Ленин. Социально-теоретическая реконструкция
Шрифт:
В мае-июне Владимир Ульянов на «отлично» сдал выпускные экзамены в Симбирской гимназии и как лучший ученик был награжден золотой медалью. [82] Конечно, семья была потрясена казнью Саши. [83] После его смерти семья оказалась в числе отверженных. В жизни Владимира Ильича оставил след тот факт, что члены симбирского либерального, «образованного» общества немедленно отвернулись от семьи Ульяновых — важный жизненный опыт для юноши — и даже не высказали сочувствия матери, оплакивавшей потерю старшего сына. Как позже писал Ленин, они «перебегали на другую сторону улицы». [84] Летом Владимир Ильич покинул родной город, 13 августа он был принят на юридический факультет Казанского университета. 10 (22) августа Ф. М. Керенский дал получившему известность ученику своей гимназии положительную характеристику, даже несмотря на казнь его старшего брата. Владимир был назван в ней «весьма талантливым, постоянно усердным и аккуратным учеником». «Ни в гимназии, — писал Ф. М. Керенский, — ни вне ее не было замечено за Ульяновым ни одного случая, когда бы он словом или делом вызвал в начальствующих и преподавателях гимназии непохвальное о себе мнение». [85] При этом он, несомненно, пользовался авторитетом и среди своих одноклассников.
82
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. T. 1. С. 25–26, 29.
83
У Ленина сохранились сильная привязанность к брату и память о нем. Гораздо позже, уже после ссылки, в эмиграции он написал матери в Самару письмо (14 сентября 1902 г.), в котором благодарил ее за фотографии Александра. Больше того, в письме, написанном в сентябре 1906 г., он просил одного из товарищей переправить эти «реликвии» из Женевы
84
Об этом см.: Майсурян А. А. Другой Ленин. С. 15.
85
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1. С. 29.
Едва начав учебу в университете, Владимир Ульянов одним из первых присоединился к студенческому движению против циркуляра, закрывавшего детям «низших сословий» доступ в гимназии. В сентябре он вступил в симбирское землячество, студенческую организацию, участие в которой запрещалось, поскольку при зачислении в университет Владимир дал расписку с обязательством не принимать участия ни в каких сообществах. Однако в это время он уже не ощущал никаких нравственных обязанностей по отношению к самодержавию. [86] Речь шла о формировании новой, революционной морали. Он нашел её после исключения из университета в местных революционных кружках, нелегальных марксистских и народнических организациях, альтернативном общественном мнении. 4 декабря, в день студенческой сходки, Владимир Ульянов был арестован и немедленно исключен из университета. 7 декабря он был выслан в деревню Кокушкино под негласный надзор полиции. [87]
86
В наши дни модно осуждать Ленина за «нравственный нигилизм». В этом отношении характерна «популярная публицистическая» книга Д. В. Колесова В. И. Ленин: Личность и судьба. Изд. «Флинта». М., 1999. В «трендовой» психологизированной интерпретации Колесова Александр Ульянов представлен в качестве непоколебимого представителя традиционной морали, которую он ставил выше всего в интересах справедливости, в то время как Владимир показан своего рода аморальным прагматиком.
87
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. T. 1. С. 31–33.
В течение всего периода пребывания в деревне под строгим надзором полиции [88] Владимир занимался чтением, за уже знакомыми авторами последовали новые: Н. А. Добролюбов, Г. И. Успенский, экономисты-народники (например, В. П. Воронцов, Н. К. Михайловский, Николай — он, то есть Н. Ф. Даниельсон, который в 1872 г. перевел на русский язык «Капитал»), известные отечественные и эмигрантские журналы «Колокол», «Современник», «Русское слово», «Отечественные записки», «Вестник Европы», «Русское богатство». Но не менее важными для Владимира были и первые встречи с представителями революционных организаций. В это время он вступил в марксистский кружок, созданный Н: Е. Федосеевым, который был арестован в июле 1889 г. Ленин и после смерти Федосеева с теплотой вспоминал о «первом самарском марксисте». На рубеже 1888-89 гг. Владимир открыл для себя новые интеллектуальные горизонты, начал подробно штудировать первый том «Капитала», потом перешел к изучению теории эволюции Дарвина, а также открыл для себя английскую экономическую науку. Таким образом, эта зима стала переломным моментом в его духовном развитии. Весной семья выехала на хутор близ деревни Алакаевки, приобретенный Марией Александровной в январе-феврале 1889 г. на деньги, полученные от продажи дома в Симбирске. [89]
88
Из полицейских донесений выясняется, что Владимир Ильич Ульянов в качестве брата «цареубийцы» считался потенциально опасным революционером. А между тем 13 февраля 1888 г. директор Симбирской гимназии Ф. М. Керенский, пытаясь оправдать молодого человека, замешанного в студенческих волнениях, писал попечителю Казанского учебного округа, что Владимир Ульянов «мог впасть в умоисступление вследствие роковой катастрофы [казни брата — Т. К.], потрясшей несчастное семейство и, вероятно, губительно повлиявшей на впечатлительного юношу». Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1. С. 37.
