Леонардо. Жизнь и удивительные приключения великого флорентинца. Книга 2
Шрифт:
Тётушка Сидона вытащила из волос изумрудную заколку в золотой оправе
––
*Тигель – сосуд для плавки металлов.
*Джинепри – можжевельник.
и протянула её Галеотто, Кассандра пожертвовала ему оставшуюся от матери и отца золотую брошь с рубинами в виде бабочки; мессере Гурильо снял с пальца перстень с бриллиантом; Марко-Антонио протянул амулет из жёлтого топаза, а Леонардо золотой браслет, оставшийся ему в память от Паоло Тосканелли с дарственной гравировкой: «Прославляющий Истину – прославляет Бога». Все полученные вещи Галеотто развесил на кустах джинепри, попросил
–– Сейчас, дорогие сеньоры, – оставшись в кромешной тьме и подсвечивая себя единственной в его руке лампой, перешёл он на шёпот, – вы увидите собственными глазами обитателей растений духов-дурдал и живущих в драгоценных камнях крошечных гномов-диомей! – он задул лампу, и всех обволокла непроглядная темень.
Кассандра вскрикнула от испуга. Няня Сидона принялась её успокаивать, остальные стали напряжённо всматриваться в темноту: из неё доносилось сопение Галеотто, его шаги, скрежет непонятно чего, обрывки слов заклинания и удары палочки обо что-то твёрдое; в нос всем ударил запах гнили и ещё чего-то отвратительного… И вдруг в этом чёрном мраке стали проявляться едва заметные зелёные точки; с каждым мгновением они становились больше, и вскоре их приятный зелёный свет маленькими круглыми сферами окружил ювелирные драгоценности, висевшие на кусте; сам же куст, а точнее, его крона, освещалась одной крупной световой сферой. Все затаили дыхание от изумления. Леонардо почувствовал, что и у него глаза невольно просятся из глазниц наружу.
–– Смотри, Кассандра! – раздался в темноте шёпот няни Сидоны. – Дурдалы и диомеи двигаются, наверное, хотят друг с дружкой поиграть…
Испуганные всхлипы девочки прекратились, а вместо них воцарилось молчание. Кассандра, с благоговейным трепетом глядя на чудесное явление ей диомей и дурдал, перестала дышать. Зелёные светящиеся сферы с яркими точками внутри них и впрямь двигались, отвратительная вонь при этом становилась всё нестерпимее… Наконец Галеотто поднял одной рукой полу своего чёрного плаща, закрыл ею куст от глаз зрителей – вновь наступила непроглядная темень – и стал палочкой бить по веткам, бормоча под нос заклинание, чтобы дурдалы и диомеи вернулись обратно в куст и драгоценности. Вонь исчезла, он зажёг лампы и с торжествующим видом предстал перед собравшимися. Изумление зрителей, особенно Кассандры, было запредельным.
–– А вы хотели, чтобы я вам рассказывал о его чудо действиях! – склонившись к плечу Леонардо, трепетным дыханием шепнул Марко-Антонио. – А тут такое, что не расскажешь – это видеть надо, чтобы в это поверить…
–– Ну как?! – не дав ему договорить, воскликнул Галеотто, сорвав со своей головы капор и обводя всех победоносным взглядом.
–– Восхитительно! – выпалил Марко-Антонио. – Ничего подобного ещё никому из нас не доводилось видеть!
Мессере Гурильо, молча, качал головой, Кассандра и её няня оторопело глазели на Галеотто.
–– Да-а!.. – справляясь с изумлением, певуче протянул Леонардо; он встал со стула, подошёл к Галеотто и медленно обошёл вокруг него, глядя сверху вниз, как на ядовитый гриб, и чуть потягивая носом. – Удивляюсь, как ты весь не провонял этой дрянью! – он бросил взгляд на Марко-Антонио, затем перевёл его на потерявшего дар речи мессере Гурильо. – А я-то думаю, что это он
Побледнев, Галеотто стал как будто ниже ростом, его глаза расширились, как у человека, испытывающего тихий ужас.
–– Догадался! – чуть слышно пролепетали его губы.
–– Так вот, дорогие сеньоры, – с насмешкой продолжал Леонардо, – этот чудодейственный чародей, вместо таинственных духов, дурдал и диомей, показывал вам вонючих клопов, вымазанных не менее вонючим фосфором. Ты и впрямь восхитительный, Галеотто! – беззлобно усмехнулся он и с восхищением добавил: – Восхитительный мошенник!
–– А что, по-твоему, мошенники хорошо жить не хотят, что ли? – насупившись, сердито буркнул Галеотто.
–– Судя по тому, как ты сегодня обедал, – ещё как!
–– Э-э…
–– Дружище мой, Галеотто! – не дав ему возмутиться, перешёл Леонардо на сердечный тон, обняв его за плечи. – Неужели ты не понимаешь, что, в конце концов, ты плохо кончишь?!
–– Я надеюсь: ты никому не расскажешь?
–– Нет, конечно!.. Только я прошу тебя: не думай, что, кроме меня, не найдётся человека, способного разгадать этот весьма нехитрый фокус?
Галеотто пожал плечами и от досады скривил губы.
–– Понимаешь, Леонардо, кормиться как-то надо, вон, Кассандра на моём попечении… А я всё никак не могу найти подходящей сулемы для Философского Камня!
Леонардо вдруг от души рассмеялся. Глядя на него, никто не понимал, над чем он смеётся.
–– «… О сей камень разобьются младенцы!..» – просмеявшись, процитировал Леонардо одно из евангельских изречений Иисуса Христа, ставшей причиной поиска философского камня для многих алхимиков. – Мой милый Галеотто, знаешь ли ты, что имеется в виду под этой притчей?
–– Конечно! Младенцы – это искушение дьявола…
–– Не только…
–– А что же ещё?!
–– Путь заблуждения!
–– Путь заблуждения?! – удивился Галеотто.
–– Да, ибо задача дьявола – вводить человека в заблуждение, и об этом тебе скажет любой проповедник! – просто ответил Леонардо. – Философского камня, как вида, в природе не существует!
–– Как не существует?! – уже недоверчиво посмотрели на него не только Галеотто, но и мессере Гурильо, Марко-Антонио и няня Сидона.
–– Так… Не существует и всё!.. Под философским камнем подразумевается человеческий разум, ибо философия – спутница ума! Ну, где вы видели, чтобы какой-либо, пусть даже самый драгоценный и самый красиво огранённый великолепным мастером-ювелиром, камень был разумным?!
–– Но он может придать человеку мудрость… – возразил Марко-Антонио.
–– Мудрость человеку даёт опыт – сын знаний! – остался неумолимым Леонардо. – Чем больше знаний, тем крепче разум – этот духовный камень, находящийся внутри самого человека! Ты, Галеотто, не раз видел и знаешь, что чем выше температура плавления и чем дольше варится сталь, тем она крепче!