Курс гражданского процесса
Шрифт:
Городским судьям и земским начальникам положено 1600 руб. жалования и 600 руб. на канцелярские расходы (прил. к Полож. о зем. нач.).
Содержание мировых судей не везде одинаково: жалованье по большей части составляет около 2 тыс. руб., но, кроме него, им выдаются добавочные суммы, в некоторых местностях превышающие даже самый оклад жалованья.
Волостные судьи в Прибалтийских губерниях получают вознаграждение за службу в размере, определяемом сходом выборных, или, если волостной участок состоит из нескольких волостей, – соединенным собранием сходов, причем этот размер не может быть ниже устанавливаемого губернским по крестьянским делам минимума (ст. 47 кн. I Вол. суд. уст. Приб. губ.). В местностях, где введены земские начальники, жалованье волостным судьям назначается уездными съездами, с утверждения губернских присутствий, в размере не менее 60 руб. в год, а председателям судов – не менее 100 руб. (ст. 196 Общ. полож. крест.). В местностях, где применяется Общее положение о крестьянах, вознаграждение волостным судьям за время исполнения судейских обязанностей назначается сходами, если они признают это нужным (ст. 156 Общ. пол.).
Проект новой редакции Учреждения судебных установлений (прил. к ст. 319) увеличивает оклады жалованья высшим чинам (сенаторам и старшим председателям палат на тысячу рублей, председателям департаментов
Но и сравнительно высокое жалованье не вполне обеспечивает судей и их семейства, если не дополняется правом на пенсию. Составители Судебных уставов хорошо понимали это и ввиду незначительности пенсионных окладов, получаемых у нас лицами, состоящими на государственной службе, озаботились поставить судей в лучшее положение, спроектировав учреждение эмеритальной пенсионной кассы судебного ведомства (объясн. к ст. 247 Учр. суд. уст.). Такая касса действительно была учреждена, и вычеты из жалованья судей в ее пользу стали делаться немедленно по введении Судебных уставов, но пенсии и пособия начали выдаваться только с 1885 г., когда был утвержден Устав эмеритальной кассы 372 . Однако пенсионные оклады так незначительны, что даже с прибавкой эмеритуры далеко не доходят до тех размеров, какие установлены в большинстве германских государств, где судьи получают после 10 лет службы в виде пенсии 25–40% жалования, после 20 лет – 55–65%, после 30 лет – 65–70%, а после 35 лет – 75–80% 373 . Притом право на эмеритуру возникает у наших судей только после 25-летней службы, при условии участия во взносах в течение не менее 10 лет.
372
В настоящее время он помещается в уставах о пенсиях (т. III Св. зак.). О нем: Кильштет, Эмеритальная касса судебного ведомства и страхование жизни (Журн. М. Ю., 1909, № 3).
373
Kаdе, 109–110, 133–134, 201, 228, 260, 274. В некоторых частях Германии (Брауншвейге, Гессене, Ольденбурге) размер пенсии еще выше (Kаdе, 150, 174, 210). Гораздо хуже поставлены судьи во Франции и в Италии ( Еslаndе, 68, 137–138, 239), а лучше всего в Англии и Соединенных Штатах: в Англии судьи, выходя в отставку после 15-летней службы или по причине болезни, получают пенсию в размере 2/3 своего колоссального жалованья, а члены американских федеральных судов, по выслуге 25 лет или по достижении 70 лет и при условии не менее 10-летней службы, имеют право на пенсию в размере полного оклада своего жалованья (Eslande, 99, 163; Piоlа-Саselli, 122; Nerincx, 22).
§ 23. Коллегиальное устройство судов 374
I. Во многих отношениях представляется желательным, чтобы гражданские дела разрешались не одним судьей, а несколькими, соединенными в одну коллегию.
1. Коллегиальное рассмотрение дел обеспечивает более тщательное и многостороннее обсуждение их. Решение дел коллегией является результатом обмена мнений между судьями, результатом столкновения различных взглядов на одни и те же вопросы, различных точек зрения. То, что не расслышано или упущено из внимания одним судьей, может быть замечено другим; что кажется неясным одному, может быть выяснено другим. Благодаря такой взаимопомощи, оказываемой друг другу членами судебной коллегии, недостатки одного судьи восполняются достоинствами другого, так что без преувеличения можно сказать, что «три плохих судьи в состоянии составить хорошую судебную коллегию» 375 .
374
Бентам, гл. IX; Филиппов, II, гл. IV; Затворницкий, Единоличное начало в коллегиальном суде (Журн. М. Ю., 1902, № 2–4); Соллертипский, Замена коллегии единоличной властью (там же, 1901, № 4). Feuerbach, Betrachtungen "uber die Oeffentlichkeit und M"undlichkeit der Gerechtigkeitspflege, 1821, I, 356 ff.; Rathmann, Der Einzelrichter, 1872; Pollak, Einzelgerichtsbarkeit im Civilprocesse, 1908; Verhandlungen des 29 deut. Juristentages, 1908; Coumoul, 352 ss.; Manfredini, 632 ss.
375
Pollak, 22.
2. Улучшая качество судебных решений, коллегиальное рассмотрение дел обеспечивает и более беспристрастное отношение судей к делам. На единоличного судью легче оказать влияние, чем на целую судейскую коллегию: его легче подкупить, легче найти к нему ход. В коллегии члены стесняются друг друга, боятся уронить себя во мнении товарищей, остерегаются оглашения своих недобросовестных действий. Если даже удастся повлиять на одного или нескольких из них подкупом или каким-либо иным способом, то во всяком случае остальные сохранят беспристрастие и окажут надлежащее противодействие тем, которые готовы покривить душой. Правильно поэтому заметил Бодэн, что «большое количество судей, как и большое количество воды, труднее испортить».
