Лицедеи Гора

Норман Джон

— Возможно, нам стоило бы соблюдать осторожность, — заметил Петруччо.

— Они — шустрые рабыни, — усмехнулся Лекчио.

— Я сомневаюсь, что они достаточно ловки, чтобы одурачить такого воина, как великий Петруччо, — заявил Чино, обратившись к Лекчио.

— А сул его знает, — заволновался Лекчио и, обернувшись к Петруччо, спросил. — Такие рабыни могут надуть Вас?

— Нет, — воскликнул он. — Конечно, нет!

— Видишь? — развёл, руками Чино.

— Ага, — закивал Лекчио.

— Мы

не рабыни! — истерично крикнула Ровэна.

— А давайте глянем, что получится, если их заковать как рабынь, — предложил Чино, и спросил у Петруччо: — У Вас есть при себе какие-нибудь цепи?

— А то, — с готовностью подтвердил Петруччо, роясь в своём ранце.

— Что Вы ещё задумали? — испугалась Ровэна, услышав, как турианец загремел цепями.

— Ой! — вскрикнула Бина, когда на её шее закрылся ошейник с закрепленной на нём цепью, конец которой держал в руках Чино.

— Что происходит? — с опаской спросила Ровэна, стоявшая во главе линии, и не видевшая происходящего сзади.

Цепь, ещё двумя ошейниками, продели между ногами, под телом, а потом между руками Леди Телиции.

— Ай! — и на шее Леди Телиции появился средний ошейник караванной цепи.

— Я слышу звон цепи! — крикнула Ровэна. — Что здесь происходит?

— О-о-о! — простонала она, очутившись в первом ошейнике.

Цепь с её ошейника проходила под её телом, затем поднималась к горлу Леди Телиции, от ошейника которой, опять же под телом, бежала дальше, заканчиваясь на крепком, стальном кольце на третьем ошейнике, что обнимал шею Бины.

— Ну вот, видите, — указал Чино. — Они скованы цепью как рабыни.

— Да, — признал Петруччо, яростно накручивая усы. — Доказательств всё больше и больше. У них лица рабынь. У них тела рабынь. Они двигаются как рабыни. Они стоят в рабских позах. Они скованы цепью как рабыни. Сомнений нет, они — рабыни. Тут и обсуждать больше нечего.

— Не совсем, — задумался Лекчио.

— О чём это он? — заинтересовался Петруччо.

— А ведь он прав, — почесав в затылке, признал Чино. — Мы должны проверить, как они реагируют на порку.

— Не смейте этого делать! — завопила Ровэна, глядя, как Лекчио наклонился и поднял с обочины гибкий прут.

— Ой! — взвизгнула Бина.

На соблазнительном белом заду девушки, появилась длинная ярко-красная отметина, и при этом её щёки вспыхнули алым.

Ещё раз послышался жужжащий звук прута.

— А-а-ай! — взвыла Леди Телиция, получившая такую же метку и румянец.

— Не смеёте делать это! — в ужасе закричала Ровэна. — Только попробуйте!

Но её крики остались без внимания.

— О-о-о! О-о-оу! — протяжно закричала она от боли.

Лекчио, кстати, хотя и не причинил девушкам такой боли, как мог бы сделать, тем не менее, будучи сторонником театрального

правдоподобия, действительно нанёс девушкам настоящие, острые, жгучие удары. Этого требовал сценарий, и это соответствовало его персонажу. Безусловно, будь актрисами свободные женщины, это было бы невозможно.

— Вот теперь, в натуре все доказательства на лицо, — заржал Лекчио.

— Вы только что захватили Лану, Тану и Бану, — объявил Чино, повернувшись к Петруччо. — Отлично получилось, Капитан.

— Это — пустяк, — скромно сказал Петруччо.

— Мы — свободные женщины! — простонала Ровэна. — Отпустите нас!

— Подождите, рабыни, вот скоро Вас должным образом заклеймят и наденут Вам ошейники, — объявил Чино Ровэне, — и придёт конец Вашим глупостям. Вот и закончатся Ваши дни притворства свободными женщинами.

— Отпустите нас! — заплакала Ровэна. — Ой! О-о-о-уй! — завыла она, заглушая жужжание прута, а на её ягодице расцвели ещё две красных полосы.

— У Тебя есть ещё что-нибудь интересное, что Ты хотела бы нам поведать? — ядовито полюбопытствовал Чино.

— Нет! — глотая слёзы, проговорила женщина.

— Нет, что? — уточнил он.

— Никогда! — попыталась сопротивляться Ровэна.

Снова шипение прута, дикий женский визг, и четвёртая полоса заалела на её бёдрах.

— Нет, Господин! — сквозь рыдания выдавила она.

Лекчио поводил прутом перед Леди Телицией и Биной.

— Господин! Господин! — наперегонки закричали те.

— Превосходно, — потёр руки Петруччо. — Теперь я верну этих схваченных рабынь в Псевдополис, где, несомненно, получу за их поимку знатную награду.

— Ох и знатную же награду он, вероятно, получит, — усмехнувшись заметил Чино, обращаясь к зрителям. — Ему ещё повезёт, если сразу голову снесут, а то ведь могут подвергнуть тысяче пыток, чтобы потом, если выживет, посадить на кол, на городской стене перед закатом.

— Пожалуй, если мы позволим добряку Петруччо вернуться в Псевдополис, — сказал Лекчио, тоже обращаясь к залу, — это может стать его концом, и придётся нашей труппе и сотням других таких же, только менее талантливых, к великому нашему сожалению, обходиться без него.

— Я не думаю, что театр сможет вынести такой удар, — заметил Чино.

— Я точняк не перенесу, в натуре, — согласился Лекчио.

— Ну и, конечно, — доверительно сообщил Чино зрителям, — мы положили глаз на этих шлюх с самого начала. Хотелось бы получить прибыль не только в их монетах и одеждах, но и заполучить их самих. В конце концов, уверен, что за них можно получить ещё несколько монет. А Вы как думаете?

Зал разразился одобрительными криками и аплодисментами.

— О чём это Вы там болтаете? — полюбопытствовал Петруччо. — И с кем говорите?