Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир
Шрифт:
— Я так рад, что ты вернулся!
— Что у тебя с головой? — сразу спросил молодой человек.
— Да так, господин Томилин погорячился.
— Что?! — возмутился Дан и уточнил. — Как это произошло?
— Ну мы с Гедовин, точнее сначала Гедовин, потом я, сбежали.
— Что?! Но зачем?
— Мы хотим помочь городу, а меня отец хотел упечь в монастыре, — ответила Гедовин, после добавив. — Привет, Дан, рада тебя видеть. Классно выглядишь.
— Спасибо. И как давно вы сбежали? Где были? Нет, о чем вы думали вообще!
— Мы прятались в надежном месте, а господин Томилин нашел меня и вот, так
— У меня нет слов.
— Давайте это и не только это обсудим в мэрии, — предложила Амалия.
Никто не возражал. Пропустив ребят вперед, Дан дождался, когда к нему приблизится Амалия, и уточнил.
— Чего еще я не знаю?
— Прости, что сразу не сказала о Модесте, но, во-первых, времени не было, да и Лиан просил никому не говорить.
— Лиан просил не говорить, — медленно и хмуро повторил Дан, — мне или вообще?
— Вообще, и тебе в частности. Не знаю, чем именно он руководствовался, — призналась Амалия, — наверное, просто не хотел огласки, но, если честно, мне была непонятна его реакция, я просто хотела помочь, хотя бы морально поддержать.
Дан покачал головой, но сказал.
— Ладно, пошли.
— Это и есть Амалия? — меж тем тихо спросила Гедовин у Модеста.
— Да.
Девочка обернулась и посмотрела сначала на нее, потом на Дана.
— Она симпатичная, и вообще они неплохо смотрятся.
— Что? Ты о чем?
— Да, так, Марта сказала мне, что Дан частенько говорил о ней. В общем, просто так о коллегах по работе так часто не говорят, ну ты понял.
Модест тоже обернулся и посмотрел на Дана и Амалию, те задержались на сцене и о чем-то говорили.
— Но… она же старше.
— То же мне, препятствие, — возразила им Анна, шедшая рядом и слышавшая их разговор.
Вителлия проводили до крытого экипажа, в который его бесцеремонно втолкнули. Он промолчал. По пути до Храма Истории экипаж несколько раз останавливался, на последней остановке к Вителлию подсадили двоих, молодого мужчину и женщину средних лет. Оба они боязливо озирались по сторонам. Вид у них был такой, словно они подрались с кем-то или между собой или же… Только сейчас до Вителлия дошло, что его могут и, скорее всего, допросят, а на допросах в храме активно использовали силовые меры воздействия. Если же его признают виновным, то его ждет и вовсе совсем печальная участь. «Если бы я только мог бегать также быстро, как Гедовин! — с грустью подумал он, вспомнив о побеге девочки. — Но как бы там ни было, я все выдержу. Должен выдержать! Ради Анны!» Он молил все силы, чтобы Анну не поймали, чтобы она была в безопасности, а уж он как-нибудь справится, зная, что с ней все в порядке.
Экипаж остановился. Попутчики Вителлия вздрогнули и вжались в углы. Когда открылась дверь с того края, где сидела женщина, то бедняжка в ужасе закричала, зажав уши руками, она наклонила голову и, подобрав под себя ноги, буквально забилась в угол. Но ее бесцеремонно схватил за шиворот громила-стражник и вытащил наружу, в дверях тем временем нарисовалась вторая физиономия.
— Выходим по одному?
— Да, — ответил Вителлий и первым вышел из экипажа.
Следом за ним сразу вышел молодой человек и сразу же бросился бежать.
— Стой! — проревел стражник прямо перед самым ухом Вителлия, с силой отбросив того так, что настоятель библиотеки не устоял на ногах и упал.
Поднимаясь, он увидел, как парня догнали, повалили на землю и стали избивать дубинками и ногами двое стражников. Невольно Вителлий почувствовал, как тошнота подступила к горлу, словно издалека он услышал над собой чей-то голос.
— Господин Гарадин, идемте со мной.
Вокруг царил полный беспредел, иначе Вителлий увиденное назвать не мог. Стражники вели горожан и городских стражников внутрь храма, применяли силу, ругались и кричали на людей, не объясняя причин такого отношения, давая ответы только в виде подзатыльников и ударов в спину. Туда же, в храм, повели и Вителлия. К счастью, его в спину не подталкивали, в первую очередь потому, что он шел добровольно, но по пути ему никто ничего не объяснил. Камеры в храме находились на подвальном этаже, но стражник указал Вителлию идти прямо. Значит, сначала допрос.
Если бы не вся плачевность ситуации, Вителлий мог бы погордиться, что его ответили не к кому-нибудь, а к самой настоятельнице. Беда была только в том, что пост настоятельницы занимала его хорошая знакомая Каллина.
— Господин Гарадин, — проворковала она. — Я вас ждала.
Невольно взгляд Вителлия сразу упал на небольшую дубинку, которую она держала в правой руке; проследив его взгляд, Каллина недобро хмыкнула.
— Проходите, садитесь, — говорила она, указывая на низенький табурет посередине комнаты.
Сама Каллина осталась стоять, небрежно бросив, как и до этого Лиану Нисторину.
— Не волнуйтесь, вы меня не смущаете!
Вителлий покорно сел, и Каллина, едва он поднял на нее взгляд, строго спросила.
— Откуда у вас оказался приспешник Алины? Рассказывайте только правду, четко и по делу. Ну? Я слушаю!
Вителлий не сразу вник в слова произнесенные таким тоном, потому не сразу сообразил, что ответить. Вместо того, чтобы повторить вопрос, Каллина сделала едва заметный знак стоящим в дверях двум стражникам. Те в две секунды подскочили к Вителлию и каждый по очереди ударил его дубинками по спине. Не смотря на то, что удары были несильные, у Вителлия сбилось дыхание, он едва не соскользнул с табурета, но в грудь его уперся конец дубинки Каллины.
— Я задала вопрос и жду на него ответ!
— Я… это беспредел! — сорвалось с уст Вителлия, о чем он сразу же пожалел, но что сказано, то сказано.
Каллина отвела руку и ударила ему дубинкой по губам.
— Да неужели?! — воскликнула Каллина. — Беспредел устроили вы с вашими приспешниками Алины, и ты расскажешь мне, как у тебя дома оказался тот мальчишка. Как его настоящее имя?
— Никон Бареев.
— Ну вот видишь, отвечать на вопросы совсем несложно. Теперь уточни: почему твоя дражайшая племянница называет его Драгомиром?
— Гедовин, девочка, с экипажем которой мальчик добрался до Рувира, так назвала его. У него погибли родители и он замкнулся в себе, перестал говорить, поэтому не мог назвать свое имя.
— Как-то нелогично получается, господин Гарадин. Мальчика в экипаж, который вез Гедовин, передали люди, которые его знали. Так чего же они не сказали, как его зовут? Зачем Гедовин придумала ему имя?
— Я, я не знаю. Может, это была какая-то игра.
— Ладно, допустим, теперь подробно и четко: откуда у тебя мальчишка?