Культура и общество средневековой Европы глазами современников (Exempla XIII века)
Шрифт:
Сознание ростовщиков полностью поглощено мыслью о деньгах. Они верят в их всесилие. Когда умирал один богатый ростовщик, он всячески старался уговорить свою душу не покидать его, посулив ей хорошую награду, но, убедившись в том, что не может удержать ее даже обещанием золота, серебра и прочих мирских радостей, пришел в гнев и послал ее к бесам в ад (Crane, N 170). Впрочем, и без подобного напутствия души денежных людей отправляются в ад немедленно после их смерти. Монахи получили у ростовщика большую сумму денег, обещая похоронить его в церкви. Наутро после похорон, когда монахи стояли на ранней молитве, ростовщик восстал из могилы и, схватив подсвечник, «как безумный» напал на них, поранив кое-кого и всех обратив в бегство. «Эти божьи враги и предатели взяли мои деньги, — завывал он, — и обещали мне спасение, и вот обманут я и обречен на вечную смерть». После этого удивительного происшествия тело ростовщика было найдено за городом в поле. Попытка вернуть его на прежнее место ни к чему не привела, так как труп вновь оказался выброшенным из храма божьего (Crane, N 176).
Ростовщик — слуга дьявола. Когда к ростовщику, жившему поблизости от Майнца, явился дьявол — дело было в 1284 году — и, отняв у него сперва все ценные залоги и одежды, заявил, что теперь намерен разорвать на куски его самого, ростовщик взмолился: «Ты же знаешь, как долго я был твоим слугою, негоже так
115
Косьба. Миниатюра из английской рукописи 14 в.
Вызываемый ростовщичеством гнев проповедников безмерен. Пожалуй, ни в одном другом случае не находят они столь же ярких красок, как при живописании греховности процентщиков и ожидающих их кар. Выше уже приведено немало «примеров», рисующих жуткую участь денежных людей, и фонд их отнюдь не исчерпан. Но прежде чем продолжать, нельзя обойти вопрос: чем объяснить такой обличительный пыл? Почему именно в проповеди нужно было неустанно возвращаться к ростовщичеству? Сводится ли дело к одним лишь доктринальным причинам — к соображениям о том, что грех наживы беспрерывен и что ростовщик, посягая на торговлю временем, тем самым нарушает богоустановленный порядок? Сомнительно. Скорее, нужно было бы предположить, что эта достаточно казуистичная аргументация была производной, своего рода ученым обоснованием той ненависти, которую питала к ростовщикам аудитория проповедников. Едва ли можно утверждать, что все те истории, которыми изобилуют проповеди против ростовщиков, принадлежат авторам «примеров». Не имели ли они хотя бы частично происхождение в общественном мнении? Во всяком случае, в некоторых «примерах» проглядывает враждебное отношение горожан к процентщикам. Один священник, желая продемонстрировать, что ростовщичество — занятие настолько постыдное, что никто не решится публично в нем признаться, сказал во время проповеди: «Хочу дать вам отпущение грехов согласно профессии и занятию каждого. Пусть встанут кузнецы» (проповедь обычно слушали, сидя на скамьях), и они поднялись и получили отпущение. После этого священник вызвал скорняков, а вслед за ними отпущение было даровано и другим ремесленникам. Наконец, проповедник возгласил: «Пусть поднимутся ростовщики и получат отпущение». И хотя их было больше, нежели людей других занятий, ни один из них не встал, но все попрятались и затаились. Под всеобщий хохот ростовщики в смятении удалились (Crane, N 179).
116
Земледелие. Работа Бенедетто Антелами.
117
Пахота. Работа Андреа Пизано.
118
Полевые работы, внизу — игра в шарики. Миниатюра из фламандского календаря начала 16 в.
