Купание голышом
Шрифт:
«Моя Джои?» – подумал Странахэн.
– Что это за болтушка? – проворчал Чаз Перроне.
Тул ничего не сказал. Если честно, он молчал все утро. Это непростительно, считал он, что Чаз не пригласил на поминальную службу свою собственную мать.
Они с Чазом слушали речи из ризницы, скрываясь от глаз собравшихся. Чаз ошибочно диагностировал у себя западно-нильский вирус и пребывал в весьма зыбком умонастроении. Окоченелая шея скорее всего была результатом избиения двухлитровой бутылкой лимонада, но впавший в ипохондрическую депрессию Чаз подозревал, что это – первый предательский симптом переносимого
«Как это оскорбительно, – думал Чаз, – умереть от паршивого укуса москита. Месть чертова болота».
По его подсчетам, примерно половина из тридцати четырех укусов на лице покрылась коркой или воспалилась от непрерывного расчесывания. При первой встрече с братом Джои у церкви тот высказался по поводу вулканического состояния Чазова лица и несколько бестактно осведомился, не проверялся ли зять на обезьянью оспу.
«Да пошел он, овцееб чокнутый», – подумал Чаз.
Надеясь обнаружить и украсть два-три перла для собственной речи, он старался вслушиваться в яркое, хоть и извилистое, выступление Розы. Он обнаружил, что его приятно отвлекает длина ее юбки и смелость чулок. Девчонка явно знает толк в веселье.
– Ты готов, Чарльз?
Чаз от удивления подпрыгнул: через заднюю дверь в ризницу проскользнул Корбетт Уилер.
– Ты сегодня главный номер программы, парень. Все хотят услышать, что ты им скажешь.
Чаз выглянул и подумал: «Кто все эти люди?» Поразительно, что его жена сумела собрать такую толпу. Некоторые лица он смутно помнил по свадебному приему, но большинство были ему незнакомы. С другой стороны, Чаз редко трудился спрашивать, чем Джои занималась весь день, пока он работал, играл в гольф или бегал за другими женщинами. Ее прошлая жизнь, до их встречи, также не слишком его интересовала. Домашняя политика Чаза состояла в том, чтобы не задавать вопросов, на которые самому не хотелось бы отвечать.
– Кто твой друг? – спросил Корбетт Уилер. Не дожидаясь ответа, он сердечно приветствовал Тула и пожал ему руку. – Судя по вашей одежде, вы работаете на земле.
Тул пришел в церковь в черном комбинезоне, который стирал от случая к случаю. Чаз Перроне не хотел, чтобы Тул присутствовал на службе, но Ред Хаммернат был весьма убедителен.
– Я бригадиром на овощной ферме был, – ответил Тул. Брат Джои просиял:
– А у меня две тысячи голов овец.
Кажется, на Тула это произвело впечатление:
– Да ну? Какой породы?
«Боже, храни меня, – подумал Чаз. – Мутанты нашли друг друга».
Роза отпустила замечание, которое вызвало здоровый смех аудитории, и Чаз внезапно ощутил, как мясистые руки Корбетта Уилера выволакивают его из ризницы и ведут по лесенке на кафедру. Чаз дрожал, проверяя микрофон и шаря по карманам в поисках своих заметок. Он встревожился, увидев, что его почерк, некогда твердый и четкий, выродился в некие паутинистые, бисерные каракули – в самый раз для тех, кто переписывается с инопланетянами или расстреливает из автомата коллег по работе.
Он поднял глаза на собравшихся и немедленно примерз к месту: в третьем ряду сидел шантажист и ухмылялся, как голодный койот. Чаз Перроне отвел взгляд и увидел Карла Ролваага – тот невозмутимо водрузил подбородок на кулаки, будто наблюдал за хоккейным матчем.
У Чаза пересохло в горле. Он попытался заговорить, но захрипел, как сломанная скрипка. Брат Джои принес ему стакан воды, но Чаз боялся пить – вдруг туда подсыпан наркотик? Наконец он облизнул губы и начал:
– Леди и джентльмены, позвольте мне рассказать вам о моей жене Джои, которую я любил больше всего на свете.
В это время Джои Перроне сунула руку в птичью кормушку за запасным ключом от дома, который она некогда делила с. мужем. Она вошла через заднюю дверь, отключила сигнализацию и поспешила в ванную, где выблевала свой завтрак.
«Возьми себя в руки, – сказала она себе. – Ради бога, ты не первая, кто вышел замуж за неподходящего парня. Хотя ты выбрала одного из самых неподходящих парней на земле».
Кровать не застелена. Джои легла и медленно, размеренно задышала. От подушки пахло шампунем Чаза, какой-то гадостью с ароматом манго, которую он купил в салоне той женщины, Рикки. Джои смотрела в потолок и гадала: может, Чаз прямо тут и лежал, когда вдруг решил убить ее, обдумывал свой план, пока она, ничего не подозревая, дремала рядом.
Она пошла в гостиную и поставила компакт-диск Шерил Кроу [71] , которая нравилась им обоим. От музыки полегчало. Джои присела на диван, где Чаз бросил расстегнутый рюкзак – как обычно, в беспорядке. Внутри, среди пачек пустых бланков анализа воды и ваучеров на пробег автомобиля, нашлась фотокопия поддельного завещания, которое Мик послал детективу. Чаз красной ручкой подчеркнул абзац, в котором ему якобы завещалось все состояние жены. На полях он накорябал три танцующих восклицательных знака. Джои перешла к последней странице и посмотрела на подпись, которую Мик срисовал с какой-то ее кредитной квитанции. Подпись достаточно хороша, чтобы обмануть ее мужа, которого жадность вынудит признать ее подлинность.
71
Шерил Кроу (p. 1962) – американская рок-певица.
Осел.
Он думает, что он такой неотразимый красавчик, такой великолепный любовник, что Джои в неком экстатическом порыве разорвала их брачный контракт и решила оставить все ему. Она знает Чаза: наверняка он уже придумал теорию, которая объясняет сей поразительный поворот дел. Он, вероятно, решил, что Джои собиралась удивить его хорошими новостями в последнюю ночь в круизе, но шанса не представилось. Потом, когда ее не стало, Корбетт анонимно подсунул завещание Ролваагу, чтобы возбудить подозрения и заклеймить Чаза очевидным мотивом для убийства жены.
По крайней мере, Чаз вполне мог так рассуждать, решила Джои. Привлекательность тринадцатимиллионного наследства придает ему блестящую достоверность, невзирая на неувязки.
Джои вернула документ в рюкзак, выключила CD-плейер. Когда она подошла к аквариуму, рыбки засуетились в маниакальном блеске предвкушения. Торговец из зоомагазина поселил в опустевшем аквариуме неоновых бычков, губанов всех цветов радуги, рыбу-бабочку, королевского ангела, двух рыб-клоунов и желтую рыбу-хирурга. На небрежном попечении Чаза рыбки проживут недолго, но пока все они резвые и яркие. Джои бросила в воду три щепотки корма и полюбовалась на калейдоскопическое неистовство.