Кряка
Шрифт:
Овсиенко, счастливо улыбаясь, откинулся на спинку стула. Ему уж виделся наяву приземистый мотоцикл с никелированным рулём и фарой. Он мчится по станице, с шиком подъезжает к школе...
Но какое-то сомнение не давало покоя. Сколько же всё-таки будет семьдесят пять процентов? А девяносто шесть процентов? А потом: у него в табеле по математике двойка. Если он её не исправит, не видать ему утят как своих ушей. И мотовелосипеда не видать. Даже велосипеда паршивого!..
Поразмыслив немного, Серёжа полез под кровать и выдвинул ящик со старыми
– ему попалась под руку шпаргалка с записями, как найти проценты. Хлопнув себя по голове и обозвав её "кочаном капусты", Серёжа с жаром принялся за вычисления.
В первый день получалось туго, а во второй он неожиданно для себя решил задачку.
Сам! Без посторонней помощи. Решил вторую, и эта получилась легко.
Ободрённый успехами, Серёжа полез в портфель, достал тетрадь по арифметике и...
сделал домашнее задание.
Потом к нему стали ходить Юра с Петей. Они подолгу сидели вместе и решали задачки.
Пришёл день, когда Юра сказал:
– Теперь ты математик. Только, .знаешь, давай об этом никому не скажем. Вот будет открытие!..
Никогда так быстро не летело время в школе, как в последний перед каникулами месяц. Уход за утятами, уроки, экзамены, подбор бригад утятников, шум, споры, обиды, слезы. Желающих выращивать утят было хоть отбавляй, бригад же нужно было только восемь.
– Ну вы поймите, ребята!
– прижимая руки к груди, объяснял председатель.
– Рад бы создать больше бригад, да помещений нет.
Тогда началась борьба за право участия в бригадах утятников. Был объявлен конкурс на лучшую успеваемость и активное участие в общественно полезных делах.
Троечники безжалостно исключались. Вне конкурса пошли только те, кто отличился в закупке яиц. Но таких было немного: Павлик Крамарь, сестры Захаровы, Юра Комаров да Петя Телегин. Серёжа Овсиенко в счёт не шёл. В списке против его фамилии был нарисован красным карандашом большой вопрос. Серёжа хоть и закупил много яиц, но в табеле у него были две двойки, одна из них - по арифметике.
К удивлению всех, Серёжа носа не вешал. В школе каждую свободную минуту он возился около утят. которые росли как на дрожжах. Утром, принимая дежурство от старшеклассников, придирчиво осматривал утиную посуду: кормушки, поилки, кадку для размешивания кормов.
– Опять грязную посуду сдаёте!
– кричал он.
– Не приму!
И не принимал, пока не вымоют. Как-то получилось само собой, что "командовать парадом" стал... он. Серёжин лозунг "Сохраним девяносто шесть процентов утят!"
был написан на склеенном в длинную полосу листе бумаги и вывешен в спортивном зале. Это он добился, чтобы каждый день утята получали свежую траву. Но иногда, в дождливую погоду, ребята отказывались идти за травой, тогда он молча брал нож,
Ребята злились, брали мешки, ножи и, плетясь сзади, ворчали:
– И чего ты стараешься? Всё равно тебе ни копейки не достанется.
– А вы на моё не заглядывайтесь!
– огрызался Серёжа.
– Я своё получу, когда нужно будет, вот вы смотрите - своё не прозевайте.
Ребята только плечами пожимали на такую загадочную самоуверенность. Смешно. О каком "своём" он говорит?
В бригаду утятников он не попадёт, это уже и так ясно, как дважды два. Завтра контрольная работа по арифметике, а у него двойка.
Но все эти расчёты были опрокинуты самым неожиданным образом.
На следующий день на урок арифметики директор школы привёл молодого сутуловатого парня в очках, практиканта педагогического института.
Расчесав пальцами густую шевелюру, практикант сказал:
– Я хочу познакомиться с вашими знаниями. Раскрыв журнал, он, не глядя, ткнул пальцем в середину списка:
– Овсиенко, к доске!
По классу покатился смешок. Кто-то шепнул достаточно громко:
– Вот угадал! Нашёл у кого знания спрашивать. Практикант сверкнул очками:
– Тихо, ребята! Разговорчики!.. Овсиенко вышел, одёрнул рубашку, дрожащими пальцами взял мел.
– Пиши...
– сказал практикант и начал диктовать условие задачи.
По классу снова пробежал смешок. Задача была сложная, на проценты, а на них-то как раз и хватал Овсиенко двойки. Обычно он, записав условие, клал мел и, глупо улыбаясь, говорил, что у него болит голова и он не может решать задачку.
Учительница, укоризненно посмотрев на него, отправляла на место, а в журнале против его фамилии выводила жирную двойку.
Вот и сейчас, обернувшись к практиканту, Овсиенко широко улыбнулся. Класс замер.
Тот же голос громким шёпотом произнёс:
– Сейчас начнёт на голову жаловаться. Но Серёжа жаловаться на голову не стал.
Пожав плечами, он сказал обиженным тоном:
– Да такие задачки в третьем классе решают. У всех ребят раскрылись рты от изумления, а практикант, улыбнувшись, ответил:
– Ну вот и хорошо! Значит, мы её тоже решим.
– И к классу: - Решайте все!
Серёжа бойко застучал мелом по доске. В этот день он получил первую, честно заработанную пятёрку.
ПЕРВАЯ ПОБЕДА
Сестры Захаровы, несмотря на воскресный день, поднялись рано.
– У обеих много дел. Сегодня школа сдаёт колхозу утят. Лида - дежурная. Женя сядет заниматься.
Она- не выучила стихотворение, плохо знает историю, а завтра будут спрашивать.
Но Жене никак не хочется сидеть за книжками. Погода на дворе такая хорошая!
Совсем весна. И ещё, очень интересно в последний раз взглянуть на утят. Они уже большие. Дед Моисеич говорил, что утята - первый сорт и что в правлении колхоза никак не ожидали, что какие-то мальчишки и девчонки сумеют так хорошо вырастить утят.