Лексика современного русского языка: учебное пособие

Самотик Людмила

– Здравствуйте, Woldemar! Ах, какая славная лошадь. У кого вы её купили?

– У ремонтёра… Дорого взял, разбойник». (Тургенев И.С. «Дворянское гнездо» // Избранные сочинения. М.: Художественная литература, 1987. С. 203). Имя Вольдемар могло бы быть написано и кириллицей, но в данном случае, очевидно, подчеркивается его произношение на французский манер.

2) Интересно нациолектизмы представлены в романе Б. Акунина «Турецкий гамбит» (М.: Захаров, 2003. 222 с.).

В речи одного героя Б. Акунина – английского корреспондента – последовательно текст на русском языке передается латинским шрифтом, т. е. латиница используется в оригинальной функции, в функции отчуждения речи, это способ передачи нациолекта – произношения русских слов с иностранным акцентом (говорят герои вообще-то по-французски): «Нас

притащил сюда Мишель, – пожал плечами британец, а точнее, ирландец… А, вон они возвращаются, и, конечно, как говорят русские, ne solono klebavshi» (с. 28). Ср.: «Корреспондент ошибся, заявив, что преследователи возвращаются не солоно хлебавши (с. 29); «В центре турки устояли, но двадцать минут назад мимо нашего наблюдательного пункта пронесся галопом граф Зуров. Он очень торопился в ставку и крикнул только: “Pobeda! My v Plevne! Nekogda, gospoda, srochnoe donesenije!”» (с. 122); «Ирландец оглянулся и приподнял котелок… “А штабной конюх Frolka меня не любит, потому что я никогда из принципиальных соображений не даю ему взяток (то, что у вас называется na chai), и подсовывает таких одров! Где он только их берет!”» (с. 136). Другие примеры из произведения: русский посол – «Известно лишь, что француженка попала в Алжир, на невольничий рынок, где её купил сам алжирский дей – тот самый, у кого, по утверждению monsieur Popristchine (сноска: Мсье Поприщина), под носом шишка» (с. 75). Текст д' Эвре: «По совету monsieur Perepyolkin я ознакомил со своим интервью штаб великого князя» (с. 66).

Аналогично в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» читаем: «Едва он успел произнести эти слова, как Генрих Мария Заузе подскочил на диване и злобно посмотрел на полыхаевскую дверь, за которой слышались холостые телефонные звонки. “Wolokita!” — взвизгнул он дискантом и, бросившись к великому комбинатору, стал из всей силы трясти за плечи… Он отправился на почтамт и там, стоя за конторой, покрытой стеклянной доской, написал письмо невесте в город Аахен: “Дорогая девочка. Спешу сообщить тебе радостную весть. Наконец-то мой патрон Полыхаев отправляет меня на производство. Но вот что меня поражает, дорогая Тилли, – в концерне “Геркулес” это называется загнать в бутылку (sagnat w butilku!)”» (Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев. Золотой теленок: романы. Красноярск: Универс, 1995. С. 438–439, 441, 444).

3) В «Двенадцати стульях» также читаем дальше: «Вас махен зи? – ошеломлённо спросил Остап, показывая некоторое знакомство с немецким языком. – Вас воллен зи от бедного посетителя?..» (Ильф И., Петров Е., с. 439).

4) Отдельные черты нациолекта передаются в русской графике. Ломаная русская речь в романе Б. Акунина у того же Маклафина: «Сердитый Маклафлин, сиротливо стоя с шахматной доской под мышкой, пробурчал что-то по-английски и сам себя перевёл на русский: “Был пресс-клаб, а стал какой-то прытон”». Ср.: «Зато на завтра пресс-клуб было не узнать» (с. 76); «Чэтники? – спросил цивильный с сильным английским акцентом… – О-о, ви дама? – на мясистом добродушном лице англичанина отразилось изумление. – Однако какой мэскарад! Я не знал, что русские ползуют дженщин для эспианаж. Ви хироуиня, мэдам. Как вас зовут? Это будет отчен интэрэсно для моих тчитатэлэй» (с. 27). Ср.: «Я Варвара Андреевна Суворова и ни в каком “эспианаже” не участвую» (с. 27).

