Леди Феникс
Шрифт:
— Правда? Вы из санэпидемстанции? Или из ментовки? Вряд ли, там у них все куплено.
Я положила на стол визитку, она внимательно прочитала и нахмурилась.
— Понятно. А что такое пресс-секретарь?
Я вторично порадовалась и ей подмигнула.
— На самом деле должность незначительная, но им мы об этом не скажем.
— Ага, пусть немного понервничают, нехристи.
— Судя по вашим словам, не очень-то вы их жалуете.
— Так не за что жаловать. Вкалываешь с утра до ночи без выходных, да еще ублажай их в подсобке, не то с
— Ахмеда Каримова вы к каким людям причисляете? — задала я вопрос.
— Алика? К пустому месту.
— Что так?
— А так. Болтался тут, работать не любит, торговец из него никудышный, ему лишь бы пожрать да еще потрахаться.
— У вас с ним были близкие отношения?
— Еще чего. Подкатывал ко мне, конечно, но я его быстро отшила. Он у меня дом купил. В деревне. Эти как раз об этом сказать просили.
— Зачем ему дом?
— Для регистрации, ясное дело. Продала за копейки, дороже все равно никто бы не купил. Только с регистрацией вышла незадача, — хихикнула она. — Через нашу деревню дорогу прокладывать будут, дома под снос, там всего-то три избы, оформить на себя его Алик не смог. — Наташа усмехнулась. — Деньги зря потратил, хоть и плевые. На меня обиделся, ты, говорит, нарочно меня не предупредила. Ну, не все же им на нас наживаться, — философски закончила она.
— Дом где?
— Деревня Вяхирево.
— Там, где объездную прокладывают?
— Ага. Через нашу деревню аккурат посередине и пройдет. Дом тот, что с краю, ближе к лесу.
— В деревне кто-нибудь живет?
— Последний житель, моя мама, умер семь лет назад. Дачники приезжали, но сначала один помер, потом другая. Два года, считай, деревня пустует. Теперь дорога, ее и вовсе снесут.
"Весьма подходящее место, чтобы укрыться на некоторое время", — подумала я.
— Что ж, спасибо вам за помощь, — поблагодарила я и направилась к двери.
— Вы в деревню собрались? — спросила женщина.
— Да. А что?
— Там никого нет. Вчера наши туда ездили, дом заперт, замок и на входной двери, и на воротах, что во двор ведут. Ставни тоже закрыты. Решетки на них, так что, если замки висят, в доме никого. Они и меня к вам послали, потому что уверены: Алика там нет.
Я вернулась к окну и вновь устроилась напротив женщины, она смотрела, улыбаясь.
— Значит, они его ищут. Кстати, они — это кто?
— Наши, с рынка.
— Выходит, уже знают, что домой он не поехал.
— Конечно. И о девчонке всех расспрашивают. Видать, здорово вы их напугали. Мой так вообще психует не пойми с чего. Спрашиваю, тебе-то что до Алика и этой девки, ты у меня прописан, тебя не тронут, а он только глазами зыркает, нехристь.
— Это ваш друг?
— Сожитель. Он Махмуду Каримову дальняя родня, хотя у них нашему забору двоюродный плетень, а все родственники. Алик Каримов ему тоже никакой не брат, то есть по-ихнему брат, конечно, а по-нашему седьмая вода на киселе.
— Звать сожителя как?
— Мишкой зову. Он вообще-то мужик неплохой, только больно нервный. Как Каримов здесь объявился, он вообще точно бомба стал, того и гляди взорвется.
— Не сошлись характерами с Каримовым?
— Да вроде все нормально. Наши его не любят, хотя, может, мне так кажется, но боятся точно.
— Чего же его бояться? — удивилась я.
— А кто их разберет? Может, он у них дома какой-то известный человек.
— Чем Махмуд Каримов здесь занимается? — решилась спросить я, разговор казался все более интересным.
— Ясное дело, торгует. Чем же еще? Хотя… если между нами, торговля его мало интересует.
— Почему вы так решили?
— Ну, наши-то целый день на рынке, и за копейку удавятся, там скупают, здесь толкнут, вертятся волчком. А этот спокойный такой, лишний раз не шелохнется. На рынке, конечно, появляется, но целый день торчать не будет.
— Люди разные.
— Ага. И мой, когда я рыночным кости перемываю, зубы скалит, а как про Каримова скажу, сразу орет: "Молчи, дело не твое". Боятся они его, — улыбнулась Наталья.
— Занятно, — кивнула я. — Каримов давно здесь появился?
— Месяца три назад. Вроде к брату приехал. Раньше я его на рынке не видела и никакого брата не знаю, но с ментами у него полный ажур, регистрация там и прочие дела, теперь вот овощную базу купил за элеватором, мой там три недели просидел, ремонтом занимался.
— Что за овощная база?
— Я там не была никогда. Знаю, что от элеватора налево.
— От свалки далеко?
— Свалка вроде в другой стороне. Если были в тех местах, знаете, там забор на заборе и база на базе. Машины снуют туда-сюда, дорога разбита, вокруг одни указатели, сам черт не разберет. Вечером там вообще ни души, да и днем народ без нужды не ходит. А вчера мой пришел злой как черт и говорит, на другой объект их перебрасывают.
— Постойте, ваш друг на рынке торгует или ремонтом занимается?
— Вообще-то торгует, — усмехнулась Наталья. — Но Каримову отказать не смог, вот и бегает по чужим делам, вместо того чтобы своими заниматься.
— Алик тоже на объекте работал?
— Нет, мой его не взял, делать ничего не умеет. Каримов был им очень недоволен, особенно когда Ашот про девчонку сказал. Орал так, что прилавки дрожали. И сразу парня на вокзал, а он возьми да и ослушайся. Вот и думаю: неспроста это. Девчонка-то поди влюбилась?
— Влюбилась.
— Дура. А у отца бабки водятся? Тогда понятно, почему Алик здесь болтается, надеется устроиться, чего ему в горах козлов пасти, здесь сразу человеком станет. Только я своему сказала: не выгорит. Если у девки отец не дурак, ни за что такому дочь не отдаст. Деньги на ветер. Вы идите, — вдруг посерьезнела она. — Не то Ашот решит, что-то я разболталась, а мой велел лишнего не говорить.
— Как думаете, почему они вас ко мне послали? Ведь о доме мог рассказать тот же Ашот?