Легенды авиаторов. Исторические рассказы
Шрифт:
сейчас-то вспоминать.
Французы не колебались: каждый из ведомых выбрал себе пару немецких истребителей.
Де ла Пуап был впереди остальных и первым догнал и атаковал «свой» Ме.109. Немец в
последний момент отвернул, но де Ла Пуап настиг его очередью.
Второй «мессер» перевернулся в воздухе и рванул в сторону аэродрома. Де Ла Пуап
видел, что этот противник от него уходит. Черт!..
Почти сразу же рядом показался еще один «Як-3» — второй «нормандец», Табюре, сбил
вражеский самолет двумя короткими очередями. Оставляя полосу черного дыма,
«Мессер» перешел в пикирование и врезался в землю на опушке леса возле своего
аэродрома.
Вторая пара французов, Соваж и Баньер, завязала бой с четырьмя «Фокке-Вульф-190».
Имея превышение, Соваж обстрелял с пикирования ведущего, но тот уклонился, и
пушечная очередь не задела его. Соваж поджег немца на выходе из пикирования. После
этого вражеские летчики не решились продолжать бой и скрылись в облаках.
Звено де Ла Пуапа, сбив два вражеских истребителя над их же собственным аэродромом,
вернулась на аэродром «Антоново» без потерь.
Ролан де Ла Пуап был из числа первых добровольцев, которые отправились в Советский
Союз сражаться с общим врагом.
Сейчас таким далеким казался сорок второй год, когда сотни французских летчиков
изнывали от безделья на авиационных базах Ближнего Востока и Африки. Доползали
слухи о том, что в Лондоне и Москве «Сражающаяся Франция» ведет переговоры с
советским командованием... А потом была отправка в Советский Союз.
Самым волнующим впечатлением стала для летчиков встреча с новым для них самолетом.
Французы влюбились в «Як» с самого начала — «Як-1» вызывал у них благодарность, а
«Як-3» — любовь и какой-то почти религиозный восторг.
И сейчас, сажая машину на аэродроме, «хитрый» Ролан де Ла Пуап совсем не выглядел
хитрым: простодушно, как подобает герою и рыцарю, поцеловал свой самолет и сказал
ему: «Спасибо».
16 октября 1944 года
Утром советские войска перешли в наступление. Артиллерия буквально рвала оборону
противника.
На аэродроме «Антоново» готовились к боевому вылету.
Если русских смешила, а иногда и раздражала склонность французов к индивидуализму и
«героизму», то французы с интересом приглядывались к тому, что составляло «образ
жизни советских людей».
Перед выступлением коммунисты провели на аэродроме митинг. Была получена
директива, прочитаны приказы. Красные знамена, намокшие под дождем, зло дергались
на ветру.
Французы охотно приняли участие в митинге.
— Мы и раньше били врага! Будем бить его еще крепче, чтобы приблизить час победы!
Русские хорошо приняли их выступления. Аплодировали и кричали: «Ура!»
Летчики Триста третьей авиационной дивизии и полка «Нормандия» должны были
блокировать аэродромы противника и прикрывать наступающий Второй танковый корпус.
День начался удачно: лейтенант Марсель Альбер (еще один из первых добровольцев)
открыл счет, сбив первый Ме.109.
— Погоди, Марсель, день только начинается, — сказал ему де Ла Пуап, не то в шутку, не
то всерьез.
Во второй половине дня полк «Нормандия» был поднят в воздух, чтобы вместе с другими
частями дивизии прикрывать наступающие советские войска. И уже поздно вечером, еле
живой от усталости, де Ла Пуап все-таки нашел в себе силы нарисовать на самолете еще
три звездочки.
— Удивительный сегодня получился день, — к де Ла Пуапу подошел Марсель Альбер,
тоже черный, пошатывающийся. — Двадцать девять нацистов мы сбили. Двадцать девять!
Командир полка сказал. Они там, на КП, уже подсчитали... И в Москву доложили. Но ты,
Ролан, как всегда, на два шага впереди всех. — Он кивнул на три звездочки, криво
нарисованные старшим лейтенантом.
— Знаешь, что я тебе скажу? — ответил Ролан де Ла Пуап. — Для меня важнее всего —
что мы сегодня без потерь.
— Нам сегодня чертовски повезло.
— В везении ли дело? — Де Ла Пуап коснулся рукой самолета. — С таким истребителем...
— Все, герои, идите отдыхать, — заговорил в полумраке старшина Аверьянов, механик
самолета Альбера. — Наделали тут дел, а нам теперь чинить.
Капралов молча усмехался, глядя на «своего» — де Ла Пуапа.
— Ничего, — сказал де Ла Пуап, рассеянно ероша шерсть на спине подбежавшей к нему
собаки, — если уж в моем ухе дырку заделали, то с самолетами как-нибудь разберетесь.
— Человек более живуч, чем самолет, — заметил старшина.
В прошлом году Ролан де Ла Пуап «догеройствовался»: преследовал «Фокке-Вульф-189»
и «немножко увлекся», как он потом признавал с деланно-покаянной улыбкой.
«Фоккер» уходил от француза, переходя в крутое пикирование, и лейтенант де ля Пуап
позволил погоне поглотить себя. А заодно — и остатки холодного соображения.
Результат: при резкой потере высоты на пикировании у него лопнула барабанная