3. При разрешении дел в коллегии каждый судья, сознавая, что за ним стоит разделяющая его ответственность коллегия, чувствует себя независимее и действует свободнее, чем тогда, когда ему приходится выносить решения единолично. «Коллегиум свободнейший дух в себе имеет к правосудию; не тако бо, яко же единоличный правитель, гнева сильных боится; понеже и причины проискивать на многих, а еще разностатейных особ, не тако удобно есть, яко на единого человека» 376 .
376
Духовный
4. Решения коллегиального суда, являясь результатом совокупной деятельности нескольких судей, запечатлены большим авторитетом, чем решения единоличного судьи. Каждая лишняя судейская подпись на решении увеличивает его нравственный вес, так как «совпадение убеждений различных лиц относительно одного предмета служит внешним удостоверением внутренней истинности» 377 .
II. Против коллегиальности и в пользу единоличности приводятся следующие соображения 378 .
377
Feuerbach, 367; Филиппов, II, 273.
378
Принцип единоличности имеет немногих защитников; к числу самых решительных принадлежат Бентам и Конт. В последнее время стали раздаваться в пользу единоличности голоса в Германии: Adiсkes, Grundlinien, 134 ff.; Wаgnеr, 27; M"ugel, Fischer и др. (указ. см. в Zt. Zp., 39 В., 213–214; 40 В., 429).
1. Сознание юридической и нравственной ответственности за постановляемое решение у единоличного судьи сильнее, а потому и отношение его к делу более внимательно и добросовестно.
«Честность судьи зависит от его ответственности перед общественным мнением или перед законом. Но эта ответственность вполне лежит только на одиночном судье: стоя один перед общественным мнением, он не имеет другой опоры, кроме правдивости своих суждений, другой защиты, кроме общественного уважения. Если бы он сделал несправедливость перед лицом стольких свидетелей, готовых распространить слух о его поступке, все порицание пало бы на него одного; он увидел бы себя одного против всех отданным на жертву всеобщему негодованию, меч закона поднятым над своей головою…» «Между тем коллегиальное устройство дает судьям средство оправдывать себя и все, что есть дурного в несправедливом постановлении, сваливать друг на друга, так что оно, будучи основано на мнении всех, не принадлежит никому в особенности».
Против этого нужно заметить, что следует отличать ответственность судьи пред общественным мнением от ответственности пред законом. Единоличный судья несет пред обществом ответственность один, нераздельно. Это обстоятельство имело бы важное значение при системе периодических выборов, когда судья, плохо себя зарекомендовавший пред общественным мнением, рисковал бы не быть переизбранным по истечении срока своей службы. Но при системе правительственного назначения несменяемых судей мнение общества не имеет для них такой важности. Что же касается ответственности судей пред законом, то она одинакова как для единоличного, так и для коллегиального суда. В коллегии она тоже не делится на части по числу членов коллегии, а падает на каждого из них в полном размере: они отвечают не по долям, а солидарно. Когда за какое-либо служебное упущение полагается выговор, то этому наказанию подвергается не только единоличный судья, но и каждый член провинившейся коллегии, если только он не оградил себя подачей особого мнения, несогласного с мнением большинства членов коллегии (ст. 703 Уст. гр. суд.) 379 .
379
Филипов, II, 267–269.
2. Следствием большого осознания ответственности является более внимательное и добросовестное отношение к делам. Судья не имеет, на кого полагаться; он должен работать самостоятельно. Совсем иное в коллегии. Там один член рассчитывает на другого, и обыкновенно дела решаются председателем или членом-докладчиком, к которым без противоречия присоединяются прочие члены коллегии. Иногда господствующее положение в коллегии занимает не председатель, а какой-либо из членов, старший по службе или чину, более знающий и опытный. Благодаря этому коллегиальность превращается, в сущности, в единоличность, но не сопровождаемую той нераздельной ответственностью, какая лежит на единоличном судье. «Ряд из 5, 10, 15 судей представляет собою ряд цифр, из которых только одна имеет значение, а остальные – нули, которые уменьшают значение этой цифры, ибо этот наружный вид участия многих лиц в решении дел внушает председателю более самоуверенности и беспечности, нежели сколько он себе позволил бы, если бы был одиночным судьею» 380 .
380
Бентам, 40.
Это соображение имеет фактическое основание. Действительно, под формой коллегиальности очень часто скрывается единоличное начало: дела разрешаются не всей коллегией, а членом-докладчиком, к которому молча присоединяются другие члены коллегии. Такое явление наблюдается как на Западе, так и у нас 381 . Но, во-1-х, даже в худшем случае, когда дела разрешаются одним членом-докладчиком, все-таки сохраняется возможность для члена-докладчика посоветоваться по затруднительному вопросу с товарищами, а для них – при малейшем сомнении в правильности предлагаемого докладчиком решения – оспорить его. Bo-2-х, если во главе коллегии стоит хороший председатель, то он лично знакомится с каждым делом, так что каждое решение постановляется им совместно с докладчиком, а при возникновении между ними разногласия, привлекается к активному участию второй член, голос которого и дает перевес тому или иному мнению.
381
Карабегов, Реформа Судебных уставов, 1889, 102–103.