Легенды рябинового леса
Шрифт:
Я улыбнулась, вспомнив доброе морщинистое лицо моего дедушки, запах ветивера и трубки на его коже, мозоли на его больших руках.
— А потом в один прекрасный день у него сломалась лодыжка. Тогда мы отвезли его в больницу. У него был диагностирован рак костей 3-й стадии. Я действительно не знала, что это значит. Я имею в виду, я знала, что рак — это не то, чем ты хотел бы болеть, но мои родители пытались защитить меня, говоря, что с ним всё будет в порядке. Что он скоро вернётся домой.
Официант
Я наблюдала, как пузырьки поднимаются по стенкам моего стакана и всплывают на поверхность, слушала, как они шипят.
— Он так и не вернулся домой, — продолжила я. — В тот день я была зла на родителей. Потому что они солгали. Потому что они поили его чаем вместо того, чтобы начать химиотерапию, — я повертела стакан в пальцах. — Я не знаю, спасла ли бы его химиотерапия, но она могла бы продлить его жизнь. В любом случае, с того дня я решила, что хочу научиться спасать людей.
Я посмотрела на Эйса.
— Перед смертью Холли сказала мне, что фейри обладают целебной силой, что у лучших врачей есть кровь фейри. Ещё одна причина, по которой я бы никогда не выбрала охотника, Эйс. Я не говорю, что магия лечит лучше, чем реальные знания, но я воспользуюсь любым преимуществом, которое смогу получить.
— К сожалению, наша магия не может исцелить всё, — его взгляд прошёлся по моему обнажённому плечу, опустился вниз по руке к пластырю телесного цвета, который я обменяла на белую марлю и стерильный компресс. — Как твоя рука?
— Лучше.
Он поднял свой стакан и задержал его передо мной.
— За то, чтобы твои мечты сбылись.
Я чокнулась своим бокалом с его. Сделав глоток, я спросила:
— Так о чём же ты мечтаешь, Эйс Вуд?
Он откинулся на спинку стула с высокой спинкой и потягивал виски.
— Я мечтаю, чтобы мы могли научиться жить в мире в Неверре. Что Благие, Неблагие и калидум работают вместе, а не друг против друга. Что моя младшая сестра обретает свой голос. Что мой отец слушает меня, а не Грегора и Лио. Чтобы охотники никогда не убивали других фейри. Что однажды я буду свободен и навсегда покину Неверру.
— Неужели это действительно такое плохое место для жизни?
— Оно неплохое, но всё идёт не так, как должно быть. Мы живём в архаичные времена, когда всё, все отношения просчитаны. Где подавляется свобода слова. Тебе нужно завести правильных друзей. Если ты сделаешь неправильные выводы, тебе будет объявлен выговор. И наказание.
— У тебя много друзей? Кроме Круза?
— У меня есть двое, но мне сказали, что они не те друзья.
— Кто тебе это сказал?
— Отец, мать, Грегор, мои верные друзья…
— Ты всё ещё видишь своих неправильных друзей?
Он поставил свой пустой стакан и опёрся локтями о стол.
— Я сейчас сижу напротив тебя?
— Да.
— Ты думаешь, я позволяю людям диктовать, что мне делать?
— Разве они тебя не наказывают?
— О да.
— Как?
— Я не буду перечислять тебе все мои наказания, но моё последнее — жениться на наложнице моего отца и признать отцовство их ребёнка.
Я опрокинула свой бокал шампанского. Он не разбился, но содержимое вылилось и потекло на колени Эйса.
— Мне жаль.
— Мне тоже очень жаль себя.
Я не думала, что он имел в виду его промокшие серые джинсы.
Официант снова вышел из темноты с салфеткой в руке. Он начисто вытер стол, затем протянул Эйсу свежую салфетку.
— Мы возьмём два дегустационных меню и ещё два таких же, — Эйс указал на наши пустые бокалы. — Ты ешь всё, верно?
Я кивнула. Официант снова отступил в темноту.
— Почему у стольких человеческих девушек аллергия на всё подряд? — спросил он.
— Они следят за своим весом.
— Ты следишь за своим весом?
— Нет. Хотя я должна была бы. Я слишком часто забываю поесть.
— Как можно забыть поесть?
— Живёшь над оживлённым кладбищем в оживлённом городе. У человека есть много забот, например, пережить всех её посетителей.
Эйс усмехнулся.
— Мне было интересно кое-что, что я узнала из книги Холли — я должна сказать, Лея. Очевидно, её написала мать Холли… Почему ты хмуришься? — спросила я.
— Эм, Холли — это Лея. Она просто сменила имя, когда вернулась в Роуэн. Было бы подозрительно, если бы она этого не сделала.
— Что? — я взвизгнула.
— Тебе не показалось странным их сходство?
Единственная фотография Леи, которую я когда-либо видела, была на моей тумбочке. Она была молода на ней. Я знала Холли только как старую женщину.
— Но Лея умерла в… когда она умерла? — Она похоронена на нашем кладбище, рядом с Чатвой.
Воспоминание об их одинаковых шрамах вернулось ко мне. Я закрыла ладонью рот.
— Чёрт возьми… Холли была Леей? — Почему я так удивилась? Я ужинала с фейри. Я двигала воду своим разумом. В этот момент меня уже ничто не должно было шокировать.
Эйс выглядел удивлённым.
— Почему ты мне не сказал? — прошипела я.
— Ты никогда не спрашивала.
— Как я могла спросить?
— Ты могла бы спросить: "Холли и Лея — один и тот же человек?"
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Не думал, что это будет иметь значение.
Технически, это было не так. Хотя я могла бы спросить её о Чатве и о её отце. Знала ли она их дедушку? Или он умер до того, как они родились? Моё генеалогическое древо было несколько расплывчатым. Может быть, мне стоит нарисовать…