89
Там же. С. 41.
В эту пору Владимир познакомился с А. П. Скляренко, одним из первых организаторов революционных кружков в Самаре. На квартире Скляренко он встретился с народовольцем М. В. Сабунаевым. У народовольцев он многому научился в отношении «техники» деятельности революционных организаций, «искусства конспирации», поддержания связей между тюрьмой и внешним миром и политической истории народнического движения, что очень пригодилось ему впоследствии. В конце 1889 г. Владимир Ульянов на квартире Скляренко вел с участниками кружка занятия по «Капиталу» К. Маркса. В мае 1890 г. он вместе с членами кружка посетил в приволжском селе Екатериновке дом А. П. Нечаева, где беседовал с отцом знаменитого революционера о расслоении крестьянской общины, о появлении капитализма в сельском хозяйстве и последствиях этого явления. [90] В романтические годы своего революционного становления Володя много слышал о Нечаеве, этом обладавшем неисчерпаемой энергией и необычайной силой влияния, даже на собственных тюремщиков, революционере. Володе было 12 лет, когда Нечаев, руководитель организации «Народная расправа», умер в Петропавловской крепости. Но геройское поведение Нечаева стало символом для целого поколения революционеров конца XIX в., даже несмотря на то, что его авторитет был сильно подорван романом Достоевского «Бесы». Было бы сильным преувеличением считать Нечаева как деятеля революционного подполья и смелого борца движения сопротивления одним из главных вдохновителей Ленина, ведь последний не был революционером-заговорщиком типа Нечаева или Ткачева. Правда, как современные консерваторы-монархисты, так и либералы, ссылаясь на критику нигилизма Достоевским, основанную на принципах этики, пытаются упростить образ Ленина, свести его к нечаево-бланкистскому типу. [91] Так формируется точка зрения, согласно которой ленинская революционная «традиция» восходит не к «неподкупному» революционеру Чернышевского, Рахметову, а к беспринципному и аморальному Раскольникову и искаженному до бесовского обличья Нечаеву. [92] На самом деле духовный, политический и моральный облик Ленина формировался под совместным влиянием множества течений и традиций. Наряду с Чернышевским и Марксом здесь можно упомянуть революционную традицию русских народовольцев и духовное наследие т. н. «революционных демократов», французское Просвещение, французское революционное якобинство, русское якобинство, а также европейскую социалистическую и социал-демократическую экономическую и политическую мысль. Таким образом, Ленин прокладывал себе путь к зарождающемуся, новому социал-демократическому рабочему движению именно через критику российского нигилизма и отказ от терроризма как нецелесообразной формы сопротивления. Ленин был уже не бунтарем, а революционером, причем исторически оригинального типа (уникального и неповторимого в чисто историческом смысле). Для духовного развития Ульянова-Ленина были характерны ранний интерес к науке, восприимчивость по отношению к теоретическому мышлению, а также, уже с юных лет, поначалу почти инстинктивная способность к сочетанию теории с революционной практикой. Уже в 19 лет он предстает перед нами человеком рационального мышления, не поддавшимся никакому сентиментальному, показному морализированию, проповеди христианского смирения.
90
Там же. С. 45–46, 48.
91
Эта упрощенная формула опирается на целую историческую традицию, у истоков которой стоят Н. А. Бердяев и Н. Валентинов, Д. Шуб, Т. Самуэли и Л. Шапиро. Об этой историографической традиции см.:
Krausz T. P'artvit'ak 'es t"ort'enettudom'any. Vit'ak «az orosz t"ort'enelmi fejl"od'es saj'atoss'agair'ol», k"ul"on"os tekintettel a 20-as 'evekre. Akad'emiai Kiad'o. 1991. P. 101–105, 112–113.
92
См., например: Белов В. История одной «дружбы». (В. И. Ленин и П. Б. Струве). СпбГУ. СПб., 2005. Особенно с. 17 и далее.
