Ложь
Шрифт:
ления, какой мы можем принять, по крайней мере на время…
– Естественно, что слово я даю, но подождите… подождите… Вы изложите на бумаге то, что
только что сказали? Подпишете договор?..
– Да, не чувствую никакого рода препятствий.
– И куда я должен отправлять Вашу долю?..
– Вы можете доверить ее Реверендо Джонсону.
17
– Вы ему очень доверяете!..
– Я доверяю и ему, и Вам, Ботель. Любому человеку можно доверять.
– В конце концов, Вы
он остался один, преданный и обманутый. Хорошо еще, что Вы из таких, как я, не такой глупый, как
Рикардо!.. Бедняга, глупец, который позволил обмануть себя.
– Доктор Ботель…
– Не возмущайтесь! Я его ценил. Ничего больше я так не желал, как увидеть эту барышню из его
рассказа, эту шлюху здесь, в Порто Нуэво, на расстоянии вытянутой руки. Гнусное бабье!.. Они вы-
творяют с нами, что хотят, и, в конце концов, всегда берут верх и губят.
– Но не в этот раз, Ботель… Я поклялся в этом на могиле брата!...
Деметрио де Сан Тельмо произнес это твердо, рывком поднявшись, под взглядом Ботеля,
исполненным удивления. Глаза врача, полные любопытства, словно бы докучают ему, и тотчас же, будто боясь сказать лишнее, Деметрио подбирает пробковый шлем, брошенный на стуле у входа.
– Полагаю, что Вы знакомы с каким-либо адвокатом, или нотариусом.
– С четырьмя. Частенько они слетаются, словно мухи на мед. То, что мы без опаски и без устали
извлекаем из земли представляет для них лакомый кусок! До недавних пор нужно было спускаться до
Куйабы, чтобы нотариально оформить что-либо, теперь же это совсем нетрудно.
– Если Вам угодно заняться деталями договора, то я буду Вам признателен.
– Я распоряжусь составить его сию минуту. В три я жду Вас в таверне, чтобы подписать его.
Мне не по душе входить в дом Реверендо Вильямса Джонсона, а ему еще меньше понравилось бы
увидеть меня там.
– В таком случае до трех.
– Буду ждать… Простите за нескромный вопрос… Вы отправляетесь в Рио-де-Жанейро из-за
чего-то, что связано с Рикардо?..
– Я еду туда только по личному делу. Если Вы что-то хотите…
– В этих городах – ничего. Я не затеряюсь снова среди их улиц; там я задохнулся бы, мне не хва-
тило бы воздуха, чтобы дышать. Большую пользу принес ему его Рио-де Жанейро. И меня там ничто
не интересует.
***
Пирога, везущая Деметрио де Сан Тельмо, теперь плывет вниз по реке, и кажется, что гребцы
не прикладывают ни малейшего усилия, двигая ее вперед. Лодка, разрезая зеленоватую воду, скользит
устойчиво и уверенно, словно знает, куда плывет. Тот же самый индеец из племени тупи, владелец
лодки, лишь задает время от времени ритм, с которым должны погружаться в воду широкие лопасти
весел, оставляя берега позади. Он украдкой поглядывает на белого человека, сидящего поблизости на
самом дне пироги, рассматривая его. Человек этот кажется очень усталым, очень бледным и очень
унылым, точно за эти три дня прошел год. Он разглядывает маленький кожаный чемоданчик, поло-
женный в ногах, словно самое ценное сокровище из его вещей.
– Ты недолго оставался в Порто Нуэво, патрон… Я не думал снова так быстро увидеть тебя… С
теми, кто остается там, я больше почти никогда не вижусь. Ты быстро наткнулся на золото, правда?
Сейчас этот белый человек не отвечает, сжав губы; мысли его далеко отсюда, да и самого его
словно бы и нет здесь. Теперь он должен будет бороться с течением, более стремительным, чем у реки
Куйабы. Бороться, быть может, против целого света; вырвать эту утонченную, изнеженную женщину
из обычной жизни, чтобы уничтожить ее, растоптать ее душу и вновь подняться вверх по этим самым
водам, везя ее, как трофей… Но возможно ли все это?.. А разве не мечтал он, не грезил во сне о том, как осуществит свой план, сделав для этого все, даже невозможное?..
– Если ты спешишь, мы можем грести всю ночь. Люди полны сил…
– Да. Я спешу… Я оплачу тебе эту поездку вдвойне, если завтра мы будем в Куйабе.
– Я заменю гребцов на рассвете и мы продолжим плыть, если только ты тоже не захочешь от-
дохнуть.
– Нет. Не будем тратить время на отдых. Хотел бы я быть уже в Рио-де- Жанейро.
18
– Ты направляешься туда?..
– Туда.
Вздохнув, он полуприкрыл веки, и, словно по его желанию, перед глазами возникает образ го-
рода в ту светлую и праздничную майскую ночь. Светящуюся, счастливую, живую и чувственную, словно женщина в бальном платье.
***
Праздник в особняке семьи Кастело Бранко, один из многих, которые дон Теодоро пожелал ор-
ганизовать по случаю благополучного прибытия своего единственного сына, жившего вдали от се-
мейного очага на протяжении долгих лет учебы за границей. Этот величественный особняк кажется
сияет и блестит по-новому среди залитого лунным светом парка и широких, скромно освещенных тер-
рас.
– Где Джонни?..
– Где же ему еще быть, кроме как танцевать с Вероникой, тетя Сара?
– Но с тобой же он тоже танцевал, дитя души моей.
– Два танца… вначале. Когда все молодые парни увивались вокруг Вероники и не давали ему
приблизиться к ней.
– Он обязательно вернется, голубка моя… Не думаю, чтобы она очень нравилась моему сыну и