Чтение онлайн

на главную

Жанры

Культура и общество средневековой Европы глазами современников (Exempla XIII века)
Шрифт:

149

Столкновение крестьянина и рыцаря. Рельеф собора в Модене. 1120–1140.

150

Танцы на пиру. Миниатюра из фламандского календаря начала 16 в.

Не всякая церковь имела своего священника, и в одном «примере» повествуется о деревенском приходе, в церкви которого пастырь из соседней деревни отправлял службы лишь время от времени. Огорченная его неявкой вдова оказалась на мессе, которую служили на небесах (Klapper 1914, N85).

Поучая прихожан воздержанию, сами священники не всегда соблюдают обет. У многих из них имеются конкубины (наложницы). Существует «пример» о священнике, который в компании мирян повстречал на дороге разбойников. Его спутники сказали, что каждый должен защищаться,

но священник возразил: «Я не мужчина и не должен защищать себя». Пришлось другим ему пособить. Пошли дальше и встретили проституток. Решили: каждый возьмет свою. Священник: «А мне почему нет?!» — «Так ты же не мужчина». — «Но у меня есть то, что носит при себе всякий мужчина»… Если бы блудница надела на себя священническое одеяние и подошла к алтарю, чтобы отслужить мессу, то было бы страшно и невыносимо, но и развратный священник не менее омерзителен (ТЕ, 277). Ж.-К. Шмитт приводит «пример», записанный инквизитором XIV века, «О десяти мужах, плотски познавших одну девицу». Десятый из этих мужчин и самый слабый был «братом Святого Духа», членом преследуемой церковью еретической секты; после общения с ним девице была возвращена ее невинность. Враждебность инквизитора секте очевидна, и только благодаря ей подобный анекдот и мог быть записан.

Фольклорный мотив «плотское сношение с монахом восстанавливает утраченную было девственность» переиначивается здесь, попав в «силовое поле» ученой культуры и сделавшись «примером» [148] .

Священников, имеющих наложниц, поносят практически все проповедники. Вот история, происшедшая в Англии. Бес в облике всадника подскакал ночью к дому кузнеца и, разбудив его, приказал подковать его черную лошадь. Когда кузнец забивал гвоздь ей в копыто, лошадь вскричала: «Полегче, сын мой, ты причиняешь мне боль!» Тот в растерянности: «Кто ты?» — «Я — твоя мать. Была я любовницей священника и сделалась лошадью беса». И тут исчезли и лошадь и ее всадник (SL, N 117. Cp.N 119).

148

Schmitt J.-C. Mort d'une heresie. L'Eglise et les clercs face aux beguines et aux beghards du Rhin superieur du XIVе au XVе siecle.
– Paris, 1978, p.232, note 54.

151

Жонглер и танцовщица. Рельеф западного портала церкви Сан Амброджо в Милане. 12 в.

В критике проповедниками духовенства, как кажется, можно увидеть отражение определенных противоречий между клиром и монахами. Таков, например, анекдот об умирающем богатом крестьянине и жадном священнике, рассказанный Джоном Бромьярдом. Когда призвали священника для составления завещания, крестьянин почти полностью утратил способность говорить, и священник предложил родным умирающего: когда тот произнесет «ха», это будет означать его согласие. Священник спросил его, передает ли он свою душу Богу, а тело церкви для погребения. — «Ха». Желает ли он оставить 20 шиллингов церкви, где будет похоронен? Молчание, и только после того как священник сильно дернул его за ухо, крестьянин молвил «ха». Но когда священник захотел добиться от него согласия на передачу ему сундучка с деньгами, крестьянин вдруг заговорил: «Ах ты, жадный священник, ничего от меня ты не получишь, ни единого фартинга из тех, что хранятся в моем сундучке» — и с этими словами умер [149] . О добрых священниках в проповеди речь заходит нечасто, апологетика же в отношении к своему монашескому ордену пронизывает многие «примеры». Нетрудно предположить, что, критикуя поведение и нравы порочного духовенства, проповедники черпают темы и материал из фольклора.

149

Owst G. R. Literature and Pulpit in Medieval England, р. 165.

