Леонардо. Жизнь и удивительные приключения великого флорентинца. Книга 2
Шрифт:
Тётушка Сидона вытащила из волос изумрудную заколку в золотой оправе
––
*Тигель – сосуд для плавки металлов.
*Джинепри – можжевельник.
и протянула её Галеотто, Кассандра пожертвовала ему оставшуюся от матери и отца золотую брошь с рубинами в виде бабочки; мессере Гурильо снял с пальца перстень с бриллиантом; Марко-Антонио протянул амулет из жёлтого топаза, а Леонардо золотой браслет, оставшийся ему в память от Паоло Тосканелли с дарственной гравировкой: «Прославляющий Истину – прославляет Бога». Все полученные вещи Галеотто развесил на кустах джинепри, попросил
–– Сейчас, дорогие сеньоры, – оставшись в кромешной тьме и подсвечивая себя единственной в его руке лампой, перешёл он на шёпот, – вы увидите собственными глазами обитателей растений духов-дурдал и живущих в драгоценных камнях крошечных гномов-диомей! – он задул лампу, и всех обволокла непроглядная темень.
Кассандра вскрикнула от испуга. Няня Сидона принялась её успокаивать, остальные стали напряжённо всматриваться в темноту: из неё доносилось сопение Галеотто, его шаги, скрежет непонятно чего, обрывки слов заклинания и удары палочки обо что-то твёрдое; в нос всем ударил запах гнили и ещё чего-то отвратительного… И вдруг в этом чёрном мраке стали проявляться едва заметные зелёные точки; с каждым мгновением они становились больше, и вскоре их приятный зелёный свет маленькими круглыми сферами окружил ювелирные драгоценности, висевшие на кусте; сам же куст, а точнее, его крона, освещалась одной крупной световой сферой. Все затаили дыхание от изумления. Леонардо почувствовал, что и у него глаза невольно просятся из глазниц наружу.
–– Смотри, Кассандра! – раздался в темноте шёпот няни Сидоны. – Дурдалы и диомеи двигаются, наверное, хотят друг с дружкой поиграть…
Испуганные всхлипы девочки прекратились, а вместо них воцарилось молчание. Кассандра, с благоговейным трепетом глядя на чудесное явление ей диомей и дурдал, перестала дышать. Зелёные светящиеся сферы с яркими точками внутри них и впрямь двигались, отвратительная вонь при этом становилась всё нестерпимее… Наконец Галеотто поднял одной рукой полу своего чёрного плаща, закрыл ею куст от глаз зрителей – вновь наступила непроглядная темень – и стал палочкой бить по веткам, бормоча под нос заклинание, чтобы дурдалы и диомеи вернулись обратно в куст и драгоценности. Вонь исчезла, он зажёг лампы и с торжествующим видом предстал перед собравшимися. Изумление зрителей, особенно Кассандры, было запредельным.
–– А вы хотели, чтобы я вам рассказывал о его чудо действиях! – склонившись к плечу Леонардо, трепетным дыханием шепнул Марко-Антонио. – А тут такое, что не расскажешь – это видеть надо, чтобы в это поверить…
–– Ну как?! – не дав ему договорить, воскликнул Галеотто, сорвав со своей головы капор и обводя всех победоносным взглядом.
–– Восхитительно! – выпалил Марко-Антонио. – Ничего подобного ещё никому из нас не доводилось видеть!
Мессере Гурильо, молча, качал головой, Кассандра и её няня оторопело глазели на Галеотто.
–– Да-а!.. – справляясь с изумлением, певуче протянул Леонардо; он встал со стула, подошёл к Галеотто и медленно обошёл вокруг него, глядя сверху вниз, как на ядовитый гриб, и чуть потягивая носом. – Удивляюсь, как ты весь не провонял этой дрянью! – он бросил взгляд на Марко-Антонио, затем перевёл его на потерявшего дар речи мессере Гурильо. – А я-то думаю, что это он по Милану шляется, как нищий оборванец?! – Галеотто при этих словах замер; Леонардо похлопал его по плечу. – А он, оказывается, так одевается, чтобы лазить по постоялым дворам для нищих и, ползая на коленях, вытряхивать их тюфяки, чтобы выбирать из них самых жирных, откормленных клопов!.. Тебя за это там бьют, что ты не даёшь им спокойно спать на этих клоповниках? – и, не дождавшись ответа, посмотрел на Марко-Антонио. – Я не предполагал, мессере, что сегодня хорошим рассказчиком вместо вас окажусь я!..
Побледнев, Галеотто стал как будто ниже ростом, его глаза расширились, как у человека, испытывающего тихий ужас.
–– Догадался! – чуть слышно пролепетали его губы.
–– Так вот, дорогие сеньоры, – с насмешкой продолжал Леонардо, – этот чудодейственный чародей, вместо таинственных духов, дурдал и диомей, показывал вам вонючих клопов, вымазанных не менее вонючим фосфором. Ты и впрямь восхитительный, Галеотто! – беззлобно усмехнулся он и с восхищением добавил: – Восхитительный мошенник!
–– А что, по-твоему, мошенники хорошо жить не хотят, что ли? – насупившись, сердито буркнул Галеотто.
–– Судя по тому, как ты сегодня обедал, – ещё как!
–– Э-э…
–– Дружище мой, Галеотто! – не дав ему возмутиться, перешёл Леонардо на сердечный тон, обняв его за плечи. – Неужели ты не понимаешь, что, в конце концов, ты плохо кончишь?!
–– Я надеюсь: ты никому не расскажешь?
–– Нет, конечно!.. Только я прошу тебя: не думай, что, кроме меня, не найдётся человека, способного разгадать этот весьма нехитрый фокус?
Галеотто пожал плечами и от досады скривил губы.
–– Понимаешь, Леонардо, кормиться как-то надо, вон, Кассандра на моём попечении… А я всё никак не могу найти подходящей сулемы для Философского Камня!
Леонардо вдруг от души рассмеялся. Глядя на него, никто не понимал, над чем он смеётся.
–– «… О сей камень разобьются младенцы!..» – просмеявшись, процитировал Леонардо одно из евангельских изречений Иисуса Христа, ставшей причиной поиска философского камня для многих алхимиков. – Мой милый Галеотто, знаешь ли ты, что имеется в виду под этой притчей?
–– Конечно! Младенцы – это искушение дьявола…
–– Не только…
–– А что же ещё?!
–– Путь заблуждения!
–– Путь заблуждения?! – удивился Галеотто.
–– Да, ибо задача дьявола – вводить человека в заблуждение, и об этом тебе скажет любой проповедник! – просто ответил Леонардо. – Философского камня, как вида, в природе не существует!
–– Как не существует?! – уже недоверчиво посмотрели на него не только Галеотто, но и мессере Гурильо, Марко-Антонио и няня Сидона.
–– Так… Не существует и всё!.. Под философским камнем подразумевается человеческий разум, ибо философия – спутница ума! Ну, где вы видели, чтобы какой-либо, пусть даже самый драгоценный и самый красиво огранённый великолепным мастером-ювелиром, камень был разумным?!
–– Но он может придать человеку мудрость… – возразил Марко-Антонио.
–– Мудрость человеку даёт опыт – сын знаний! – остался неумолимым Леонардо. – Чем больше знаний, тем крепче разум – этот духовный камень, находящийся внутри самого человека! Ты, Галеотто, не раз видел и знаешь, что чем выше температура плавления и чем дольше варится сталь, тем она крепче!