Лотосовый Терем
Шрифт:
— Кто такая Лю Цинъян? Откуда у неё золото и ядовитые грибы? — спросил Фу Хэнъян.
Вэй Цинчоу надолго оцепенел, а потом неожиданно расхохотался.
— Ха-ха… Она сказала, что её девичья фамилия Ван, что она пра-пра-пра… не знаю, в каком поколении правнучка императора прошлой династии. Когда впадала в безумие, то утверждала, что она — мать Цзяо Лицяо, ха-ха-ха-ха… Она такая же сумасшедшая, как и я, ха-ха-ха-ха…
Фу Хэнъян слегка вздрогнул.
— Она говорила, что является матерью Цзяо Лицяо?
Переглянувшись с Хо Пинчуаном, Фан Добин не выдержал и рассмеялся.
— Выходит, ты отчим этой ведьмы Цзяо Лицяо, ха-ха-ха-ха…
Чжань Юньфэй слегка усмехнулся.
— Если она родная мать Цзяо Лицяо, то почему на её теле вышиты слова, а сама она рисковала жизнью, разъезжая в “Повозке убивающего солнце” по её поручениям?
— Она сказала, — озлобился Вэй Цинчоу, — что Цзяо Лицяо дала ей казну и вышила на её теле эти знаки, и как только ей удастся постичь сокрытые в них тайны, она назовёт её матерью! Однажды люди из банды “Юйлун” завязали нам глаза и провели в сокровищницу, там было полно золота, слитков, жадеита, янтаря… и грибов… — Тут изо рта у него потекла пена, с отупевшим выражением он забормотал: — Грибы… гри… бы…
— Мать Цзяо Лицяо? — с равнодушием сказал Фу Хэнъян. — Эта женщина настоящее чудовище, и родную мать изведёт. Однако исходя из слов Вэй Цинчоу, если она намеренно хотела помучить Лю Цинъян, возможно, в самом деле оставила ключ в “Повозке убивающего солнце”. Сложность лишь в том, чтобы поймать “Повозку” у подножия Юйхуашани.
Ли Ляньхуа стоял в сторонке, застыв столбом. Видя, как Вэй Цинчоу окончательно утратил разум, он вздохнул и что-то пробормотал.
— Что вы сказали? — вдруг напрягся Фу Хэнъян.
Ли Ляньхуа вздрогнул от испуга, огляделся по сторонам, спустя долгое время сообразил, что это Фу Хэнъян с ним заговорил.
— Я говорю, что Вэй Цинчоу очень умный…
Фу Хэнъян долго не сводил с него пристального взгляда, а потом рассмеялся, запрокинув голову.
— Верно сказано! Как Вэй Цинчоу разгадал секрет узоров? Как сумел добраться сюда? Кто-то нарочно ему сказал, а раз кто-то мог умышленно объяснить ему разгадку узоров, указать ему, куда идти, то так называемый секрет в “Повозке убивающего солнце” и вход в логово банды в этом месте не стоит и искать. — Он пнул валявшегося на земле с помутившимся сознанием Вэй Цинчоу в сторону Чжань Юньфэя. — Оставляю этого подлеца вам. Пинчуан, идём!
Если некто тайком указал Вэй Цинчоу на секреты узоров, то Вэй Цинчоу — нарочно отданный врагом на заклание ягнёнок, и от сведений, которые он сообщил, никакого толку. Если некто надеялся, что новый орден “Сыгу” сосредоточит силы на “Повозке убивающего солнце”, что появляется как дух и исчезает как призрак, или же на подножии горы Юйхуашань, то разумеется, хочет преуспеть в других местах. Эта часто используемая уловка называется “поднимать шум на востоке, а удар наносить на западе”, поэтому Фу Хэнъян поспешил уйти. Глядя ему вслед, Ли Ляньхуа вздохнул и пробормотал:
— Почему он не подумал… Ведь не исключено, что Вэй Цинчоу на самом деле очень умён… Или, быть может, красавица, заведующая казной банды “Юйлун”, пленилась умом и талантами советника Фу и тайком помогает ему?
Чжань Юньфэй тоже проводил взглядом силуэт Фу Хэнъяна и слегка усмехнулся.
— Молодому человеку хорошо иметь такое рвение. — Он посмотрел на Ли Ляньхуа и неожиданно добавил: — А ты теперь ничего.
Ли Ляньхуа снова вздохнул и пробормотал:
— Ты тоже неплох, ещё бы волосы собрал, было бы лучше.
Чжань Юньфэй не ответил, поднял Вэй Цинчоу и развернулся спиной к Ли Ляньхуа.
— Хотите, выпьем вечером?
— Хотим! Конечно, хотим! — немедленно вмешался Фан Добин.
Уголки рта Чжань Юньфэя изогнулись в слабой улыбке.
— Тогда вечером увидимся в “Тереме плывущих облаков”.
Тем вечером в “Тереме плывущих облаков” Чжань Юньфэй напился вдрызг, Фан Добин всё допытывался у него о несравненном великолепии Ли Сянъи. Однако тот не смог объяснить причину, только сказал, что боевое мастерство Ли Сянъи было очень высоким, и тогда он не был ему соперником, чем ужасно разочаровал Фан Добина. А Ли Ляньхуа, выпив десятую чашу вина, уже вырубился и спал под цветочной клумбой в обнимку с кувшином — он не умел много пить.
Глава 62. Гроб Лун-вана
Лун-ван — в китайской мифологии царь драконов
Необъятные горы, поросшие лесом, насколько хватает глаз — бамбуковые рощи. В этот сезон глубокой осени, когда в горах и долинах новый урожай ещё не созрел, а старый подошёл к концу, по пути встречалось множество пятен и немало паутины.
Гора называлась Цинчжушань*, у её подножия текла река Люйшуй* — здесь пролегала единственная дорога из Жуйчжоу до горы Муфушань*.
Цинчжушань — гора зелёного бамбука
Люйшуй — изумрудные воды
Муфушань — гора “Холм-шатёр”
Три добрых скакуна медленно тащились по тропинке в густой бамбуковой роще. Вчера прошёл дождь, и было очень сыро. Лошади нетерпеливо фыркали на тесной тропке, делали три шага вперёд, два назад, и вскоре просто остановились.
— Туман… — пробормотал всадник в белых одеждах. — Ненавижу густой туман.
Влажность здесь достигала предела, похоже, скоро снова польёт дождь.
Другой всадник был высокий, в сине-зелёном, с решительным лицом.
— Здесь в округе десяти ли никто не живёт. Если бросим лошадей и пойдём пешком, возможно, к темноте доберёмся.
— Пешком? — Из-за густого тумана одежды всадника в белом отсырели и слегка липли к телу, отчего он казался ещё более худым, чем обычно. “Печальный господин” Фан Добин сухо хохотнул. — Лошадей-то бросить можно, но когда доберёмся до селения, надо будет ещё переправиться через реку, и всё равно придётся ждать до завтра. По-моему, нам лучше найти укрытие от дождя и дождаться, когда завтра погода наладится — так будет быстрее.