Литерный эшелон
Шрифт:
С другой, после короткого штыкового удара, понимание того, как же ты устал сегодня, как хочется пить… И счастье от того, что сегодня снова повезло…
С одной стороны: спокойствие в глубоком блиндаже, земля, что сыпется с потолка, уверенность в том, что ОНИ до тебя не доберутся. После артиллерийской стрельбы, чтоб успеть– бегом на укрепленные позиции.
Но с другой стороны – катастрофа. Не успели. Противник врывается в окопы. Выстрелы. Снова штыковой удар. И ты растоптан, убит, бежишь…
Вот и выходит, что победа – это и есть лезвие. Грань между прошлым и будущим. Тот перелом…
…Он оказался за русскими войсками. Первую линию окопов прошли почти без остановок. Вторую – просто быстро. Остановились, залегли у третей, стали медленно ее прогрызать.
В командный блиндаж стали прибывать посыльные. Явился и какой-то подпоручик видимо хорошо знакомый генералу. Подпоручик был без депеши, но на словах передал, что просит господина генерала взглянуть на нечто интересное.
Чемоданов-Рундуков как раз собирался взглянуть на продвиженье войск поближе и приглашение принял. С ним собрались Андрей и Виссарион Николаевич.
Около землянки стоял огромный детина, без винтовки, но с деревянной кобурой «Маузера» на боку и увешенный гранатами, словно елка шишками. Некоторых, впрочем, уже не имелось: видимо, были израсходованы в бою.
– А, Земнов! – представил его генерал Андрею – Мой лучший гренадер! Почти полный кавалер «солдатского Георгия».
– Так точно! Первой степени не хватает! – сообщил гигант.
– Ну, еще успеешь отличиться! до Берлина еще далече.
– Рад стараться, ваше высокоблагородие!
– В своем роде уникум – бросает гранаты с двух рук. Обидекстер двадцатого века! Ну, рассказывай, что тут у вас…
– Да что тут… Как ракета была, пошли мы, значит, в атаку…
– Короче… – попросил генерал.
– Можно и короче. Добрались мы до окопов. Ну я спрыгнул и побежал германца выкуривать… Я – к этой двери. Кричу им: «Зих гихабен! Гранатен ферфен!» Ну, думаю сейчас будут как порядочные кричать: «Нихт шиссен!» Я им ответно «хенде хох» и «Верлише»…
– Еще короче…
– А они мне в ответ из пулемета. Я осерчал и две гранаты бросил. Все.
– И стоило меня из-за такого пустяка тревожить?..
– А вы извольте взглянуть… – посоветовал подпоручик.
Действительно – вошли.
В бункере было беспорядочно: в печке, несмотря на лето, что-то догорало. Взрывом гранат перевернуло стол, разломало стулья. Убитых было двое: один сжимал в руках нечто среднее между пистолетом и ручным пулеметом с «троммелем» от артиллерийского «парабеллума».
Стрелок превратился в кровавое месиво. Зато второй лежал целехонек, словно не умер, не убит, а просто уснул. Из аккумуляторов вытекала дымная кислота. На полу валялись разбитые и сравнительно целые телефонные аппараты, телеграфные ключи, паутина проводов…
– Ну и чего тут такого?..
Подпоручик улыбнулся:
– Я когда увидел, что у них тут навроде телеграфного пункта, решил, значит, попользоваться… Узнать куда провода ведут, отбить, скажем, телеграммку германцу, что нужна помощь. Они придут, а мы в их в ловушку… Немецкий я, благодаренье тятеньке, знаю преотменно… Ну и стал смотреть, какой провод куда идет… Извольте за мной последовать!
Он вывел офицеров из блиндажа.
Пучок провода был проложен рядом с дверью и в окопе расходился на несколько направлений.
– Это, изволите видеть, – пояснял подпоручик, – Идет вдоль окопов, так что нам без интереса. Эта вот жила – уходит в тыл. Для меня она была самой интересной, пока я не узрел вот этот проводочек…
Андрей ахнул: «проводочек» в толстой каучуковой изоляции шел в сторону русских позиций.
– Братцы, да что же это делается? – ахнул генерал.
Он вылез из окопа и заспешил, выдергивая провод из земли. Был тот зарыт неглубоко, может быть только на пядь.
– Осторожней! – предупредил Андрей. – Может быть мина…
Но повезло – мин не было. Зато провод оказался несколько раз перебит снарядами. Уже к середине нейтральной полосы, Андрей расстегнул кобуру, достал и взвел свой «Парабеллум». Он уже понимал, куда ведет этот провод…
– Пригрел гадюку на груди… А где вы были? – обрушился генерал на своего адъютанта. – Я вас спрашиваю?..
Тот стал оправдываться:
– Я? Да по нужде отлучился. В нужник. Всю ночь терпел. А до нужника – сами знаете, далече. Вы же сами распорядились, чтоб отхожих мест рядом с окопами не было!
Генерал махнул рукой.
Все было ясней ясного. Очевидно, что телеграфист шпионил на германцев, прямым проводом передавал сообщение в блиндаж по ту сторону фронта. Верно, слал это шифром. Наверняка именно шифроблокноты и сгорели в печи… Конечно, приметы беглеца передали в контрразведку. Там будто начали поиски, но в их успех не верилось.
Андрей повел носом: запах обычный на фронте, но кажется не совсем уместный.
– Что-то не так? – спросил штабс-капитан.
– Да все не так… – ответил Андрей.
– Вот подлец! – разорялся далее Чемоданов-Рундуков. – Книжку мою украл! А я ведь ее людям обещал!
– На вашем бы месте я бы об этом думал в последнюю очередь, – заметил Андрей.
– Вы про шпиона-то? Не бойтесь, не утаю. Все в рапорте изложу наиподробнейшим образом! Но не сегодня, а завтра-послезавтра! Теперь или пан, или пропал: вся надежда на атаку. А победителей не судят!
– Да я не шпиона имел в виду. С ним-то пусть контрразведка разбирается. А именно про атаку я и говорил.