9 (21) мая 1888 г. Владимир Ульянов подал прошение о разрешении продолжить учебу в Казанском университете, которое было отклонено министром народного просвещения. В тот же день с таким же прошением обратилась в департамент полиции и его мать, но и оно оказалось неудачным. [93] После этого Мария Александровна пыталась добиться принятия сына в какой-либо другой университет, и наконец, два года спустя, эти попытки увенчались успехом: Владимир получил возможность сдать в Петербургском университете экзамены экстерном за весь университетский курс. В конце августа 1890 г. он впервые в жизни приехал в Петербург для сдачи экзаменов на юридическом факультете. С конца марта по 9 мая Владимир жил в Петербурге, готовясь к экзаменам, которые он сдал в апреле с высшей оценкой. [94] В мае семью постигла новая трагедия: в Петербурге от тифа умерла Ольга. После похорон Владимир вместе с матерью уехал в Алакаевку, откуда часто выезжал в Самару. Он много читал, все лето готовился к экзаменам, после успешной сдачи которых, 15 (27)
93
Печально знаменитый директор департамента полиции П. Н. Дурново сделал на прошении М. А. Ульяновой пометку: «Едва ли можно что-нибудь предпринять в пользу Ульянова». Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1. С. 37.
94
Там же. С. 51, 54–55.
95
Там же. 59–61.
На мышление Владимира оказал влияние старший, уже хорошо подготовленный марксист П. Н. Скворцов, с которым Владимир познакомился в 1893 г. в Нижнем Новгороде. В декабре 1892 г. под руководством Владимира Ульянова образовался кружок самарских марксистов, членами которого стали А. П. Скляренко, М. И. Семенов, М. И. Лебедева и другие. Этот кружок оказал определенное влияние на молодежь Поволжья. В 1893 г. Владимиру удалось установить контакты с Н. Е. Федосеевым, который также был одним из пионеров марксизма в России. В конце 1892 г. Владимир Ульянов выступил в марксистском кружке с рефератом о книге К. Маркса «Нищета философии». На хуторе близ Алакаевки он часто встречался с А. П. Скляренко и И. X. Лалаянцем [96] , эти встречи могут считаться их общей школой теоретической и организационной деятельности.
96
См.: Сервис Р. Ленин. С. 67–70. Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1. С. 70–71,73-75.
Первая важная политическая акция, в которой участвовал Ленин, была связана с вопросом всероссийского значения: это была общественная инициатива помощи крестьянам, страдавшим от голода 1891 г. Это событие интересно и с точки зрения того, как ведется в настоящее время фальсификация биографии Ленина. С точки зрения уже упомянутого выше морализирующего подхода к деятельности Ленина, представляется «классической» попытка «доказать» якобы характерную для него с молодых лет «нечеловеческую жестокость», на примере голода 1891 г. продемонстрировать, что Ленин, которому тогда был 21 год, будто бы выступал против кормления голодающих крестьян. В. Водовозов [97] , конечно, после смерти Ленина, представил дело так (и некоторые историки приняли это за чистую монету), как будто Ленину были совершенно чужды моральные соображения. [98] Во время голода 1891— 92 гг. Владимир Ильич на самом деле отказался сотрудничать с «представителями образованных классов» в деле «официальной ликвидации» голода, вместо этого он принял участие в деятельности независимых общественных сил. Спустя более 20 лет после этих событий Водовозов, вспоминая разговоры самарской молодежи, писал, что для Владимира Ильича «психологически все эти разговоры о помощи голодающим были не чем иным, как выражением паточной сентиментальности, столь характерной для нашей интеллигенции». По мнению Водовозова, люди интересовали Ленина только с точки зрения их полезности или бесполезности для свержения самодержавия. [99] В Самаре Водовозов, который был на несколько лет старше Ленина, к несчастью для себя вступил с ним в неудачный спор, который, видимо, оставил след в душе мемуариста. [100]
97
В. В. Водовозов был сыном педагога и переводчика В. И. Водовозова (1825–1886) и братом Н. В. Водовозова (1870–1896), умершего в молодом возрасте книгоиздателя, жена которого издала книгу Ленина «Развитие капитализма в России».
98
Белов В. История одной дружбы. Автор сравнивает Ленина с П. Б. Струве, представляя последнего воплощением революционного интеллигента, обладающего «моральными посылками».
99
Там же. С. 16 17. См..: Водовозов В. Мое знакомство с Лениным. На чужой стороне. Прага, 1925. № 12. С. 89.
100
См.: Логинов В. Владимир Ленин. С. 124 125.