5) В речи другого героя, якобы француза, русская речь передается с «картавым» [р] (нациолект): «…“Пгошу пгощения, мадемуазель, но это не совсем спгаведливое замечание”, – снова заграссировал, замялся, искоса взглянув на Варю, по-русски д` Эвре, однако сразу же перешел на французский» (с. 70–71); «Сняла пегчатку? – с видом эксперта переспросил дЭвре. – Да это не шутки, господа. Пгогок считал хогошенькие гучки самой соблазнительной частью женского тела и стгого-настгого запгетил благогодным

мусульманкам ходить без пегчаток, чтобы не подвеггать соблазну мужские сегца. Так что снятие пегчатки…, как если бы евгопейская женщина сняла… Впгочем, воздегжусь от пагаллелей» (с. 166). Ср.: «Анвар-эфенди (про д'Эрве следовало забыть) достал часы: “Пять минут седьмого. Мне понадобился “весь этот балаган”, чтобы выиграть время”…» (с. 190). Французское грассирование в русском тексте было камуфляжем ловкого турецкого шпиона. Итак, нациолект д'Эрве в тексте выполняет сюжетообразующую функцию.

В зарубежной лингвистической литературе есть понятие ксенолекта. «Ксенолекты выделяются по признаку системной правильности. Носители ксенолектов в большинстве своём являются представителями развивающихся стран, живущими и работающими в развитых западноевропейских странах… Ксенолект сразу же распознаётся в речи и является индексом низкого социального статуса человека. Кроме того, с ксенолектами связаны этнические предубеждения» (Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. С.64).

См.: ЗАИМСТВОВАНИЯ, ЭКЗОТИЗМЫ, ВАРВАРИЗМЫ

Литература

1. Леонтьев А.А. Иноязычные вкрапления в русскую речь // Вопросы культуры речи. Вып. 7. М.: Наука, 1966. С. 60–69.

2. Пеньковский А.Б. О «категории чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. 1985–1987. М., 1989.

3. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М., 1996.

4. Самотик Л.Г. Язык «Турецкого гамбита» Б. Акунина: Очерк и словарь. Красноярск: РИО ГОУ ВПО КГПУ им. В.П. Астафьева, 2005. 136 с.

5. Шмелёва Е.Я., Шмелёв А.Д. Русский анекдот: текст и речевой жанр. М.: Языки славянской культуры, 2002. 144 с.

6. Шмелёва Е.Я., Шмелёв А.Д. «Неисконная русская речь» в восприятии русских // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М., 1999.

49. Неологизмы

НЕОЛОГИЗМЫ (от греч. neos – 'новый' и logos – 'слово') – слова или обороты речи, созданные для обозначения новых предметов или выражения новых понятий.

Появление неологизмов в языке – это проявление на лексическом уровне основного свойства всех живых естественных языков – развития. Неологизмы, архаизмы и историзмы – это факты языковой динамики.

I. Судьба неологизмов в языке

Каждая эпоха имеет свои неологизмы. Их судьба в дальнейшем связана: с закреплением в языковой системе и переходом либо в общеупотребительный пласт, либо в лексику стилистически ограниченного употребления; с изменением семантики и закреплением в языковой системе уже в измененном виде; с незакрепленностью в языке и выполнением функции признаков своей эпохи – т. е. переходом в историзмы или архаизмы; с полным исчезновением из языка.

Так, появившиеся при Петре I в русском языке слова кабинет, бухгалтер, инспектор стали общеупотребительной лексикой; кильватер, дрейф, каюта, кок, рейд вошли в современную морскую терминологию; бомбардир — 'артиллерист' в современном языке приобрело значение 'нападающий в футболе'; ассамблея — 'бал, увеселительный вечер' в современном языке – 'общее собрание какой-либо организации, чаще дипломатического характера': слова амите, герольдмейстер, ратман, секондироватъ, экзавторироватъ, акциденция остались признаком петровских времен.

II. Неологизмы и историзмы

Переход, казалось бы, в полярное состояние – из неологизмов в историзмы – может осуществляться в небольшие отрезки времени, что связано, во-первых, с экстралингвистическими причинами: а) изменением общественного строя, перестройкой отношений в обществе; б) переоценкой обществом своего отношения к заимствованиям (аэроплан – самолет); во-вторых, с внутриязыковыми причинами: а) неологизмы (как и историзмы) не входят в активный словарный запас общества определенного исторического периода; б) неологизмы часто не имеют развернутых связей в языке (нет производных слов, не входят в словообразовательное гнездо; не имеют системы значений – нет полисемии; не включаются в синонимические ряды и антонимические пары и т. д.).