деле. А для секретарши она уже немолода.
Борис Егорович травил бородатые анекдоты, подливал себе и папе водки из серебряного графинчика, поминал юность в Сокольниках, рассказывал, как мальчишкой крутился в автопарке, за копейки мыл машины, чтобы помочь матери, растившей его без отца, и мечтал стать водителем.
– А о собственной машине я тогда и мечтать не смел, да-а. – Он улыбнулся. – Золотое было время!
– Нашел что вспоминать. Как в грязи возился, – фыркнула Вера Игоревна.
Я подумала, что я на его месте осадила бы сварливую супругу, но Борис Егорович лишь весело отмахнулся.
– А у тебя, Сашенька, какие планы на будущее? – с елейной улыбкой повернулась ко мне Вера Игоревна.
– Взобраться на небоскреб ценой минимальных потерь, – сообщила я.
– То есть как это – на небоскреб? – наморщив лобик, переспросила хозяйка.
– Саня… – укоризненно проговорила мама, – прошу, оставь свои шуточки. Нормальным людям они непонятны.
– Хорошо, – вздохнула я. – Собираюсь как можно скорее выскочить замуж и нарожать кучу детей.
Папа поперхнулся, мама принялась стучать ему по спине, параллельно испепеляя меня взглядом.
– Нормальное женское желание, – понимающе кивнула Вера Игоревна.
– А наш оболтус только развлекается на папины деньги, – недовольно сказал Борис Егорович. – Не учится, не работает…
– Что ты такое говоришь?! – возмущенно подалась грудью вперед Вера Игоревна. В ее голосе прорезались визгливые нотки. – У нас замечательный сын! Умный, талантливый, красивый, внимательный… Таких, как наш Тема, поискать! Когда еще погулять, как не в молодости?
– Ну-ну, – промычал Борис Егорович и уткнулся в тарелку.
Французские каталоги были пролистаны, новая сумка из самого Парижа Верой Игоревной великодушно обещана, пора было и честь знать. Я посмотрела на часы. Если потороплюсь, успею перехватить Зайку и Крис в центре. Я поднялась, поблагодарила хозяев за гостеприимство, сообщила, что отбываю на курсы по вышиванию бисером. И попросила разрешения воспользоваться телефоном.
– Ты же в библиотеку собиралась, – простодушно напомнил папа.
– Правильно, с курсов в библиотеку. – Я накручивала номер. – Рано не ждите.