Легенды рябинового леса
Шрифт:
— Леи? — прохрипела я. — Вы имеете в виду Холли?
— Нет, я имею в виду Леи, — он положил папку лицевой стороной вниз на свой стол, затем откинулся на спинку своего пружинистого стула. — Вы ведь её родственница, верно? В электронном письме вы упомянули, что автором была ваша двоюродная бабушка.
Я проглотила толстый комок слюны, который образовался в задней части моего горла.
— Я родственница, — почему Холли приписала себе книгу своей матери?
— Тогда докажите это.
— Э-э… хорошо, — металлические пластины находились в нескольких
— Инструкции ясны. Сначала вы должны доказать своё родство.
У моего отца где-то должна быть запись о рождении Чатвы. Поскольку она была близнецом, имя Леи тоже должно было быть там. Я надеюсь.
— Я достану это для вас. Прямо сейчас, — я вышла из его кабинета, чтобы позвонить отцу. Когда он взял трубку, я спросила. — Папа, у нас случайно нет свидетельства о рождении Чатвы?
— Твоя мама была барахольщицей, так что шансы очень велики.
— Ты дома? Ты можешь проверить? — спросила я.
— Да, — я услышала шарканье ног, открывающиеся и закрывающиеся ящики. — Зачем тебе это нужно?
— Проект, над которым я работаю.
— В Детройте?
— Нет. Это расследование. Я объясню, когда вернусь домой.
— Ладно…
— Проверь семейные альбомы. Я помню, как бабушка Вони любила приклеивать что-нибудь внутри.
— А они у нас есть? Или Айлен… О нет, вот они.
Бумага смялась на папином конце.
— Что ж, тебе повезло. Я смотрю на свидетельство о рождении Чатвы. Оно немного пожелтело, но…
— На нём значится имя Лея?
— Нет. С чего бы это?
Моё возбуждение рухнуло вниз. Бьюсь об заклад, у моих ног была огромная грязная радуга.
— Потому что они близнецы, — глупо пробормотала я.
— Дорогая, даже у сиамских близнецов есть свои собственные свидетельства о рождении.
Я вздохнула, откинула волосы назад.
— Ты можешь сделать снимок и отправить его мне?
— Конечно. Когда ты вернёшься домой?
— Сегодня или завтра. В зависимости от обстоятельств.
— Ладно. Я люблю тебя. И позвони мне, если тебе понадобится что-нибудь ещё.
— Я тоже тебя люблю, папа.
На моём телефоне появилось сообщение от отца. Я открыла фотографию и вернулась в офис, где Касс листала книги в мягкой обложке с броским дизайном.
— Он позволяет мне взять всё это, — сказала она, указывая на небольшую стопку рядом с коробкой.
— Это действительно круто, — я повернулась к мистеру Томпсону. — У меня есть свидетельство о рождении моей прапрабабушки. Она была сестрой-близнецом Леи. Там не упоминается имя Леи, но фамилия та же самая, — я протянула ему свой телефон, надеясь, молясь, чтобы это сработало.
Он оторвал взгляд от экрана моего телефона.
— Я обещаю, что это не для перепродажи. У меня был экземпляр книги, но его у меня украли. Я просто хочу заменить его.
Если бы он мне отказал, я не знала, что бы я сделала. Украла металлические пластины? Подала судебный иск, чтобы их передали
Он вернул мне мой телефон, затем хрустнул костяшками пальцев.
— Это будет дорого стоить. Одна только кожаная обложка стоила тогда больше тысячи. Сегодня это будет стоить дороже.
Я сглотнула.
— Что касается чернил, если у вас их нет, мне придётся позвонить поставщику, но я не могу гарантировать, что они у него есть.
— Хорошо.
Он набрал номер. Я предположила, что это номер его поставщика. Он развернулся в своём офисном кресле, пока не оказался лицом к окну.
— Привет, — сказал он. — Я ищу диатомовые чернила… Да. Для печати… Отлично… Десяти унций должно хватить… Двести долларов? Позвольте мне спросить, — он повернулся ко мне, прикрывая трубку. — Двести долларов вас устроит?
Я кивнула.
— Завтра утром? Это было бы здорово… Спасибо. Увидимся завтра, — он повесил трубку. — Вам повезло. У него есть немного.
Надежда наполнила меня. Даже волнение.
— Итак, с двумястами долларами, кожаной обложкой и той же бумагой… это выходит, — он постучал по калькулятору своего телефона, — три тысячи семьсот долларов.
— Что? — вздохнула я.
— Без обложки вы, вероятно, могли бы снизить цену до двух тысяч трёхсот. Хотите, я сниму кожаную обложку?
Я прижала руку к животу.
— Эм. Я не знаю.
— Ну, вы должны решить.
Где я найду две тысячи триста долларов?
— Могу ли я платить в рассрочку? — спросила я срывающимся голосом.
Я чувствовала, как Касс смотрит на меня, замечая мои пылающие щёки, мою дрожащую нижнюю губу.
— Извините, но я не могу принимать платежи в рассрочку. Что касается обложки… Мне нужно было бы быстро узнать…
Он всё ещё говорил, но его голос затих.
Я думала, что вот-вот начну плакать. У меня были такие большие, глупые надежды. В самый разгар чувства ужасной жалости к себе мне в голову пришла идея. Я бы повлияла на него, чтобы он отдал её мне. Если бы я вообще могла повлиять на него. Я сознательно применяла влияние только на одного человека.
— Пожалуйста, — сказала я, мой голос был жёстким, твёрдым, громким. — Вы можете сделать мне книгу? Это значило бы для меня очень много.
Он, молча, смотрел на меня так долго, что я подумала, что моя магия сломала его упрямую оболочку. Он моргнул, затем отвёл взгляд.
— Мне очень жаль, мисс Прайс, но я действительно не могу позволить себе напечатать это без оплаты.
— Я заплачу. В конце концов, я обещаю.
Он покачал головой.
Мои глаза вспыхнули. Может быть, у меня не было достаточного влияния. Может быть, последний раз был счастливой случайностью. Слёзы катились по моим пылающим щекам. Я плюхнулась на ближайшее сиденье, мои ноги дрожали, угрожая подкоситься. Я вела себя нелепо. Мне нужно было перестать плакать. Особенно из-за чёртовой книги. Действительно ли мне это было нужно? За чем именно я гналась?