Тематический фонд «примеров» принадлежит их авторам в такой же мере, как и их аудитории.

152

Жонглер. Капитель церкви Сен Пьер в Ольнэ. Около 1100.

153

Жонглерка и два короля. Капитель в церкви Сен Жорж в Бошервиле. Середина 12 в.

Что более угодно Богу — ученость или благочестие? Подобная постановка вопроса присутствует, явно или латентно, во многих проповедях. В «примерах», адресованных широкой аудитории, состоявшей преимущественно из неграмотных, бесхитростное искреннее благочестие должно было ставиться выше образованности и начитанности. Праведный образ жизни, смирение, простота ближе и дороже проповеднику, нежели владение книжными знаниями. Он склонен делать упор на религиозном чувстве, а не на понимании тонкостей доктрины. В обстановке распространения еретических учений и теологических споров в среде схоластов эта традиционная для церкви позиция находила новое обоснование. «И Фома Аквинский и Бонавентура признавали, что простая набожная старуха знает о вере не меньше, чем они сами» [150] .

150

Карсавин Л. П. Цит. соч., с. 173.

Три богослова выступали в каком-то городе, и епископ пожаловал бенефиции двум из них, людям праведной жизни; третьего же теолога, человека большой учености, епископ осудил. Его упрекнули: ведь этот образованнее других и достоин награды, но епископ возразил: «Часто видел я добрую пшеницу в дрянном мешке, а дьявол — великий теолог» (ТЕ, 280). На страницах сборников «примеров» нетрудно встретить беса, который проповедует христианские истины, уличает духовных лиц и монахов в недостойном поведении и даже наказывает их; засев в одержимом, он его устами разоблачает грехи присутствующих, в коих те не покаялись на исповеди. Многие бесы начитанны и обладают латинской образованностью. (Крестьянин, который никогда не обучался грамоте, свободно изъясняется по-латыни: то говорит его устами завладевший им бес: НМ, 28 и др.) Воистину, «дьявол — великий теолог».

154

Жонглер, играющий на арфе. Капитель собора в Модене. Начало 12 в.

155

Акробат. Медальон архивольта главного портала собора Сен Мадлен в Везелэ. Первая половина 12 в.

156

Музыканты. Миниатюра из Велиславовой Библии. Около 1340.

Поэтому, не устают говорить авторы «примеров», душевная простота всего любезнее Богу. Некий архидиакон прибыл в Париж штудировать богословие, но после длительного ученья пришел к выводу: лучше стать добрым человеком, чем ученым, и постригся в монахи (ТЕ, 278). Незачем стыдиться недостаточной вооруженности теологическими тонкостями, ибо простота благочестивого верующего все пересиливает. Ученые доктора нередко делаются предметом осмеяния проповедников. «Великий и весьма ученый доктор, который много лет преподавал теологию в Париже», удалившись на покой, поселился в другом городе, где занимал место каноника. Усевшись перед очагом, он приказывал своему слуге чесать ему живот и приговаривал: «Почеши Новый и Ветхий заветы». Когда его посещали парижские школяры, он первым делом спрашивал их, что говорят о нем в Париже, и, если те в простоте отвечали, что ничего о нем не слыхали, тотчас их прогонял. Если же гость был похитрее и лгал ему: «Господин, все вас комментируют и говорят, что на всем свете нет подобного вам в теологии», то приглашал его к столу и угощал (Frenken, N 40). Этот же теолог, читая при большом стечении слушателей проповедь в Монпелье и видя по правую и левую руку от себя двух епископов, начал так: «Сижу я между двух мочевых пузырей» (vesica — «мочевой пузырь» и «напыщенный», «надутый») — и посвятил всю проповедь разбору свойств этого органа, причем извлек из рассуждения также и «моральные заключения» (Frenken, N 41).

О «тщеславных и вздорных докторах», которые «гонятся за всем новым и неслыханным», будучи на самом деле слепцами и праздными глупцами, в «примерах» говорится неоднократно (ТЕ, 73; Crane, N 29, 33, 43; Greven, N 41).

157

Сцена из жизни студентов. Медальон с южного портала собора Парижской богоматери. 12 в.