К услугам процентщиков приходится прибегать, но их не любят. В условиях мелкотоварного производства ростовщики являлись главными эксплуататорами и источником разорения для многих ремесленников и торговцев. В обществе, в основе своей остававшемся аграрным, деньги, при всей их привлекательности, не могли не восприниматься как зло, в них видели своего рода демоническую силу [137] . Обращает на себя внимание то обстоятельство, что посрамление ростовщиков нередко изображается в «примерах» как событие, оказывающееся в центре городской жизни, как публичный скандал. В 1240 году в Дижоне, сообщает Этьен де Бурбон, во время брачной церемонии погиб в дверях ростовщик. Дело было так. На западном портале храма, как обычно, запечатлевшем сцену Страшного суда, была изображена фигура ростовщика, увлекаемого дьяволом в ад, и каменный кошелек этого грешника, упав, проломил череп живому процентщику. Его собратья по профессии, уплатив деньги, добились уничтожения других статуй, дабы подобное происшествие не повторилось (ЕВ, 420).
137
Давая характеристику манихейской ереси альбигойцев, Этьен де Бурбон, отметив, что они осуждают земледелие как убийство по отношению к природе, не преминул подчеркнуть: «Они учат, что лучше заниматься ростовщичеством, нежели возделывать землю» (ЕВ, 345).
Влияние канонистов и богословов на повседневную практику и общественное мнение, несомненно, уступало воздействию проповедников. Именно последние давали обоснование той ненависти к ростовщикам, которая зрела в среде прихожан, и разжигали ее. Один цирюльник сбрил ростовщику полбороды, оставив другую, «дабы его можно было распознать среди других. Так и в Судный день они будут нести на себе перед всеми знак своего проклятья, если только не возвратят неправедно нажитое» (Hervieux, 325). И действительно, созерцая изображенные на западных порталах соборов сцены Страшного суда, верующие могли отличить ростовщиков от прочих грешников по мошне с деньгами, висящей у них на шее. В другой связи уже были процитированы приведенные Жаком де Витри слова из проповеди знакомого ему священника: «Не молитесь за душу моего отца, который был ростовщиком и не пожелал вернуть средства, накопленные ростовщичеством [138] . Да будет проклята душа его и да мучается она вечно в аду, так чтобы никогда не узрел он лика божьего и не избежал бы рук бесов» (Crane, N 216). Жак де Витри слышал о человеке, который тяжко заболел, и священник велел ему возместить все неправедно нажитое. Однако жена и сыновья, боясь разорения, отговаривали его от уплаты компенсации. Когда же отец семьи был при последнем издыхании, они стали просить священника помолиться за его душу, на что тот отвечал: «Отнятое не пожелал он возместить, а вы просите о молитвах; сделаю, о чем просите». И тотчас он произнес: «В руки бесов предаю я твой дух, и другой молитвы не жди от меня». Жак де Витри заключает: «Сколь несчастны те, кто из-за жен и детей или прочих родственников пренебрегают спасением своей души» (Crane, N 106). Никто не уйдет от расплаты. Передают, что в одном городе, согласно обычаю, ростовщики во время посещения города императором должны платить выкуп, и вот, когда он прибыл, почти все они попрятались в отхожие места. «Что же сделают они, когда настанет Страшный суд?» (ТЕ, 308).
138
Возвращение всех накопленных ростовщиком денег тем, с кого он взыскивал проценты, считалось единственным средством искупления его греха.
119
Виноделие, внизу — игра в кегли. Фламандская миниатюра начала 16 в.
Терроризируя семьи денежных людей, проповедники утверждали, что за их грехи отвечать будут не только они сами, но и потомки. Этьен Бурбонский пересказывает чье-то видение: из чрева человека, лежащего в пламени, растет большое дерево, на ветвях которого висят люди, пожираемые этим огнем. Что сие означает? Лежащий внизу — отец всех этих поколений, возвысившихся благодаря ростовщичеству, а потомки его мучаются потому, что либо пошли по стопам отца, либо не возвратили неправедно накопленного (ЕВ, 17).