Владимир Ильич считал, что акции, смягчающие угрызения совести, не могут ни вскрыть, ни решить, а, наоборот, способны лишь завуалировать проблему. Конечно, он никогда не сомневался в важности оказания помощи голодающим и подчеркнул это в одной из своих более поздних работ («Проекте программы нашей партии»): «…(3) именно теперь, когда голодание миллионов крестьян становится хроническим, когда правительство, соря миллионами на подарки помещикам и капиталистам, на авантюристскую внешнюю политику, выторговывает гроши от пособий голодающим… социал-демократы нс могут оставаться равнодушными зрителями голодания крестьянства и вымирания его голодной смертью. Насчет необходимости самой широкой помощи голодающим между русскими социал-демократами никогда не было двух мнений». [101] В то время как либералы, пишет В. Логинов, в 1891 г. в Самаре танцевали и устраивали балы и концерты «в пользу голодающих», социал-демократы, в том числе и Ленин, разоблачали это поведение. [102]
101
Ленин В. И. ПСС. Т. 4. С. 233.
102
Логинов В. Владимир Ленин. С. 128 135.
В течение некоторого времени после получения диплома, с января 1892 г. по август 1893 г., Владимир Ульянов, не оставляя критики взглядов народничества на теорию и историю экономики, занимался адвокатской практикой. [103] В основном он выигрывал взятые на себя дела. Всего он защитил 24 обвиняемых, одно из этих дел, защита обвиненного в богохульстве портного, получило известность после революции. Во всех случаях ему удавалось добиться смягчения приговоров. Позже он с юмором рассказывал Зиновьеву о своих адвокатских приемах. Однажды он даже за щедрое вознаграждение не согласился защищать богатого купца, в то время как среди клиентов Ульянова было много крестьян, обвинявшихся в краже. Во всяком случае, эти дела расширяли его познания о русской действительности. Защищал он и купцов, больше того, однажды даже мужа, избивавшего свою жену. В последнем случае Владимир в конечном итоге отказался просить о смягчении наказания. К делам своих подзащитных он подходил с принципиальных позиций. Из него не получился бы хороший адвокат, поскольку он руководствовался социальными принципами и соответствующими им нравственными «законами» и уже тогда стремился принимать свои решения с точки зрения интересов жертв экономической эксплуатации, низших слоев населения. В июле 1892 г. он получил разрешение на ведение чужих судебных дел в Самарском суде при сохранении над ним полицейского надзора. [104]
103
В. И. Ленин. Неизвестные документы. С. 18.
104
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1. С. 67; Майсурян А. А. Другой Ленин. С. 20 21.
С точки зрения интеллектуального развития Владимира Ульянова было важно то, что его семья имела прочную материальную базу, которая позволяла матери заботиться о всех детях. [105] После смерти мужа М. А. Ульянова получала пенсию в 1200 золотых рублей в год, определенный доход приносило и Кокушкино. [106] Кроме этого, Илья Николаевич оставил после себя 2000 рублей в Симбирском городском банке. Кокушкинское имение было отдано в аренду, не считая получаемых от этого доходов, стоимость унаследованной земли первоначально составляла 3000 рублей. Также Мария Александровна получила определенную сумму в наследство после смерти отца и после смерти его брата, умершего в 1878 г. Конечно, после прекращения адвокатской практики Владимир Ильич не паразитировал на своей семье, как предполагают некоторые современные «исследователи», а «устроился» в качестве независимого интеллигента. Первые публикации не принесли ему много денег, зато за законченную в ссылке книгу «Развитие капитализма в России» он позже получил гонорар около 2000 рублей. [107] Все это не означает, что он смог бы беззаботно жить без постоянной помощи матери. Владимир Ильич никогда не жил на широкую ногу, наоборот, он был очень экономным человеком, с детских лет привыкшим к скромному образу жизни, что доказывается многими письмами, написанными им матери. Наглядным примером может служить следующий отрывок из письма: «Нынче в первый раз в С.-Петербурге вел приходо-расходную книгу, чтобы посмотреть, сколько я в действительности проживаю. Оказалось, что за месяц с 28/VIII по 27/IX израсходовал всего 54 р. 30 коп., не считая платы за вещи (около 10 р.) и расходов по одному судебному делу (тоже около 10 р.)… Правда, из этих 54 р. часть расхода такого, который не каждый месяц повторится (калоши, платье, книги, счеты и т. п.), но и за вычетом его (16 р.) все-таки получается расход чрезмерный… Видимое дело, нерасчетливо жил…». [108]
105
Об этом пишет в своих воспоминаниях Н. Валентинов. См.: Малознакомый Ленин. М., 1992. С. 5–11.
106
О хозяйственных делах семьи Ульяновых см.: В. И. Ленин. Неизвестные документы. С. 18–19.
107
Сервис Р. Ленин. С. 81.
108
Письмо Владимира Ильича матери от 5 октября 1893 г. Ленин В. И. ПСС. Т. 55. С. 2.