Лотосовый Терем
Шрифт:
— Конечно, конечно, — тут же обрадовался Фан Добин. — Ступайте осторожно, господин Шэ.
— Благодарю за ваш труд, господа, — смущённо сказал Ли Ляньхуа.
Шэ Ман даже ответить не решился и стремительно ушёл вместе со своим советником.
Когда старики ушли, Фан Добин тут же обессиленно рухнул на стул.
— Ли-цветочек, по-моему, нам с тобой лучше как можно скорее бежать отсюда.
— Почему это? — спросил Ли Ляньхуа.
— Пока мы тут сидим, как приедут власти с проверкой, и что я тогда буду делать? — завопил Фан Добин. — Если не уйти сейчас, то когда?
— А, — отозвался Ли Ляньхуа и пробормотал: — Бояться следует не внезапного приезда властей, куда страшнее другое…
Окончание фразы Фан Добин не расслышал и переспросил:
— Что?
— Куда страшнее… — Ли Ляньхуа изогнул уголки губ в нежной улыбке. — Если к дверям явится Яньло-ван.
— Чего? — обескураженно спросил Фан Добин. — Как это Яньло-ван явится к дверям?
— Яньло-ван, тот самый, что если захочет твоей смерти к третьей страже, до пятой ждать никто не посмеет. — Ли Ляньхуа с сожалением посмотрел на Фан Добина, покачал головой и вздохнул. — Ты выслушал такую длинную историю, а так ничего и не понял.
Глава 51. Провал
— Понял что? — Фан Добин уставился на Ли Ляньхуа. — Неужто ты разобрался, кто застрелил Хэй Сишуая? Или почему несколько десятков лет назад госпожа Янь решила убить Янь Цинтяня? — Он ни капли в это не верил, пусть Ли Ляньхуа и правда немножко умнее его, но судя по рассказанному Шэ Маном, дело было слишком запутанное и небрежно записанное, к тому же, кто знает, что в этих документах истинная правда, а что — полная чушь?
Ли Ляньхуа раскрыл ладонь и с досадой посмотрел на “рубец”.
— Ни в чём я не разобрался, вот только заметил, что фамилия семьи — Янь, и у Яньло-вана тоже фамилия Янь.
Фан Добин остолбенел.
— Хочешь сказать… “Сад чистой воды” семьи Янь — это “Чертоги Жёлтого источника”? А Янь Цинтянь на самом деле Яньло-ван?
Ли Ляньхуа вздохнул.
— Если Янь Цинтянь был Яньло-ваном, то он должен был обладать невиданным боевым мастерством, разве такой человек мог погибнуть от руки своей жены? Неужели её боевое мастерство было выше?
Фан Добин снова замер.
— Это… ну… даже героям сложно преодолеть чары красавицы… Был неосторожен и умер под пионом*, такое тоже случается.
Имеется в виду смерть во время любовных утех.
— Это первый вопрос, — пробормотал Ли Ляньхуа. — Опустим пока, почему Янь Цинтянь погиб от руки жены, но кто тот человек, что умер в “провале” вместе с “Бычьей головой и Лошадиной мордой”?
— Один из них точно должен быть Яньло-ваном, — воскликнул Фан Добин.
Ли Ляньхуа, словно и вовсе не слыша друга, продолжал бормотать:
— Это второй вопрос. Опуская смерть Янь Цинтяня и подозрения о личности скелета, каким образом исчезнувший в “провале” а-Хуан утонул в реке уезда Уюань? Это третий вопрос. И наконец, что именно выстрелило в Хэй Сишуая?
— Ты меня спрашиваешь, а мне кого спросить? Как… как это всё связано с Яньло-ваном?
Ли Ляньхуа посмотрел на него с жалостью, взглядом, каким часто смотрел на него… как будто смотрел на свинью.
— Ты правда не понял?
— Понял что? — Фан Добин чуть не сошёл с ума — только что этот занудный Шэ Ман шесть раз изложил историю семьи Янь, естественно, он услышал каждое слово, однако ничего толкового.
Ли Ляньхуа с превеликим огорчением покачал головой.
— Шэ Ман сказал, что тело Янь Цинтяня оставили в управлении посёлка, и в итоге оно пропало.
— И что с того?
— Не забывай, семья Янь не полностью исчезла, оставался ещё домоправитель Янь Фу, — медленно объяснил Ли Ляньхуа. — К тому же, их поместье “сгорело дотла вскоре после убийства”, а в тот момент деньги ещё были. Будучи домоправителем “Сада чистой воды”, верным слугой, решившим остаться сторожить родную землю после разорения, гибели и упадка семьи, Янь Фу не забрал тело Янь Цинтяня, чтобы похоронить. Почему?
Фан Добин затрепетал от страха, он не заметил ничего неправильного, а ведь в самом деле, почему Янь Фу не устроил Янь Цинтяню достойное погребение? Ли Ляньхуа наклонился вперёд, приблизившись к Фан Добину, посмотрел на его испуганное лицо и весело улыбнулся.
— Почему Янь Фу не похоронил Янь Цинтяня? Возможные причины две: первая — проблема в Янь Цинтяне, вторая — проблема в Янь Фу.
Эти слова по-настоящему потрясли Фан Добина.
— Проблема в Янь Цинтяне? — хрипло переспросил он.
— Неважно, проблема в нём или в Янь Фу, не забывай, у них обоих фамилия Янь.
Фан Добин резко встал, переменившись в лице.
— Что ты имеешь в виду? Хочешь сказать… по-твоему…
В этот момент Ли Ляньхуа вздохнул и пробормотал:
— Потому я и сказал, что боюсь, Яньло-ван явится к дверям, а ты не понял.
Фан Добин тяжело опустился на стул, в душе он трепетал от страха, но всё ещё не сдался и хотел высказать своё веское несогласие с умозаключениями Ли Ляньхуа, как вдруг кто-то тихонько постучал в двери. Ли Ляньхуа как раз сказал “боюсь, что Яньло-ван явится к дверям”, и услышав стук в двери, Фан Добин весь покрылся холодным потом.
— Позвольте узнать… Гос… Господин Неподкупный… дома? — послышался за дверями боязливый, очень слабый женский голосок.
Фан Добин с Ли Ляньхуа переглянулись, Ли Ляньхуа кашлянул и мягко пригласил:
— Барышня, прошу, входите.
Двери медленно приоткрылись, на пороге стояла изнурённая молодая женщина в потрёпанном платье. В руках она держала бамбуковую корзину с курицей.
— Господин Неподкупный, умоляю о справедливости ради моего а-Хуана… Мой а-Хуан погиб ни за что…
При виде этой мелкой курицы у Фан Добина в душе зародилось нехорошее предчувствие. Когда женщина разглядела роскошные одежды Фан Добина, её взгляд ещё больше переполнился смятением и страхом, и она вдруг рухнула на колени.