Кулл беглец из Атлантиды
Шрифт:
“Громел!” - прорычал он, когда из-под разбитого шлема показалась разбитая голова, затем остальная часть стаи набросилась на него. Он почувствовал, как острие кинжала скользнуло по его ребрам, и отшвырнул владельца в сторону взмахом своей огромной левой руки. Он ударил своей сломанной рукоятью прямо между глаз другого и бросил его без чувств и истекающего кровью на пол.
“Следите за дверью, четверо из вас!” - кричал Аскаланте, пританцовывая на краю этого водоворота поющей стали, поскольку он боялся, что Кулл, с его огромным весом и скоростью, может прорваться сквозь них и сбежать. Четверо разбойников
Вернувшись к стене, он на мгновение повернулся к ним лицом, затем прыгнул между ними. Кулл не был обороняющимся бойцом! Он всегда переносил бой на врага. Взмах топора отбросил разбойника на пол с разрубленным плечом – ужасный удар тыльной стороной руки размозжил череп другому. Меч разбился о его нагрудник – иначе он был бы мертв. Его заботой было защитить непокрытую голову и промежутки между нагрудником и спинной пластиной – поскольку валузийские доспехи были сложными, и у него не было времени полностью вооружиться. у него уже текла кровь из ран на щеке, руках и ногах, но он был таким быстрым и смертоносным, и таким сильным бойцом, что даже с таким перевесом на их стороне ассасины не решались оставлять брешь. Более того, им мешала их собственная численность.
Какое-то мгновение они свирепо теснили его, осыпая ударами, затем отступили и окружили его, нанося удары и парируя – пара трупов на полу были немым доказательством неразумности их первого плана.
“Негодяи!” - в ярости завопил Ридондо, срывая с головы свою широкополую кепку, его дикие глаза сверкали. “Вы уклоняетесь от боя? Будет ли деспот жить? Вперед!”
Он бросился вперед, нанося яростные удары; но Кулл, узнав его, сокрушил его меч мощным коротким ударом и толчком отбросил его назад, заставив растянуться на полу. Король взял в левую руку меч Аскаланте, и разбойник спас ему жизнь, только уклонившись от топора Кулла и отскочив назад. Один из волосатых бандитов нырнул к ногам Кулла, надеясь таким образом сбить его с ног, но после короткой борьбы с тем, что казалось прочной железной башней, он взглянул вверх как раз вовремя, чтобы увидеть падающий топор, но не вовремя, чтобы уклониться от него. Тем временем один из его товарищей поднял меч обеими руками и рубанул вниз с такой искренностью, что пробил наплечник Кулла с левой стороны и ранил плечо под ним. В одно мгновение нагрудник короля наполнился кровью.
Вольмана, в своем диком нетерпении разбрасывая нападавших направо и налево, прорвался вперед и жестоко рубанул Кулла по незащищенной голове. Кулл пригнулся, и меч просвистел над головой, срезав прядь волос – человеку такого роста, как Кулл, трудно уклоняться от ударов карлика вроде Вольманы.
Кулл развернулся на пятках и нанес удар сбоку, как мог бы прыгнуть волк, по широкой ровной дуге – Вольмана упал, весь его левый бок прогнулся, а легкие вырвались наружу.
“Вольмана!” - Кулл произнес это слово, слегка задыхаясь. “Я бы узнал этого карлика в Аду –”
Он выпрямился, чтобы защититься от безумного натиска Ридондо, который атаковал дико и широко открыв рот, вооруженный только кинжалом. Кулл отпрыгнул назад, высоко подняв топор.
“Ридондо!” его голос зазвенел резко. “Назад!
“Умри, тиран!” - закричал безумный менестрель, бросаясь очертя голову на короля. Кулл оттягивал удар, который ему так не хотелось наносить, пока не стало слишком поздно. Только когда он почувствовал укус стали в своем незащищенном боку, он нанес удар в безумии слепого отчаяния.
Ридондо упал с проломленным черепом, а Кулл отшатнулся к стене, кровь хлестала сквозь пальцы, сжимавшие его раненый бок.
“Заходи, сейчас же, и схвати его!” - крикнул Аскаланте, готовясь возглавить атаку.
Кулл прислонился спиной к стене и поднял свой топор. Он представлял собой ужасную и первозданную картину. Ноги широко расставлены, голова вытянута вперед, одна красная рука цепляется за стену для опоры, другая высоко держит топор, в то время как свирепые черты застыли в смертельном оскале ненависти, а ледяные глаза сверкали сквозь кровавый туман, который застилал их. Люди колебались; тигр, возможно, умирал, но он все еще был способен нести смерть.
“Кто умрет первым?” - прорычал Кулл сквозь разбитые и окровавленные губы.
Аскаланте прыгнул, как прыгает волк, – остановился почти в воздухе с характерной для него невероятной скоростью и пал ниц, чтобы избежать смерти, которая с шипением приближалась к нему в виде красного топора. Он отчаянно крутанул ногами в сторону и откатился в сторону как раз в тот момент, когда Кулл оправился от пропущенного удара и ударил снова – на этот раз топор погрузился на четыре дюйма в полированный деревянный пол рядом с вращающимися ногами Аскаланте.
В этот момент ворвался еще один отчаянный, за которым без особого энтузиазма последовали его товарищи. Первый злодей рассчитывал добраться до Кулла и убить его до того, как тот сможет вытащить свой топор из пола, но он неправильно рассчитал скорость короля, или же он начал свой бросок на секунду позже, чем следовало. Во всяком случае, топор дернулся вверх и обрушился вниз, и натиск резко прекратился, когда покрасневшая карикатура на человека была катапультирована обратно к их ногам.
В этот момент в коридоре послышался торопливый топот ног, и негодяи в дверях подняли крик: “Солдаты идут!”
Аскаланте выругался, и его люди бросили его, как крысы, покидающие тонущий корабль. Они выбежали в коридор – или захромали, разбрызгивая кровь, – а дальше по коридору поднялся шум и крик, и началась погоня.
Если не считать мертвых и умирающих мужчин на полу, Кулл и Аскаланте стояли одни в королевской спальне.
Колени Кулла подогнулись, и он тяжело прислонился к стене, наблюдая за преступником глазами умирающего волка.
“Кажется, все потеряно, особенно честь”, - пробормотал он. “Однако король умирает на ногах – и –” какие бы другие размышления ни приходили ему в голову, неизвестно, потому что в этот момент он легко подбежал к Куллу, как раз когда король использовал руку с топором, чтобы вытереть кровь со своих полуослепших глаз. Человек с мечом наготове может нанести удар быстрее, чем раненый человек, находящийся вне позиции, может нанести удар топором, который давит на его усталую руку, как свинец.