Кто хочет процветать
Шрифт:
«Лицу молодой женщины изящные очки придают очаровательную серьезность, — заключила накануне Пшеничная, оглядывая Веру. — Нам нужно привлечь в число читателей как можно больше мужчин. Женский текст их вряд ли заинтересует, а вот милая писательница…»
На втором этаже магазина устанавливали мини-стойку из белого сверкающего пластика.
— Так, Вера, вот ваше место! — указала ей Милена на высокий стул перед стойкой, подсвеченной софитами. — Второй стул для VIP-персон, которые захотят поговорить с вами. Тут, — указала она, — около стеллажа, будет находиться репортер. Обживайте ваше место! — почти
В ответ Вера недовольно поморщилась и сказала несколько слов… в спину Пшеничной. А проворные девушки расставляли на полках стеллажей новый бестселлер Астровой «С убийством не шутят». Вера была довольна им. Она написала его сама, было даже указано, что книга издана в авторской редакции, но на самом деле ее все равно отредактировали доверенные специалисты издательства, так сказать, приблизили продукцию к вкусу читателя: убрали или сократили то, что посчитали длиннотами, хотя как раз-то в них и раскрывалось настоящее дарование автора. Тем не менее Вера не стыдилась этой книги и с удовольствием ожидала завтрашней презентации.
К часу дня подъехал шофер, присланный издательством, и отвез ее в салон красоты. А ровно в пять пятнадцать (несмотря на мороз, было необходимо заставить публику подождать: в зависимости от статуса знаменитости и длительность ожидания, летом Астрова могла бы позволить себе и полчаса, но зимой… только пятнадцать минут) она вышла из машины и мило улыбнулась своим читателям. В фойе скинула шубу и поднялась по лестнице на второй этаж. Директор магазина поцеловал ей руку. Заведующие отделами и продавщицы приветливо улыбались, читатели уже держали наготове только что купленные книги. И в голове Веры сверкающей кометой пролетела мысль, которая невольно пролетает в головах всех обласканных пышными приемами, конечно, до тех пор, пока те не приедаются, тогда летают уже совсем другие мысли. «Ах, какие же они милые, эти обыкновенные люди. У них так мало в жизни ярких впечатлений, и я своим появлением скрашиваю их серые будни…» И улыбка Веры стала просто ослепительной.
По радио постоянно передавали сообщение, что на втором этаже магазина можно приобрести новый бестселлер Веры Астровой и взять автограф у самого автора. Сначала Вера вглядывалась в лица читателей, перебрасывалась с ними словами, но некоторые оказывались слишком словоохотливыми, и охраннику приходилось напоминать, что пора и честь знать. Публика наплывала какими-то волнами — то перед стойкой стояли пять-шесть человек, то больше десятка. Ближе к закрытию стали подтягиваться VIP-персоны. Охрана пестрой лентой, точно шлагбаумом, тут же преграждала доступ простым читателям. Но публика не сердилась. Она теснилась у этой ленты, ограждающей ее от тех, кто скрашивает ее существование, и во все глаза смотрела на них.
Вера в голубом, словно покрытом снежком костюме, с кокетливо выбившимся из прически локоном подписывала книгу популярной певице. Фоторепортеру потребовался антураж, и из публики было допущено несколько счастливцев, которых построили в живописную очередь. Кадр — Вера подписывает книгу полной румяной даме, певица, сидя на высоком стуле рядом с Верой, благожелательно смотрит на эту сценку. Пфф!.. Певица исчезла. Полную даму потеснили. Опять пошли простые люди. Но минут десять спустя появилась
Лица, слова, улыбки… И вдруг рука, протянувшая книгу, показалась знакомой. Вера подняла глаза и увидела его. Он улыбался с присущим ему застенчивым нахальством.
— Привет! А я, как видишь, тоже читаю твои книги.
— Привет! — бросила Вера, размашисто черкнув на первом листе: «Максиму от автора!» — и выжидательно посмотрела на него: «Получил автограф и проваливай!» Но он продолжал стоять.
— Может, встретимся? Судя по тому, что пишут в журналах, ты до сих пор не замужем.
— Это не имеет значения, — отрезала Вера, ощутив сухость в горле. «Вот оно… всплыло. Пятно моей жизни», — с омерзением подумала она.
— Ну так что? — улыбаясь с нахальным задором, навалился Максим на стойку.
Вера метнула взгляд на охранника, но тот, очевидно, решил, что это ее знакомый, и спокойно выжидал.
— Я… — Вера сделала глубокий вдох, чтобы унять рвущееся наружу возмущение. — Я очень занята, — отчеканила она.
— Да ладно, Верунька, брось! Встретимся! Ведь есть что вспомнить!.. Ух!.. — зажмурив глаза, ухнул он.
Охранник встрепенулся. Но теперь уже Вера удержала его движением руки.
— Нечего нам вспоминать!
— Как это? — не понимая, заморгал Максим.
— А очень просто! Потому что вспоминать то, чего не было, невозможно, — сквозь зубы надменно проговорила она и, высоко вскинув голову, улыбнулась подошедшему читателю.
— Ну-ну!.. — покачивая головой, пробормотал Максим, взял книгу и, сунув ее в карман поношенного пальто, зашагал прочь.
«Гад! — послала ему в спину Вера. — Опять понадобилась, как стала известной!..»
Она продолжала раздавать автографы, а мысли ее помимо воли все возвращались в прошлое. «Пятно» поубавилось в размерах и предстало таким, каким впервые его увидела Вера.
— Слесаря-сантехника вызывали? — проходя в коридор, спросил высокий молодой человек и располагающе улыбнулся.
— Да! — ответила Вера.
— В чем проблема?
— Да… это… — смутилась она, мысленно посетовав, что ни матери, ни младшей сестры нет дома. Те на все житейские вопросы смотрели гораздо проще, как надо. — Бачок… течет!
Слесарь зашел в ванную и занялся бачком. Сделал все быстро и аккуратно, развлекая себя собственными разговорами, рассчитанными на Веру. Она не удержалась, пару раз хохотнула, потом что-то ответила, и завязалась беседа. Слесарь, помыв руки, глянул в сторону кухни и проговорил, игриво воздев глаза к потолку:
— Неплохо бы кофе, ну, или чайку!
Вера засуетилась:
— Да, конечно. Одну минутку.
Но слесарь не спешил. Он удобно расположился на диванчике в кухне, уточнив:
— А что, хозяйка, кстати, как вас зовут?..
— Вера!
— …курить можно? — и поискал глазами пепельницу. Не найдя, взял блюдце, уже зная, что отказа не будет.
Вера сварила кофе, подала бутерброды и конфеты. К ее большому удивлению, слесарь, которого звали Максим, оказался не таким, какими были в ее представлении слесари. Он читал книги, интересовался театром, играл в известной футбольной команде одного крупного завода.