Ложь

Адамс Браво Каридад

это с самого первого дня… потому и ненавидела ее, поэтому… Женщина с фотографии, проклятая

женщина, из-за которой погиб Рикардо!.. Ты узнала ее, правда?.. Ты сводила с ней счеты?..

– Что ты говоришь, патрон Деметрио?..

– Ты знаешь, что это была она и, возможно, подумала, что я – сумасшедший!..

– Она?.. Кто – она?..

– Кем же она могла быть, если не женщиной с фотографии?

– Ох, нет же, нет, патрон Деметрио!..

– То есть, как это – нет?..

–

Нет, хозяин. Женщина с фотографии не была твоей белой женщиной.

– Что?..

– Она не была твоей белой женщиной. хозяин!.. Женщина хозяина Рикардо, женщина, которую

182

он целовал на фотографии, была не она…

– Но, Боже, что ты говоришь?..

– Хозяин Деметрио!..

Деметрио схватил Аешу, яростно сжимая ее руками, впиваясь, как крючьями, ногтями в ее те-

ло. Слезы боли и страха наворачиваются на глаза индеанки…

– Не плачь, как дура!.. Отвечай… Это была не она?.. Не она?..

– Хозяин… хозяин, ты делаешь мне больно, очень больно!..

– Отвечай же!.. Почему ты ненавидела ее, если это была не она?..

– Потому что ты любил её… потому что ее ты любил… ее, а не бедняжку Аешу…

– Дура!..

Выпустив из рук повалившуюся на пол Аешу, Деметрио едва ли отдает себе отчет в том, что

делает. Перепрыгнув через безвольное, хрупкое тело, он молнией проносится по веранде, и одним ма-

хом преодолев ступени лестницы, мчится к дому Ботелей.

– Адела… Адела!.. Где Вероника?.. Адела!..

– Боже, упаси!.. Что происходит, инженер Сан Тельмо?..

– Вероника!.. Вероника не здесь?..

– Я не видела ее с полудня… Но в чем дело?..Что с Вами?.. Кажется, что Вы снова сошли с

ума…

– Я тоже так думаю!..

– Сан Тельмо, Вы не хотите рассказать мне, что случилось?.. Догадываюсь, что что-то ужасное!..

– Я хочу, чтобы Вы мне ответили. Вы были подругой моего брата, Вы посещали его дом…

– Ну, разумеется, да…Я всегда была его подругой… даже когда мой Хайме ссорился с ним, я…

– И Вы видели там фотографию Вероники!..

– Вероники?..

– Да, да, ее фотографию… Вы сами рассказали мне, где она висела… И как брат проводил в сво-

ем пьянстве ужасные часы, созерцая ее!..

– Веронику?..

– Вы ясно это сказали и рассказали мне, как в очаянии он порвал эту фотографию в день, когда

пришло письмо из Рио-де-Жанейро, в котором Вероника сообщила, что порвала с ним окончательно и

бесповоротно!..

– Но это была фотография не Вероники!

– Вы в этом уверены?..

– Естественно!.. Это была фотография белокурой женщины… ничем на нее непохожей!..

– Белокурая женщина?..

Словно луч молнии, упавший к его ногам, словно поток света разодравший в клочья мрак,

словно

вопль правды в путанице фарса и лжи, свалилось на Деметрио разоблачение сеньоры Ботель и

он испуганно отступает, будто его душа, слишком надолго погруженная в боль, была не в состоянии

испытать огромное счастье от этой открывшейся правды…

– Нет!.. Не может быть!.. Вероника!.. Вероника!..

Он пятится назад, больше не слушая сеньору Ботель. Он не смог бы ни выдержать ее расспро-

сы, ни противостоять ее взгляду. Его единственное неуемное желание – найти Веронику. Ему кажется, что он не может дышать, не сможет жить, если задержится еще хоть на минуту, не видя ее. И он мчит-

ся вниз с холма к белеющей бедной церквушке, чтобы суметь, быть может, вернуть ее.

***

Деметрио и Реверендо Джонсон прибежали на берег реки, привлеченные группой людей, за-

державшихся перед причалами…

Слуги из местных жителей, праздношатающиеся индейцы, рудничные рабочие и подрядчики с

183

каучуковых плантаций, словом, те, кого прибытие пироги время от времени приводит к причалам. Те-

перь на просторных, зеленых водах не плавает та белая, сверкающая лодка, на чьей корме развевается

французский флаг, а только широкая, темная пирога Игуасу с плотами заказов, которые его люди рас-

пределяют среди клиентов...

Деметрио целиком и полностью доверился Реверенло, который помогает ему, подавляя соб-

ственные чувства…

– Здесь нет никакой лодки…

– Я ясно ее видел.

– Только пирога индейца Игуасу, взгляните на него…

– Игуасу!..

Крепко сбитая, мускулистая фигура цвета красного дерева с ловкостью тигра прыгнула на се-

редину пристани, чтобы затем спокойно и величественно подойти к пастору и инженеру, церемонно

приветствуя их.

– Храни Господь падресито Джонсона и патрона Деметрио… Игуасу будет с ним в его печаль-

ный день.

– Что?..

– Что ты говоришь?..

– Патрон Бело пробыл в Порто Нуэво лишь несколько минут, но увез с собой самый прекрасный

цветок сельвы…

– Бело?.. Бело, ты говоришь?... Нужно догнать их…

– Патрон Деметрио может отправляться на поиски своей белой королевы. Если ты хочешь, моя

пирога поплывет немедленно…

– Нужно, чтобы твоя пирога тоже летела по реке, Игуасу!..

– Мы догоним их в Куйабе… Мои люди устали, но сделают усилия…

– Я заплачу тебе за поездку вдесятеро… Я буду грести на равных с ними… Реверендо, я отправ-

ляюсь сию же секунду… Нет ни такого счастья, ни такой боли, как мои!.. А Вы молитесь!.. Чтобы все, о чем я размечтался на мгновение, смогло сбыться!..