Однако встречаются священнослужители столь невежественные и неумные, что проповедник не в силах удержаться от того, чтобы не ославить их в своих «примерах». Таков был парижский священник Маугрин, сделавшийся притчей во языцех. Жак де Витри записал о нем серию анекдотов. В одном из них высмеиваются его упрямство и глупость. Повздорив со своими прихожанами, Маугрин отказался отправлять вечерню на Рождество, и никто не мог его уломать. Тогда один человек сказал: «Вы не хотите петь vesperas, потому что не знаете их». Маугрин возмутился: «Как не знаю, дурной мужик! Сейчас ты убедишься, что налгал!» — и громко запел. Все осмеяли глупого священника (Frenken, N 100; Greven, N 103). В следующем «примере» выставляются напоказ иные качества Маугрина — неграмотность и жадность. В его приходе заболел школяр и послал за Маугрином исповедаться. По незнанию французского языка, он исповедовался по-латыни, и священник ничего не понимал. Он сказал слугам школяра: «Господин ваш сошел с ума и не ведает, что говорит. Свяжите-ка его, как бы он в безумии не повредил кого-либо». По выздоровлении школяр пожаловался на священника епископу парижскому, и тот решил проверить Маугрина. Симулируя болезнь, он послал за ним и просил исповедать его. Он стал произносить по-латыни всякие ученые вещи («из диалектики и прочих наук»), Маугрин же в ответ твердил одно и то же: «Бог вам отпускает». Не удержавшись от смеха, епископ отвечал: «Бог мне не отпускает, но и я тебе не отпускаю». Он хотел было лишить его прихода, но Маугрин откупился сотней ливров (Greven, N 104; Frenken, N 101). Другие сто ливров ему пришлось уплатить тому же епископу, когда он, ничего не понимая в различиях между номиналистами и реалистами, но подстрекаемый каким-то злым шутником, отлучил первых как еретиков. Парижский епископ, сам номиналист, призвал Маугрина к ответу, и тому пришлось раскошелиться, дабы не потерять свой богатый приход (Greven, N 105; Frenken, N 102). Выставляя на осмеяние этого невежественного служителя культа, Жак Витрийский явно не щадит и образованного прелата. Нуждаясь в деньгах, епископ парижский, сославшись на болезнь глаз, просил Маугрина прочитать письма, и тот «прочитал» в них следующее: «Господин, в этой хартии сказано, что вы очень нуждаетесь в деньгах и чтобы я дал вам десять марок» (Greven, N106; Frenken, 103) [151] .

151

В противоположность этому алчному священнику некий святой отшельник, о котором рассказывает опять-таки Жак де Витри, страшился даже прикосновения к деньгам (Frenken, N104).

158

Сцены из жизни дурных священников. Миниатюра из «Морализирующей Библии».

159

Монах-келарь — пьяница. Прорись

160

Развратный монах. Иллюстрация к «Декамерону». Франция, около 1435.

<
Поделиться:
Популярные книги

Мастер Разума II

Кронос Александр
2. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.75
рейтинг книги
Мастер Разума II

Императорский отбор

Свободина Виктория
Фантастика:
фэнтези
8.56
рейтинг книги
Императорский отбор

Довлатов. Сонный лекарь 3

Голд Джон
3. Не вывожу
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 3

Неверный

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.50
рейтинг книги
Неверный

Кодекс Крови. Книга II

Борзых М.
2. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга II

Цеховик. Книга 1. Отрицание

Ромов Дмитрий
1. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Цеховик. Книга 1. Отрицание

Энфис 2

Кронос Александр
2. Эрра
Фантастика:
героическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 2

Законы Рода. Том 2

Flow Ascold
2. Граф Берестьев
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 2

Кровь на эполетах

Дроздов Анатолий Федорович
3. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
7.60
рейтинг книги
Кровь на эполетах

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ученик

Первухин Андрей Евгеньевич
1. Ученик
Фантастика:
фэнтези
6.20
рейтинг книги
Ученик

Газлайтер. Том 3

Володин Григорий
3. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 3

Ваше Сиятельство 2

Моури Эрли
2. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 2

Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

Измайлов Сергей
3. Граф Бестужев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья