Крыжовенное варенье
Шрифт:
— Как-как?
— Плюгавенько. Неужели никогда такое слово не слышала? — она сделала ход. Они играли в шашки. Матильда не любила посиделки за чаем или, тем более едой. Она придерживалась строгой диеты, блюла фигуру и с близкими гостями особо не церемонилась. Впрочем, она всегда предупреждала: «Если захотите перекусить — в две секунды организую.»
Зато Матильда любила играть в шашки. Ольге это занятие тоже понравилось. Нельзя сказать, чтобы она частенько позволяла себе подобное проведение досуга, на то не было времени. Но периодически, когда снимала соседнюю квартиру, все же забегала подвигать черные и белые кругляшки по разграфленной на квадраты досочке.
— Нет, просто недопоняла. В смысле, жалко, что ли, выглядит? — ход сделала Ольга.
— Ну да, мужественность в мужике просыпается, только когда он в состоянии немного посорить купюрами да монетами, — ее черная шашка перепрыгнула через белую, Матильда довольно потерла руки.
— Ты что! — завопила Лобенко. — Я же у тебя сейчас три шашки съем!
— Ой, и правда! Ну, что ж теперь делать, не идти же на попятную! Это будет не честно, — Матильда сделала ход за девушку, сама переставила ее белую «дамку» и откинула в сторону три свои черные шашки.
— Это потому, что ты пытаешься одновременно и умные мысли высказывать и играть.
— Но ты же тоже и играешь, и разговариваешь.
— Нет, я, когда вдумчиво говорю, останавливаюсь, — Ольга улыбнулась.
На Матильде был коротенький розовый пеньюар в черный горошек. От нее сладко пахло парфюмом.
— Пойми ты! Женщина — это праздничный торт в жизни мужчины. И чем он изысканнее, тем дороже стоит. И если у кого нет денег, стало быть придется дожидаться, пока у торта закончится срок годности и его выбросят. Ты не хочешь ждать, пока твои кавалеры подберут тебя на помойке?!
Ольга хотела было согласиться с бывшей соседкой, мол, конечно, не хочу. Но, видимо ее ответ не был важен, потому как Матильда не стала слушать, продолжала верещать тоненьким голоском:
— И потом, вообще не нужно ждать! Если не можешь выбрать из троих одного, значит нужно завести четвертого и пятого. Мужчины, которые находят тебя сами — это вообще не вариант. Это мы должны находить мужчин… Ну, и делать так, чтобы они пребывали в полной уверенности, будто роман начался по их инициативе, и исключительно из-за их огромного желания и проявления настойчивости.
— А-а…
— А то, что у каждого из них будет по сопернику, или по два, три, четыре соперника, — отлично! Тот, кто в конце концов возымеет честь надеть золотое колечко на твой безымянный пальчик, — Матильда красноречиво посмотрела на руку, — будет ощущать себя настоящим победителем!
— Да, зато остальные окажутся поверженными и брошенными.
— А тебе не должно быть дела до остальных. Ничего. Извлекут уроки, получат опыт, в следующий раз будут расторопнее, увереннее в себе. Знаешь, сколько мужчин стали успешными бизнесменами только потому, что на определенном этапе им пришлось расстаться с любимой женщиной из-за отсутствия денег?
Игра тем временем подходила к концу. На единственную уцелевшую черную шашку Матильды были нацелены аж пять Ольгиных белых. Лобенко сделала ход и шашка оказалась зажатой со всех сторон.
— Все! Сдаюсь, сдаюсь! Я не Юлий Цезарь. Одновременно делать два дела не умею. Выбирай, что дальше: продолжаем игру или разговор?
— Разговор-разговор лучше. А то знаешь, мне действительно посоветоваться не с кем. Светлана Артемьевна заняла жесткую позицию. Ей больше по душе Ираклий. Верочка твердит только одно: «Кто сердцу боле люб, с тем и оставайся.» Так в том-то и загвоздочка, что оба любы одинаково. Соловьев, правда, в основном по воспоминаниям, я ведь с ним теперь редко общаюсь. Гридасов, еще меньше, но зато сколько завистливых взглядов…
Матильда шумно спихнула шашки в коробку, которая всего несколько секунд назад была их игровой доской.
— Вот и выбирай Гридасова! А лучше, повторюсь, заведи еще парочку!
Ольга расхохоталась.
— Точно тебе говорю! Перебирай, пока в сердце не кольнет. Пока не поймешь: мой, точно мой, иных мнений быть не может…
— Где я их, этих дополнительных, возьму, с неба, что ли свалятся?
— Лучший вариант — найди на работе. — Матильда убрала коробку с шашками в комод.
— Да я там уже всех знаю. Никто не волнует.
— Значит, нужно ходить по тем местам, где появляются состоятельные мужчины. По дорогим магазинам, желательно таким, в которые можно добраться исключительно на личном автотранспорте, по ночным клубам и казино.
Ольга снова рассмеялась:
— Мне только в казино и не хватало пойти!
— А что? — оскорбилась Матильда. — Я ведь хожу. Там собирается очень приличное общество, и очень много богатеньких одиноких потенциальных женишков. У них никого нет, брать проститутку — ниже их достоинства. Чем еще занять себя вечером и ночью, если тоскливо? Вот они идут поиграть, поазартничать…
Лобенко испугалась, что обидела собеседницу своей насмешкой:
— Я же сейчас в новом проекте участвую. Если я еще по ночам стану пропадать в казино… Спать-то когда?
— Знаешь, что я тебе скажу! Значит, не так уж сильно ты и загружена на работе, коли находишь время размышлять на любовные темы. Была бы настоящая запарка, так не только не сидела бы сейчас у меня, не нашла бы времени бисквиты свои собирать!
— Не бисквиты, — рулеты! — поправила Ольга.
— Один хрен! Я все равно их не ем.
— Только и рулеты я уже не ищу. Представляешь, мы на днях с Ираклием набрели-таки на то, что нужно. И знаешь, где?
— Ну, — вытаращила глаза Матильда.
— В кулинарии возле дома Саши Вуда.
— Вот это да! Так он, получается, и есть тот самый фанатик?
— Я считаю, что это чистое совпадение. А капитан подозревает всех. Правда, говорит, что доказать мы все равно ничего не сможем. Пока просил ничего из рук Вуда не принимать, в смысле съестного, и обедать вместе не ходить.