Лось
Шрифт:
Придурь обычного человека - просто придурь, но придурь гениального человека - уже изюминка, поэтому на полном серьезе утешил:
– Наплюйте, шеф! Неучи, что с них взять?! Семь классов и три коридора. Я сотру.
– Спасибо, Миша. Боже! Если бы ты знал, как мне тебя не хватало!
– и снова увлек за собой.
Выходной? День на обустройство? Нет, не слышал!
Новенький экз, на который по словам подтянувшегося через полчаса к нашей компании Угорина муха не садилась, потому что проф не пускал, капризничал, а я сам малеха очковал после долгого перерыва разгоняться на максимум. Начальник тоже не торопил и программу задал саму простую. Но, танцуя в "девятке",
До обеда успел начерно попробовать три запасных. Неправильно выразился - как раз таки рабочих, настроенных на новеньких горе-испытателей. И что у них не пошло? Да, неидеальные, есть шероховатости, в таких бы я на тварей лезть не рискнул, где-то с месяц еще полировать до состояния моей старой "девяточки", погибшей под ударами Чумы, но ведь уже прошли этот путь один раз, значит, снова повторим!
Крайний прогон был уже лишним, лишь желание порадовать профа пересилило. Зато приятно, черт побери, отстегивать крепления под дружные аплодисменты собравшейся в зале команды! Даже не знаю, от чего дрожали пальцы, не попадавшие по замкам: от усталости или от нахлынувших чувств?
Проф, хлопавший вместе со всеми, не скрывая слез, обнял и еще раз признался:
– Миша, ты моя муза!
После чего отдал на растерзание двум "М" и остальным.
Жрать-жрать-жрать! Искры, которые не искры на самом деле, а магсила, при крупном расходе заставляли есть как не в себя.
Если уж заикнулся об искрах, то стоит пояснить: искры - всего лишь маркер наличия сверхспособностей. При добавлении какого-то реагента кровь одаренного давала интересный эффект в виде крохотных разрядов, а их число принималось за меру измерения силы мага. Но магия была не в крови - от того, что Кровавой Ведьме перелили мою кровь, способности Шелеховых у нее не появятся. Конек Ногайских - ускорение.
А этот показатель на самом деле был не более, чем условностью, потому что, как сравнивать силу бабули - хреновой гипнотизерши и силу равной ей по рангу старейшины Октюбиных - единственного клана, управляющего огнем? По числу искр бабуля проигрывала, соотношение у них бы получилось где-то 450 на 500, но на кого поставить в этой гипотетической дуэли, ответить я бы не взялся. Пожалуй, все же на Шелехову, и родственные чувства здесь ни при чем. Да и твари последнее время стали огнеупорными, и поединки выигрывали только сильнейшие всадницы-огневички, показатель Октюбиных за последние годы просел до пятидесяти побед из ста, грозя вылетом из топовой пятнашки.
Зато у крови одаренных имелось другое свойство - при наличии свыше ста искр она получала маркировку "Х". Читать как Икс - привет, профессор Ксавьер! И переливать не "Х" иксам строго не рекомендовалась, как и наоборот. Такая вот дополнительная подгруппа.
В столовую, примыкающую к зданию нового места работы, парни провели подземным ходом. Можно и по улице было пройти, но нам стало лень одеваться - несмотря на оттепель, опять повалил снег, да еще такой плотный! Почти одновременно с нами перекусить отправились все сотрудники лабы, но мы успели первыми и поэтому теперь сидели за занятым столиком на троих, поглощая суп. Кормили здесь... ну, как-то кормили. С голодухи я накинулся на еду, не чувствуя вкуса, и лишь после щедрой порции солянки стал способен на общение.
– Парни! Все подробности потом, сейчас вопрос ребром: что здесь по жилью?
– Прожуйся сначала!
– возмутился Мишка, глядя, как я уминаю вторую котлету подряд, - Лось, а ты когда-нибудь задумывался, что лоси - травоядные?
– Рыба,
– А тебе разве еще не?.. Ты же теперь герой!
– с изрядной долей язвительности произнес Макс.
– Макс, вот сейчас не понял наезда?..
– Извини, не в тебе дело!
– пошел он на попятный, - Достали просто!
– Кто?
– перемалывая новую котлету, спросил я.
– Да есть тут!..
– невнятно ответил приятель.
– Макс, хватит уже!
– влез Мишка.
Я вопросительно посмотрел на обоих, на что откинувшийся на спинку стула Рыба беззвучно провел большим пальцем по горлу, а не заметивший жеста Максим пустился в объяснения:
– У меня в школе одноклассник был, пацан как пацан. В соседнем доме жил, матери наши одно время вместе работали, потом моя в другое место устроились, но все равно они здоровались, могли встретиться на улице и полчаса протрещать ни о чем. Ну и мы, естественно, с самого детства знакомы были, в одной песочнице в девчонок песком кидались. В школе потом дружба не сложилась - у него своя компания была, у меня своя. Так-то никакой вражды, просто разные интересы. И вдруг в восьмом классе у него искры аж до ста тринадцати подскочили! У двух девчонок до ста четырех, у одной до ста восьми, а у него, аж подумать страшно!
– с подчеркнутым сарказмом проговорил Макс, - До ста тринадцати! Что тут началось! Звезда звездучая! Из обычного ученика стал первым парнем в классе! Слова цедил, до нас всех снисходил, небожитель хренов!
Миша за плечом рассказчика скорчил кислую мину, закатил глаза, фыркнул и, вернув нормальный вид, заработал вилкой.
– И что дальше?
– поинтересовался я, не обращая внимания на пантомиму второго приятеля. Он явно знал, о чем речь, один я отстал от жизни.
– Ничего особенного. Отметелил его, когда к нам полез, его мать потом даже с моей рассорилась. Нормальным парнем обратно не стал, но гонор поубавил. А потом переехал куда-то, куда - не знаю. Встречал потом по жизни еще несколько таких, кого-то удавалось стороной обойти, кого-то примерно так же на место ставил.
В Москве Максим по выходным ходил пинать мяч с такими же любителями, чем страшно гордился. Я с ним пару раз за компанию напрашивался, но ребята играли жестко, мне не понравилось. И не потому, что боялся получить травму, чего там бояться? Но у них только при мне игра несколько раз в срач переходила, лично я за такие слова и действия привык сразу морду бить, а они полаются-полаются и дальше носятся как ни в чем ни бывало, а я так быстро не остываю, вот и не вышло из меня футболиста.
Макс потом надо мной часто подшучивал на эту тему, но не объяснять же ему, что я их там покалечить нафиг боюсь? Так и считал приятель меня неженкой, что меня нисколько не колыхало, а себя соответственно альфа-самцом, что опять же мне было глубоко по барабану. Отступление к тому, что головастый Макс вообще-то не был ботаном и вполне мог кому-то навалять.
– Здесь уже, в смысле в Москве, у Ван-Димыча, с Натальей познакомился...
– Он по ней сох, - злорадно сдал его Мишка, - Года два страдал!
– Страдал как? Томно вздыхал вечерами и продолжал, страдая, поебывать женское население?
– попытался я разрядить обстановку, потому что между приятелями накалялось.
– Примерно!
– заржал Рыба, и даже Макс улыбнулся.
– Дурак был!
– признался герой истории, - Но ее спесь описывать тебе не надо, сам все знаешь. И когда ты к нам устроился, а Мишка предложил тебя в долю взять, долго не хотел, извини! Думал, таким же гавнецом окажешься!