Лотосовый Терем
Шрифт:
Из дома послышось, как закрыли книгу, и мягкий голос произнёс:
— Проходи.
Хо Пинчуан толкнул дверь и вошёл; внутри стояла маленькая ширма. Хотя в “Сотне рек” жили просто и небогато, это была старинная вещь, покрытая чёрным блестящим лаком, с изображением феникса в окружении сотни птиц, и ещё не утратившая своего лоска, хотя уголки были повреждены. За ширмой в комнате повсюду громоздились стопки книг и груды свитков, в жутком беспорядке, но без пылинки. Среди книжных башен сидел человек; заметив, что Хо Пинчуан вошёл, он поднял голову.
— Говорят, видели “поступь вихря”?
Хо Пинчуан кивнул, сел на стопку книг и в подробностях изложил виденное и слышанное в Силине. Человек внимательно слушал, время от времени вставляя вопрос-другой, на которые ученик по порядку отвечал.
Фамилия этого человека была Юнь, имя — Бицю. Некогда он был первым советником Ли Сянъи в ордене “Сыгу”. Выслушав рассказ Хо Пинчуана, он глубоко вздохнул и тепло улыбнулся.
— И в этом поколении в цзянху есть одарённые люди. Похоже, этот Ли Ляньхуа вовсе не чудесный целитель… Живым взять в плен Хуанци — невероятно…
Когда Юнь Бицю последовал за Ли Сянъи, ему едва исполнилось двадцать три года, в то время его называли “Прекрасным Чжугэ”; теперь же, разменяв третий десяток, в холщовой одежде и соломенных сандалиях, с пробившейся на висках сединой, он выглядел старше своего возраста, несмотря на спокойный и мягкий характер.
— Ученика кое-что беспокоит: тот, кто забрал “Слезу Гуаньинь”, и спаситель в сосновой роще… — Хо Пинчуан задумался. — Мог ли это быть один и тот же человек?
— Если бы у человека, исполнившего “поступь вихря”, хватило силы расколоть валун в тысячу цзиней, то он смог бы и запечатать меридианы Фэн Цы, — сказал Юнь Бицю. — Нет, это были разные люди.
— Всего за несколько дней на крохотном клочке земли обнаружилось двое таких мастеров, — вздохнул Хо Пинчуан.
Юнь Бицю улыбнулся и сменил тему.
— Хуанци действительно сказал, что встретил Цзяо Лицяо?
— Говорят, её красота сводит людей с ума, — кивнул Хо Пинчуан.
Юнь Бицю слегка побледнел и откашлялся.
— Мы с главой ордена видели её в главном зале секты “Цзиньюань”, она и правда… и правда… — Он замолчал, о чём-то задумавшись, и не договорил.
— Как ваша простуда, второй глава? — обеспокоенно спросил Хо Пинчуан.
Юнь Бицю слегка улыбнулся, посмеиваясь над собой.
— Жить не мешает. Дело в Си-лине завязалось нешуточное. Сегодня я напишу два письма, отвезёшь их главе школы Удана Цзыся и лидеру банды “Юйлун” Цзяо Лицяо.
Ученик выразил согласие.
— Чем бить в барабаны и пытаться шпионить, лучше пригласить обе стороны в “Сотню рек”. Ян Цююэ и Хуанци из Удана, “Яшмовый учёный” Ван Юйцзи, “Рубящий головы” Фэн Цы и главарь банды “Юйлун” — какое отношение все они имеют к Си-лину, расспросим и узнаем.
— Второй глава верно говорит, — почтительно отозвался Хо Пинчуан. — Людям из “Фобибайши” незачем ходить вокруг да около, когда можно спросить напрямую.
— В “Сыгу” не нужно церемониться, — засмеялся Юнь Бицю. — Пусть у тебя такой характер, но чем меньше вторишь другим, тем лучше.
Хо Пинчуан устыдился и хотел выразить согласие, но всё же не мог, и застыл в смущении.
— Скажи, Пинчуан, каков из себя этот Ли Ляньхуа, чудесный целитель?
— По правде говоря, я несколько… — Он замялся. — В растерянности. Иногда он кажется исключительно умным, иногда — чрезвычайно бестолковым… Боевые навыки как будто крайне слабы, однако порой казалось, что он способен одолеть любого противника. Простите, Пинчуан не сумел разобраться в этом человеке.
Глаза Юнь Бицю засветились.
— Использовал ли он оружие?
— Я не видел, — покачал головой Хо Пинчуан.
Юнь Бицю нахмурился: Ли Ляньхуа не соответствовал его представлениям, и даже догадки о нём не подтверждались.
— Довольно странно… Ты не разглядел, к какой школе он принадлежит?
Хо Пинчуан снова надолго задумался.
— Как будто ни к какой, разве что его знание акупунктуры поражает, однако внутренней силы почти нет.
Юнь Бицю кивнул.
— Раз уж говорят, что его искусство врачевания прокладывает дорогу к небесам, логично, что он превосходно владеет акупунктурой.
Тем временем в гостевых покоях клана Фан “врачеватель, чьё искусство прокладывает дорогу к небесам”, как поименовал его тот, кто некогда звался “Прекрасным Чжугэ”, сосредоточенно проверял пульс с учтивой и непринуждённой улыбкой, как будто на самом деле был уверен в состоянии посетителя.
Фан Добин сидел рядом с ним, раздувая огонь в печи для выпаривания лекарств, и сердито смотрел, как его младшая тётушка, третья красавица Улиня, Хэ Сяофэн кокетливо протягивает Ли Ляньхуа руку. Она была на десять лет младше его матери, и как только услышала о приезде хозяина “Благого лотосового терема”, вдруг почувствовала странное головокружение и упала в обморок прямо в руки мнимого лекаря. Теперь же Хэ Сяофэн с блеском в глазах поглядывала на лицо Ли Ляньхуа. Фан Добин заметил в её взгляде тень досады — хотя легендарный целитель всё ещё хорош собой, однако вовсе не элегантный и раскованный несравненный красавец, какого она себе представляла.
— Госпожа… барышня Хэ… — Ли Ляньхуа тепло посмотрел на Хэ Сяофэн. — Ваша болезнь не опасна для жизни, нужно только принять лекарство.
Фан Добин закивал, всё сильнее раздувая печь — ему было неясно, как всегда самоуверенная и хитрая младшая тётушка не заметила странности врачевания, когда микстура готовилась ещё до того, как лекарь проверил пульс. Всем существом она сосредоточилась на чудесном целителе — о чём только думала! Глядя на подозрительно тёмное снадобье, он не мог не вспомнить, как недавно задал другу один вопрос.
— Несносный Ляньхуа, откуда ты знал, что от колдовства Хуанци надо ударить по сы-шэнь-цун, инь-тан, и-мин и ши-сюань?
— А… — рассеянно отозвался Ли Ляньхуа. — Кажется, как-то видел, что так успокаивали сумасшедшего.
Фан Добин вытаращил глаза и раскрыл рот. Ли Ляньхуа серьёзно посмотрел на него и искренне продолжил:
— Я правда, видел, что так вроде бы исцеляли от безумия…
Не дав ему договорить, Фан Добин схватился за голову и простонал:
— Даже слушать не хочу, не поверю больше ни единому твоему слову!