Леди Феникс
Шрифт:
— Логично, — пожал Вешняков плечами. — Ребята соседей опрашивали, одна бабка заметила машину возле подъезда, примерно часа в четыре. Из подъезда вышел мужчина, бабке показалось, нервничал, сел в машину и уехал. Через два часа раздался звонок в милиции.
Я взглянула на часы. Примерно в то время я была у Тимура.
— Думаешь, это тот мужик позвонил?
— Может, он, может, кто другой. Бабка его здесь раньше никогда не видела. Да и самого Седого знать не знает. Он не особо общительный.
— Жил один?
— По-разному. В основном с бабами из "Пирамиды", подолгу не держались. Жена, правда, тоже есть и двое детей, но жили уже лет пять врозь, хоть и не развелись. Последняя девица съехала месяц назад, а новую он не завел.
— Вот что, — еще раз взглянув на часы, заметила я. — К детям ты все равно опоздал. Заканчивай здесь, а я подожду тебя в баре на углу.
Ждать пришлось недолго. Я немного поболтала с барменом о погоде и выпила чаю, когда в бар вошел Артем.
— Ну что, будем гадать? — хмыкнул он.
— Конечно, если больше делать нечего.
— Мне есть чего. И тебе, кстати, тоже. Ты с Тимуром виделась? — все-таки спросил он.
— Сегодня.
— И что?
— Артем, у него на столе лежала эта чертова купюра. Надпись прочитать я не могла, но это та самая или другая половинка.
— Тьфу ты, — досадливо плюнул он. — Так и знал. Вот как увидел этого в сортире, так и кольнуло: добра не жди. Точно в воду смотрел. Давай прикинем, что у нас получается.
— Давай. Ты начнешь?
— Лучше ты. У тебя завлекательней выходит, — усмехнулся он.
— В городе появляется некий тип, назовем его Толстяком. У него дела с Тимуром, что за дела, неведомо, но ясно, что в Уголовном кодексе есть по этому поводу статья. Доверенное лицо Тимура по кличке Седой встречается с Толстым и еще с одним дядей. Теперь банкнота: ясно, что она вроде пароля.
— Штирлицы хреновы, — не выдержал Артем.
— Солидарна, — кивнула я. — Если нужен пароль, значит, встретиться должны незнакомые люди. Логично?
— Откуда мне знать, я не Штирлиц.
— Не вредничай, наживешь язву.
— Вот только не надо лицемерного беспокойства о моем здоровье, если бы оно тебя волновало, ты бы не совала нос в бандитские дела, а ходила бы на курсы молодых мамаш.
— Я записалась, честно, — улыбнулась я, он только рукой махнул.
— Валяй дальше.
— Следовательно, мы можем предположить, что ожидаются в нашем городе гости. Влад видел "Ягуар", у нас есть сведения, что с московскими номерами. Допустим, одна половинка банкноты у Толстяка, другая у Тимура.
— Чушь, — недовольно возразил Артем. — Зачем дурацкая банкнота нужна, если Седой болтается по городу с Толстяком?
— А если Тимур лишь посредник и есть еще одна заинтересованная сторона?
Теперь Вешняков задумался.
— В этом городе проворачивать дела без его ведома немыслимо, — наконец согласился он.
— Точно. Что-то на днях должно произойти. Некое событие, важная сделка. Но тут появляется мальчик на роликах, и банкнота оказывается у него. Из-за глупой кражи сделка может быть сорвана.
— Банкноту необходимо вернуть, то есть найти мальчишку…
— И его нашли.
— Но убивать-то зачем? В милицию он бы не кинулся, раз бумажник спер. Хотя… я вот что подумал. Здоровенный увалень, который нашего Сычева обрабатывал, особым терпением не отличался, сразу стал кулаками махать. А кулаки у него, если верить мальчишке, будь здоров. Вскрытие показало, что у Симушина шея сломана. Может, просто перестарались, желая парня напугать? Ну а увидев, как скверно все вышло, особо не мудрствуя, вывезли труп на свалку.
— О свалке приезжие вряд ли знали, — поддакнула я.
— Ясно, что мальчишку искали наши, — кивнул Артем. — Оттого и нашли быстро. В чужом городе особо не развернешься. Допустим, в кафе с Толстым был Седой, и он сразу отправился на поиски парнишки и банкноту вернул, парень же оказался на свалке. Надеюсь, убийство в их планы не входило, — пробормотал он. Понятно, что последнее замечание было адресовано мне, потому что тогда получается, Тимур к убийству причастен, хоть доказать это вряд ли кто возьмется. Артем пытался Тимура выгородить из большой любви ко мне.
— Или предстоящая сделка настолько важна, что жизнь мальчишки гроша ломаного не стоила, — усмехнулась я. — Далее. Седой сидит в сортире с петлей на шее. Значит, вмешался кто-то третий, с желанием чужую игру поломать. Банкнота теперь у Тимура.
— То есть послание адресовалось ему?
— Допустимое предположение.
— Вполне. Тагаев сделает следующий ход… Скажи на милость, тебе это все зачем? — вздохнул Вешняков.
— Мне не нравится, когда крысы на свалке лакомятся человечиной. А тебе?
— Мне тоже. Только… ты уж извини, но и ты и я знаем, что у Тагаева серьезные покровители. — "В лице все того же Деда", — мысленно уточнила я. — У нас нет никаких шансов. Дело прикроют, мы и вякнуть не успеем. Будет два "висяка", убийство Седого спишут на бандитские разборки, убийц мальчика никогда не найдут.
— Ну, это как сказать, — усмехнулась я.
Артем посмотрел внимательно и произнес:
— И все-таки я не понимаю… ты за своего дружка беспокоишься или желаешь его в тюрьму отправить? Так он бы уже дважды сел, не вмешайся ты и не вытащи его из каталажки.