Всех ростовщиков, которые не покаялись и не расплатились сполна со своими должниками, ожидает ужасный конец. Во время учебы в Париже Этьен де Бурбон видел нераскаянного ростовщика, которого пожирал огонь, называемый адским (ЕВ, 417). Он же рассказывает о другом ростовщике, который, лежа в постели, вдруг увидел себя стоящим пред Страшным судом; он уже выслушал приговор, отдававший его в руки чертей, и в тот же день, как он сказал жене, они за ним придут. Обезумев, он выбежал из дому, отказываясь покаяться и возместить ущерб. Когда близкие вели его домой, то увидели на реке, вдоль берега которой шли, быстро движущийся против течения и никем не управляемый корабль. «Полно чертей на нем», — вскричал ростовщик, и тотчас же был ими схвачен и увезен (ЕВ, 422).
120
Скорбящая крестьянка. Основание для сиденья в соборе в Кельне. Около 1322.
121
Рыцарь. Основание для сиденья в соборе в Кельне. Около 1322.
Столь же безумен был и ростовщик Готтшальк, крестьянин родом, о котором повествует Цезарий Гейстербахский. Он рассчитывал на то, что, уплатив всего пять марок и нашив на плащ крест, избежит как участия в крестовом походе, так и геенны, и похвалялся этим в кабаке. «Но справедливый Господь предал его Сатане», и ночью за ним приехал страховидный муж на черном коне, усадил нагого Готтшалька на такого же коня и отвез в «пыточные места». Тем не менее ему была дана трехдневная отсрочка, которой он по возвращении домой не воспользовался для того, чтобы покаяться, поскольку считал исповедь бесполезной: предназначенное ему должно свершиться, а место в аду для него уже приготовлено (DM, II: 7) [139] .
139
Другой глупец ростовщик, не желавший возвратить нажитое своим должникам, вместо этого завещал детям отдать его деньги в рост сроком на три года, а затем всю сумму подарить за упокой его души (Crane, N 169).
Проповедники оставляют наживалам-процентщикам очень мало надежды на спасенье, а то и вовсе никакой. Исключение составляют, пожалуй, лишь отдельные «примеры», приводимые Цезарием Гейстербахским. В одном из них повествуется о ростовщике, который при смерти передал все свое добро священнику для расплаты и искренне раскаялся. У его тела разыгралась тяжба из-за его души между бесами к ангелами, и ангелы, смутив нечистых духов, обратили их в бегство (DM, II: 31). В другом «примере» боннский декан обещал пришедшему на исповедь ростовщику назначить умеренное покаяние: «Так мы с тобой обманем дьявола» (DM, III: 52). Слышал Цезарий о богатейшем парижском ростовщике Теодебальде, которому знаменитый магистр Петр Кантор дал совет, как спастись: «Ступай по городу и кричи, подобно глашатаю, что готов возместить всем, у кого брал что-либо в виде процентов». Тот так и поступил и всех удовлетворил, а оставшееся раздал в виде милостыни (DM, II: 33). В Кельне даже прославился один ростовщик, погребенный в церкви. Проникнувшись раскаянием, этот богатей отказал все свое добро нищим, но Бог не принял подаяния, основанного на наживе: хлебы, которые тот хотел раздать, превратились в жаб. Тогда священник дал ему совет лечь на ночь в сундук среди этих жаб. Когда наутро сундук открыли, в нем были только кости этого человека, но сила их была такова, что и поныне ни одна жаба не смеет войти в церковь, где покоятся эти кости (DM, II: 32). Этьен Бурбонский приводит эту же историю в несколько измененном виде. Тяжело больной ростовщик, не желая платить возмещение, хотел было отделаться мешком зерна, которое велел раздать нищим, но зерно превратилось в змей. Только тогда приказал он сполна все возместить, а тело его после смерти бросить змеям, дабы они пожрали его тело, оставив в покое душу (ЕВ, 423) [140] .
140
О раскаявшемся ростовщике, который сполна расплатился со своими должниками и, исповедавшись в грехах, возвратился к богу, рассказывает и польский компилятор «примеров» Перегрин. См.: Wolny J. Op. cit., S. 269.
122
Король на коне, попирающий крестьянина. Капитель в соборе Сен Лазар
123
Рыцарь, так называемый Бамбергский Всадник. Статуя в соборе в Бамберге. 1220–1230.
124, 125
Сон Генриха I. Миниатюры из английской хроники 12 в.